Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)

Итальянец улыбнулся.

- Вернер, я только хотел тебе сказать, что можешь на меня рассчитывать. Если смогу чем, я с радостью помогу тебе, – я растерялся. Да-да, об этом я и говорил! В этом Итальянце есть сила, которой нет у меня. У меня всё отображается на лице в то время как он собран и сдержан. За это я его и ненавижу. Я хмыкнул, чтобы скрыть своё замешательство. Он обошел меня и пристально посмотрел в лицо. – У твоих арабов ведь нет дел в Италии? – снова удивление. Почему он спрашивает меня об этом? Мне казалось мы давно закрыли эту тему. Оставили в прошлом! Прежде, чем я понял, что же нужно было итальянцу, он кинул мне «Не болей», похлопав меня по плечу и, подхватив с мимо проносимого подноса бокал, отправился в сумрак ближайшего темного угла. Что же ему было нужно?

В итоге, я разместился в центре, рядом с мэром. Обменялся с ним парой теплых слов. Тут же кто-то «предложил» сыграть в фанты, то есть нужно было показать таланты бойцов. Тут-то на лице Рио и появилось то выражение, которое я мечтал увидеть – сначала растерянно-милое, а потом хищное. Даже наподобие улыбки проскользнуло у него на лице.

Все выступающие были хорошо по своему – чаще они показывали силовые приёмы, играли мускулами, поэтому я стал побаиваться, как бы мой Рио не затерялся среди этой посредственности. И какого же было моё удивление, когда он начал петь! Так чисто и ровно, не смотря на старый, почти неработающий микрофон. А ещё он танцевал. Его танец был гибким и грациозным. Да, может, он немного перегибал палку, когда шевелил бёдрами, отчего даже мэр пришел в восторг, но его танец, его голос… Было что-то удивительное. Даже легкий русский акцент не портил это выступление, наоборот, добавлял шарму.

Так, я завороженный моей игрушкой и просидел до самого конца его выступления. А потом его попросили спеть на бис – я хотел было возмутиться. Рио мой! Только мой и никто не смеет требовать от него больше, чем нужно. Но мэр хотел послушать ещё. Не хотелось портить с ним отношения, поэтому я дал согласие Рио и он снова начал петь. Рок. И это выходило у него даже лучше, чем то, что он пел до этого.

Я не смотрел на его движения, которые некоторым могли показать развратным – меня это не интересовало, но вот голос! Я тонул в нём. Так чисто. Так прекрасно. Так никто раньше не пел!

- Удивительно, да? – вдруг спросил кто-то. Голос показался мне ржавым и сухим, ужасным по сравнению с голосом Рио. Но я всё-таки посмотрел на собеседника, что опустился на место рядом со мной, снимая огромную шляпу. Это был невысокий мужчина лет шестидесяти, с круглым брюшком и лысеющей потной головой. Ужасное зрелище. Я не ответил, после чего мужчина, помолчав, заговорил: - Это ведь ваш боец?

- Да, - грубо ответил я. – С какой целью интересуетесь?

Мужчина наигранно рассмеялся, отчего его второй подбородок омерзительно затрясся. После он посмотрел на меня исподлобья и как-то по-доброму зло улыбнулся. Я даже не думал, что такое возможно!

- Милейший, я интересуюсь этим по той простой причине, что мой друг смотрит на вашего бойца с таким вожделением, что невольно начинаешь бояться, как бы он его не утащил! – мои глаза расширились и я уже было хотел закричать, кто это ублюдочное создание, когда мужчина подбородком указал на покрытый мраком угол. Там я увидел Сильво, что, не отрываясь, смотрел на Рио.

Тут-то и закончилась песня. Парень, игнорируя мои жесты подойти, побежал вон из помещения. Сильво поднялся и тут же последовал за ним. И я хотел пойти следом, но мужчина схватил меня за рукав пиджака и, со смехом в глазах, произнёс:

- Армандо Де Сильво сегодня улетает обратно в Италию, так что следите за ним. Вдруг он утащит вашу игрушку! Это же будет плохо. Очень плохо.

- Кто Вы? – вырвалось у меня. Да, я хотел сбежать, посмотреть, что же делают эти двое, поэтому ответ не очень-то меня волновал.

- Давний друг Сильво. Грек, - я хотел было кинуть "ясно" и убежать, но мужчина не отпускал. В его улыбке появилось что-то страшное. – Но надеюсь, Вы не раскроете моё пребывание здесь? Мы не особо дружим после одного инцидента.

- Да, конечно. Простите, но мне нужно идти, - я вырвал руку из лап Грека и тут же последовал по тому же направлению, где скрылся Рио и Сильво. Странный мужчина тут же вылетел у меня из головы. Была только ненависть и страх. Да, я боялся, что будет так, как говорил этот незнакомец. Вдруг итальянец похитит Рио? Вдруг заберёт от меня?

Я столкнулся с Рио во входе в главный зал. Его, казалось, что-то веселило – воображение тут же подкинуло мне мысли касательные того, как Рио и Сильво развлекались в туалете, мне почему-то подумалось, что они строят козни против меня, хотят облапошить и оставить в дураках.

Незнакомое чувство снова овладело мной. Я злился. Очень злился. Хотелось достать нож и перерезать здесь всех: Рио, Армандо, что, скорее всего, был ещё в туалете, всех гостей в зале. Но я непомерными усилиями сдержался и, облокотившись о косяк, сложил руки на груди. Дьявольская улыбка коснулась моих губ.

- И куда мы убежали? – наигранно-довольно протянул я. Парень тут же весь сжался, будто хотел вцепиться в мое горло, но сдерживал зверя, а потом, уставившись в пол, тихо произнёс:

- Мне нужно было отойти, - так по-детски и невинно, что я невольно проникся к нему чувствами. Даже злость вся испарилась. Осталось только неловкое чувство – будто я обижал слабых и невинных. Ненавижу себя.

- Готовься к бою, - растеряв всю уверенность и злость ответил я. – И чтобы без таких вот… необдуманных поступков без моего на то разрешения.

Я направился обратно зал, парень последовал за мной.

Думаю, не стоит расписывать то, как я ненавидел Армандо Де Сильво, когда он подсел ко мне в зале и начал заливать что-то о том, как славно пел Рио. «Я видел, я был тут» - хотелось рявкнуть мне, но я сдерживался. Не хотелось срываться на нём только потому, что он оказался в туалете вместе с Рио. Может, это всего лишь совпадение, а тот человек, тот мужчина, что внезапным образом пропал с мероприятия, просто решил подшутить. Ну да, сегодня же праздник, как-никак.

А потом Сильво сказал мне, что Рио хромает – у него что-то с ногой. Я засомневался, сказал об этом итальянцу. Он улыбался, будто считал меня идиотом. От этого я начал ему верить! Правда начал – я испугался за Рио, ведь если у него была травма, то биться ему было ни в коем случае нельзя.