Плененная (ЛП)

Пока я изучала его, он смотрел на меня, и на его губах играла странная улыбка. Он был старше меня, но не слишком, около тридцати с небольшим. У него был смуглый цвет лица, который всегда вызывал в моем животе легкий трепет. Это прекрасное, дразнящее сочетание из оливковой кожи, проступающей щетины и черных, непослушных волос. Однако его глаза, вот, что по-настоящему меня зацепило. Пронзительные, темно-зеленые с желтым отливом, они ухитрялись оставаться игривыми, несмотря на невероятную напряженность. Я чувствовала себя необычайно беспомощной под этим взглядом, как будто он смотрел не на меня, а в меня. Это несправедливо, у мужчины не должно быть таких глаз.

В конце концов, он отвел взгляд, разрушая чары. Пока мой мозг возвращался в рабочее состояние, я в раздражении пыталась взять себя в руки.

«Давай, София, приди в себя. Он не первый привлекательный парень, который западал на тебя».

Я решительно положила руки на барную стойку, изо всех сил стараясь не краснеть.

— Как вы узнали, что я люблю? — спросила я, добавив немного яда в свой голос. Я не любила, когда меня выводили из равновесия.

— О, я не знал. Считайте это… мужской интуицией.

Я закатила глаза.

— По моему опыту, мужская интуиция часто не так хороша, как о ней думают.

Он засмеялся, и на его лице появился взгляд притворной обиды.

— Вам просто нужно подождать и убедиться в обратном.

Его голос был глубоким и мелодичным, с легким акцентом; слабый европейский перелив в речи, происхождение которого я не могла определить, но который послал дрожь по позвоночнику. Я реально хотела испытывать раздражение, ведь, как правило, такого рода напористый подход являлся для меня главным отталкивающим фактором, но только не с ним.

— Меня зовут Себастьян, — сказал он, протянув руку.

— София, — представилась я, протягивая ему свою. Его хватка была крепкой, а рука на удивление грубой, и задержалась чуть дольше, чем я ожидала.

— Какое красивое имя.

— Оно делает свое дело, — медленно произнесла я.

Он кивнул, ничего больше не сказав, по-видимому, радуясь возможности просто сидеть и изучать меня.

— Хорошо, Себастьян, — в конце концов произнесла я, испытывая поразительную неловкость в образовавшейся тишине, — для вас в порядке вещей подходить к незнакомым девушкам в барах и выбирать для них напитки?

Его улыбка стала еще шире.

— Чаще всего, да.

— И это срабатывает?

— Как правило, я добиваюсь желаемого эффекта.

Я рассмеялась.

— И что же это за эффект?

— Джентльмен не распространяется о своих любовных похождениях, — ответил он и тем самым произвел на меня нужный эффект. Я почувствовала короткую вспышку желания, вызванную его высказыванием, но быстро подавила ее. Конечно, он был привлекателен, но я здесь не для того, чтобы стать трофеем какого-нибудь генерального директора и провести с ним ночь.

Я знала, мне выпала прекрасная возможность узнать, кто все эти люди, а поскольку я была немного не в теме, то изо всех сил пыталась найти лазейку. То, что Себастьян полностью меня очаровал, не помогало. На первый взгляд он казался самоуверенным и обаятельным, вроде тех парней, которых я встречала каждый день в офисе. Но за этим шармом скрывалось нечто опасно-притягательное — мощная сила, которая, казалось, пробирала меня до самых костей. Это было пугающим, возбуждающим и более чем отвлекающим.

В этот момент подошла барменша, держа в руках шампанское и виски.

— Позвольте мне, — сказал Себастьян, взяв бутылку и выбив пробку одним легким движением руки. Каким-то образом ему удалось даже этот простой жест сделать чувственным.

Когда он наклонился, чтобы налить шампанское, я не могла не уловить его аромат: виски, пот и нечто гораздо более плотское. От него пахло чистым сексом и грубой мужественностью без всяких примесей. Это выбило воздух из моих легких и превратило внутренности в желе.

Шампанское зашипело, когда соприкоснулось со стеклом, приводя меня в чувство.

