Сотвори для себя мужчину

Потягивая «бордо», он следил за Дашей. Ее часто приглашали танцевать. Когда она подпрыгивала, он видел мелькание изящных кружев на черных штанишках, составлявших единый ансамбль с плиссированной короткой юбочкой. На Мела медленно, но неумолимо накатывала ярость. Даша принадлежит ему, по крайней мере, на сегодняшний вечер и ночь! Какого черта на нее пялятся эти молодые жеребцы? Черт бы побрал эту гнусную моду! Нет, он должен немедленно увести ее отсюда к себе в каюту, к себе в постель! Немедленно!!!

Заиграли протяжную мелодию. Мел решительно встал и, стараясь сдерживаться, подошел к Даше. Наклонившись в церемонном поклоне, он пригласил ее и, взяв за руку, вывел на площадку. Светски улыбаясь, держа дистанцию, Мел вел Дашу между танцующими и тихо говорил:

— Если я через десять минут не сдерну с тебя эти проклятые штанишки, которые ты всем показываешь, и не задеру эту похабную юбчонку, которая ничего не прикрывает, я трахну тебя на полу, прямо здесь! Я не могу больше сидеть с торчащим членом. Скоро его все заметят…

Даша, скосив глаза вниз, нежно проворковала:

— Успокойся, милый, пока ничего не видно…

— Когда закончится этот танец, — улыбаясь, прорычал он, — ты выйдешь под любым, ты поняла, под любым предлогом и будешь ждать меня в музыкальном салоне четвертой палубы. Я приду за тобой через несколько минут…

— Милый, я дрожу от нетерпения… Я хочу, чтобы ты меня… до смерти затрахал. Мне хочется взять в руку то, что у тебя торчит из-под блейзера. Я жду тебя в салоне… не задерживайся…

Танец закончился; придерживая Дашу за локоть, Мел отвел ее на место и невозмутимо раскланялся. Вернувшись за свой столик, он принялся за невероятно вкусный десерт, который ему хотелось выплюнуть. Вскоре он заметил, как Даша, взяв бисерную черную сумочку, поднялась, что-то сказала, улыбаясь, капитану и, лавируя между столиками, быстро направилась к выходу из банкетного зала.

Выждав несколько минут, Мел поднялся и пошел за ней. Удаляясь от банкетного зала, он убыстрял шаг, а по четвертой палубе уже бежал, дрожа от нетерпения. Ворвавшись в музыкальный салон, он не заметил ее в темноте, но она с коротким счастливым криком бросилась к нему. Молча схватив ее за руку, он почти поволок ее по коридору к своей каюте. Распахнув дверь, он втолкнул ее в просторную гостиную, повернул ключ и, оперевшись спиной о дверь, развернул лицом к себе. Все так же молча, задрал юбочку и молниеносным движением спустил черные штанишки.

— Весь вечер мечтал об этом… Переступи, — приказал Мел и впился поцелуем ей в губы. Пока она переступала через белье и отбрасывала его ногой в сторону, он обнял ее и подтолкнул спиной к креслу.

— Сядь, малышка.

Когда она села, он поднял ее ноги и закинул на подлокотники. Затем встал на колени и застыл на несколько мгновений. Она была в длинных дорогих черных чулках с широкой кружевной резинкой; в обрамлении черных чулок и задравшейся юбочки ее розовая промежность с золотистыми завитками выглядела как раскрывшая створки раковина.

— Как восхитительно ты пахнешь, — простонал он, уткнув голову между ее ног, целуя и лаская языком сокровенные места. Даша, откинувшись на спинку кресла, блаженно улыбалась и нежно перебирала его коротко подстриженные волосы. Подняв голову, он поймал ее губы и забрал их в рот с такой страстью, что Даша вскрикнула; рука его проскользнула в раскрытую глубину и начала нежный массаж. Когда она, по-детски коротко вздохнув, обвила руками его шею, Мел почувствовал такую полноту физического удовольствия, как будто осушил стакан воды в пустыне. Его лихорадочное возбуждение спало, он мог уже спокойнее вбирать ее в себя. Он насыщал ею свое обоняние, осязание и зрение. Он так изголодался за эти несколько дней круиза, когда, имея ее где-то в непосредственной близости, не мог ею обладать, что теперь, ощущая под руками податливое тело, быстро сбросил напряжение, отдавшись любовной игре. В этом он знал толк и обожал процесс подготовки партнерши к восприятию самого себя. Он знал, что язык и пальцы могут заставить женщину раскрыться так, что она забудет всякую сдержанность; когда женщина достигала пика наслаждения, он получал от этого почти такое же удовольствие, как от своего собственного оргазма.

