Всё может быть

А пока я не собираюсь больше ничего ему посылать, потому что, честно говоря, не уверена, стоит ли мне поощрять его. Нет, пока не разберусь в своих чувствах, думаю, не стоит.

Потом случается потрясающая вещь. Как только приносят цветы, звонит телефон.

— Либби? Это Ник.

— Какой Ник? — Я так увлеклась цветами, что плохо соображаю.

— Что значит «какой Ник»? Ну, спасибо большое. Вроде не так много времени прошло.

— Ник!

Мое сердце начинает биться сильнее. Может, он передумал? Может, он звонит, потому что соскучился и понял, что совершил ужасную ошибку? Может, все еще можно исправить?

— Либби!

— О боже! Извини! Я так забегалась. Привет!

Я стараюсь, чтобы мой голос звучал по возможности спокойно. Это трудно, но, по-моему, у меня получается.

— Привет, дорогая. Я тут сидел, ничего не делал и думал о тебе. Решил позвонить и проведать, как ты там.

Он назвал меня «дорогая»! Он думал обо мне!

— О, у меня все отлично, — говорю я без всяких сомнений, потому что теперь, когда он позвонил, у меня действительно все отлично. — А ты как?

— Все то же самое, сама знаешь. Пытаюсь писать, но не могу сосредоточиться. К тому же у меня жуткое похмелье, голова раскалывается.

— Где же ты был вчера? Хорошо провел время?

Я чувствую укол ревности при мысли, что Ник был с другой женщиной, и молю бога, чтобы это было не так и он был на какой-нибудь унылой вечеринке. Хоть раз мои молитвы услышаны.

— Так, ходил в паб с Лосем и парнями.

Слава богу. По крайней мере я знаю, что ни одна из тех страшных женщин его точно не заинтересует. Боже. Лось, его друзья. Я вдруг вспоминаю тот ужасный вечер. Вспоминаю, как неловко себя чувствовала, как мне хотелось уйти, и понимаю, что, как бы я ни обожала Ника, никогда бы не смогла встречаться с ним и вести такой образ жизни.

И вдруг мне хочется смеяться, потому что мне больше никогда не надо будет идти в паб с Лосем и всей этой компанией, а потом ночевать в его грязной комнатушке. Я понимаю, что в первый раз в жизни действительно могу стать другом своему бывшему. И больше мне от него ничего не нужно. Честно.

— Много выпили? — смеюсь я, взволнованная этим внезапным чувством освобождения.

— Очень, — стонет он. — И сейчас я расплачиваюсь. А ты чем занималась? Я скучал по тебе.

— Правда? Очень мило. Я была занята. У меня все в порядке.

В трубке недолгое затишье, и потом Ник спрашивает:

— Как успехи в личной жизни?

— Ну... — Пошло все к чертям, почему бы и не сказать ему? — Я кое с кем познакомилась.

Долгое молчание.

— Здорово, Либби! — наконец произносит он, и мне кажется, что он вовсе так не думает. — Кто он?

— Просто парень. Пока не знаю, насколько это серьезно, — отвечаю я. — На самом деле ничего особенного, но он милый и хорошо ко мне относится.

— Чем он занимается?

— Он занимается инвестициями.

Ник стонет.

— Значит, он может позволить себе водить тебя по шикарным ресторанам, не то что я?

— Да! — говорю я и смеюсь.

— Знаю, ты ненавидела меня за то, что у меня нет денег, — вдруг говорит Ник.

— Нет, Ник! Я просто терпеть не могла ночевать в твоей жуткой квартире.

Мы оба смеемся.

— Теперь ты, наверное, ночуешь в Букингемском дворце?

— Да нет, на Гановер Террас.

Я не упоминаю о том, что мне даже целоваться с моим новым бойфрендом противно, не говоря уж о том, чтобы спать с ним.

— Правда, Либби, — говорит он, — я очень рад, что ты встретила кого-то.

— Да?

— Ну нет, конечно, не совсем рад. То есть я рад, но мне очень жаль, что у нас ничего не получилось.

Этот разговор принимает очень странное направление. Конечно, ничего страшного, я уже не влюблена в Ника, и мы оба сожалеем, но надо же идти дальше.

— Знаю, — говорю я. — Мне тоже. Но согласись, мы совершенно не подходили друг другу.

Молчание.

— Я имею в виду, — продолжаю я, — ты, конечно, очень милый, и мне бы хотелось быть с тобой просто друзьями, но, если подумать, нам вообще не следовало встречаться.