— За мужскую интуицию, — провозгласил он, вручая мне фужер и поднимая свой стакан. Я подняла свой бокал, но не захотела отвечать ни на его тост, ни на его самодовольную улыбку.

В раздражении мне пришлось признать, что он был прав. Шампанское было изумительным. Я старалась изо всех сил выглядеть не впечатленной, но не потратила много времени на то, чтобы сделать еще один глоток.

— Ну как? — спросил он.

Я подняла руку и покачала ей из стороны в сторону.

— Неплохо.

Его усмешка говорила о том, что его трудно провести, но он мне подыграл.

— Это позор. Надеюсь, в следующий раз я выполню свою работу лучше, и мне удастся вам угодить.

Что-то подсказывало мне, что он имел в виду не напитки.

— Итак, Себастьян, — начала я, отчаянно пытаясь отвлечься от разливающегося между ног тепла, — чем вы занимаетесь, когда не подкатываете к женщинам на вечеринках?

— Я работаю на «Фрейзер Кэпитал». Мы — фирма венчурного капитала.[1] На самом деле это наша вечеринка. Мы устраиваем их время от времени. Небольшая встреча, чтобы поприветствовать некоторых наших клиентов.

— А, конечно, — я старалась говорить так, будто знала эту фирму. Мы сейчас находились на опасной территории. Я по-прежнему сомневалась в том, как много информации рассчитывала получить, или же какую легенду себе выдумать. Мне нужно было действовать осторожно.

Я оглядела комнату.

— Не понимаю, откуда у венчурных капиталистов столько денег.

— У лучших из нас они есть.

Это утверждение показалось мне притянутым за уши. Такого рода показуха выходила за рамки какой угодно корпоративной встречи. И это не объясняло, какого черта здесь забыл Чейз Адамс. Но любая настойчивость могла меня выдать.

— Понятно. И что нужно, чтобы стать достойным венчурным капиталистом?

— Способность распознать нечто особенное, когда вы с этим столкнетесь, — ответил он, глядя мне прямо в глаза.

Я не могла сдержаться и улыбнулась. Надо отдать ему должное, он выглядел весьма непринужденно. Но поскольку этим он нажимал на все мои кнопки, я не хотела доставлять ему такое удовольствие. Я знала, как действовали мужчины вроде него. Партнеры в моем офисе ничем от него не отличались. Для них это был своего рода спорт; все равно, что взмахнуть платиновой кредиткой в воздухе и наблюдать за столпившимися дамочками. В молодости я бы влюбилась в него несколько раз. Удивительно, как легко спутать другие эмоции с любовью, когда прежде вы не испытывали ничего лучше. После нескольких ужасных случаев в прошлом я дала себе слово, что никогда больше не стану одной из тех женщин.

В этот момент, как по команде, возле него возникла девушка в бикини.

— Вы здесь, сэр, — сказала она, положив руку ему на плечо. — Я искала вас повсюду.

Взгляд, которым она меня пронзила, намекал на то, что она не особо обрадовалась, обнаружив его рядом со мной. Может, она его подруга? Это, конечно, меняло вещи на корню.

Она была симпатичной, вот только необычайно смахивала на подростка. Худая, практически хрупкая на вид. У нее были светло-русые волосы и огромные глаза, из-за чего она выглядела моложе своего возраста.

Улыбка Себастьяна дрогнула.

— Ханна, — сказал он, с намеком недовольства в голосе. — Что я говорил тебе о том, чтобы меня не прерывали?

Она не приняла в расчет интонацию его голоса и решила продолжить:

— О, мне очень жаль, сэр. Я просто думала, что вы, возможно, захотите пойти поплавать со мной. Вода чудесная.

У нее не заняло много времени на осознание совершенной ею ошибки. В последовавшей за этим тишине ее энтузиазм быстро растаял. На самом деле Себастьян не выглядел сердитым, выражение его лица даже не дрогнуло, но, тем не менее, я почувствовала, как какой-то опасный заряд повис в воздухе. Ясно без слов, что черта была пересечена и, судя по тому, как Ханна сжалась, она все прекрасно понимала.

— Было бы весьма невежливо с моей стороны оставить моего нового друга посреди беседы, не считаешь? — он не повысил голос, но был на грани этого, и ожидал, что после сказанного с ним согласятся.