— Теперь я хочу поласкать тебя сзади, — шепнул он, — опустись на пол, девочка.

Она исполнила.

— Как спелые яблоки, нагретые солнцем: гладкие, розовые и теплые, шептал Мел, обцеловывая ее ягодицы и заводя руку между упругими сферами.

Даша, дрожа, взмолилась:

— Милый, я хочу выпустить твоего большого малыша…

— Да… Конечно, выпусти его…

Она повернулась лицом к нему; ее взгляд уперся в мощную вздыбленность в брюках. Тихо засмеявшись, она сказала:

— Малыш просится наружу…

Она потянула молнию, и большой возбужденный член выскочил прямо ей в руки: под брюками не было белья. Вскрикнув, она взяла его в горстку и нежно, как птенца, погладила свободной рукой.

Закрыв глаза, он наслаждался ее движениями.

— Смотри, не разряди меня, девочка. Я хочу кончить в тебе… Давай снимем это пахабное платьице…

Он поднял ее, повернул спиной к себе и расстегнул молнию — платье соскользнуло вниз; он расстегнул застежку лифчика и отбросил его в сторону; она осталась в длинных черных чулках. Мел встал, забрал ее грудь в ладонь, другую руку положил на пушистый холмик между ног и крепко прижал ее попку к своей возбужденной плоти.

— Ты готова, малышка? — нежно прошептал он ей в ухо.

Изнемогая от его прикосновений, она кивнула. Мел скинул с себя одежду и сел на жесткий стул, разместив ее у себя на коленях и крепко прижимая к себе спину.

— Разведи ножки, детка, и раздуй животик… Он быстрым движением скользнул в нее. Когда она почувствовала его целиком в себе, двойной крик удовольствия огласил комнату.

Даша не помнила, как они очутились в спальне в постели. Мел лежал рядом, медленно одаривая ее поцелуями. Он поочередно целовал ее ладони, потом щеки, губы. Спустился к шее, потом к ложбинке между грудями, потом надолго задержался на грудях, целуя и лаская их с особой нежностью. Он благодарил.

— Тебе было хорошо? — тихо спросил он.

— …Божественно!

Мел приподнялся, выдвинул какой-то ящичек у нее над головой и протянул Даше маленькую изящную коробочку:

— Посмотри, детка, и скажи, как тебе нравится…

Она открыла коробочку: на белом бархате покоилось золотое кольцо с крупным малиновым рубином, обработанным кабашоном, в осыпи из мелких бриллиантиков.

— Я купил его для тебя еще в Стамбуле, выбрал твой камень, на счастье…

— О Мел, это такая прелесть! Я даже не знаю, что сказать! И размер подобран прямо для среднего пальца. Мне хочется тебя расцеловать!

— Зачем же сдерживать красивые порывы?! — серьезно сказал он. Действуй!

Он склонил к ней голову и нежно сжал упругую грудь. Даша, закинув руки ему на шею, начала целовать его лицо. Во второй раз за этот день он ощутил себя на вершине блаженства. Какую же власть над ним возымела эта женщина! Он спокоен и счастлив только тогда, когда она рядом, когда он может до нее дотянуться!

Вдруг словно какая-то мысль остановила ее; оторвавшись от него, Даша резко откинулась на подушку.

— У меня никогда не было такого изящного кольца, — задумчиво протянула она.

— Теперь есть, — поставил точку Мел и поднялся с кровати. — Вставай, малышка, тебе надо еще раз появиться на этом гребаном вечере, дабы не было лишних разговоров; да и мне нужно кое с кем пообщаться.

Он направился в душевую, когда ее тонкий голосок остановил его.

— Мел, скажи правду, это — отступное, я имею в виду кольцо? Прощальный подарок? Ты намерен расстаться со мной?..

— Боюсь, я не думал об этом, — замер он. — Ты считаешь, что следует рассмотреть и такую возможность?

Она тихонько, с видимым облегчением рассмеялась.

— На мой взгляд, не следует, — сказала она. — А как мне объяснить появление кольца?

— Девочка, это уже твои проблемы… Я захотел тебя побаловать и исполнил свое желание… Дальше думай сама… Ты обязательно что-нибудь придумаешь…