— Наверное, ты права, — вздыхает он. — В любом случае я пока не готов к серьезным отношениям.

— Знаю, — смеюсь я. — Именно это ты сказал, когда бросил меня.

— Я тебя не бросал! Мы просто... разошлись.

— Разошлись? Как Красное море перед Моисеем?

— Точно.

— А ты, Ник? — Мне не хочется задавать этот вопрос, но не могу удержаться. — Как у тебя с личной жизнью?

— Ужасно.

Спасибо, спасибо, спасибо, Господи.

— Не встречаешься с женщинами?

— Нет. После тебя никого не было.

— Тебе, наверное, тяжело.

— Нормально. Я немного замкнулся в себе в последнее время, много размышлял о любви, жизни и прочем.

— Додумался до чего-нибудь?

— Да. Я — в полном дерьме.

— Скажи мне что-нибудь, чего я еще не знаю.

— Спасибо! — Он в негодовании.

— Пожалуйста! — легко и беззаботно отвечаю я.

— Так мы друзья? — осторожно спрашивает он.

— Конечно! С удовольствием буду дружить с тобой.

— Значит, мы можем как-нибудь пойти выпить?

— Только не с твоими ужасными дружками.

Ник смеется.

— Нет. Только ты и я.

— Было бы здорово.

— Хорошо. Слушай, я позвоню на следующей неделе и мы что-нибудь придумаем.

— Отлично. Ник, мне нужно идти, звонок на другой линии.

— О'кей. Боже, как приятно слышать твой голос, Либби. Я так скучал по тебе.

— Я тоже скучала.

Я тут же перезваниваю Джулс, чтобы сообщить ей, что звонил Ник, но, как только она берет трубку, я понимаю — что-то случилось. Ее голос звучит безжизненно, в нем не слышно обычного веселья, и я мысленно укоряю себя, что не подумала сперва о ней.

— Джулс? — спрашиваю я. — Все в порядке?

Она глубоко вздыхает.

— Что случилось?

— Господи, Либби, — вздыхает она. — Я очень беспокоюсь. О Джейми.

— О Джейми? Что о нем беспокоиться?

— Знаю, что это звучит странно, Джейми ведь все время работает, но последние две недели он часто задерживается в офисе допоздна, а вчера я позвонила ему и никто не взял трубку. Когда он пришел, я как бы невзначай спросила, где он был, и он ответил, что весь вечер сидел в офисе.

— Ну и что? Может, он был в туалете.

— Три часа? И это еще не все. В последнее время я чувствую, что он отдаляется от меня. Я пыталась не обращать внимания, а когда спросила, что с ним происходит, сказал, что поглощен своим делом и очень занят.

— Джулс, ты же не думаешь, что у него другая. Ты с ума сошла, Джейми никогда этого не сделает.

— Мне кажется, я схожу с ума, — медленно произносит Джулс, — но внезапно мне пришли на ум эти телефонные звонки, когда я брала трубку и никто не отвечал.

— Ну и что? Может, не туда попали.

— Я чувствую, что-то не так, Либби. Не могу объяснить, это как шестое чувство. Он отдаляется, и я уверена, что у него кто-то есть.

— Джулс, не говори глупости. Я только вчера вас вдвоем видела, и вы просто идеальная пара, он без ума от тебя, и это видно. Вряд ли Джейми способен на измену. Боже, Джулс, не знаю, что и сказать. Не могу поверить, что у него другая женщина. Ты уверена? Может, у тебя просто месячные и ты нервничаешь?

— Не знаю. Слушай, мне пора. Я пока не решила, что буду делать, но, если что, позвоню.

Я вешаю трубку, и мне кажется, что Джулс сошла с ума. Не может быть, чтобы Джейми изменял ей. Пытаюсь представить, что она сейчас чувствует. Я ничем не могу помочь, кроме как, может, неумело проследить за ним, если она попросит, но Джулс не из тех, кто, в парике и темных очках, будет выслеживать своего мужа, подслушивать его телефонные разговоры или обманом пытаться вытянуть из него правду.

Будь я на ее месте, я бы все его карманы перерыла, проверила счета по кредитной карте, но Джулс, несмотря на подозрения, не хочет знать. Она готова закрыть на все глаза, надеясь, что беда пройдет сама. Но боже мой, разве может у Джейми быть другая женщина?

Следующие несколько дней Джулс меняет тему каждый раз, когда я пытаюсь спросить ее об этом.