По воле богов

— О, дорогая, я прошу прощения…

— Да, точно, вы же говорили, что у вас дела. Это я прошу прощения. Спасибо еще раз… — Луиза засуетилась, ощутив неловкость.

— Ничего-ничего. Позвони, если что-то нужно…

Луиза аккуратно прикрыла за собой дверь. Кабинет профессора, как ни странно, располагался в мансарде, и нужно было подняться по боковой лестнице на пролет — семь ступенек… Луиза не в первый раз была здесь, и не в первый раз хваталась за перила, чтобы не споткнуться при спуске с нереально крутых ступенек. И как профессор Хаксли в его-то преклонном возрасте одолевает это препятствие? Как назло, рыжие туфли примечательны не только своим цветом, но еще и высотой каблука. Захотелось выглядеть изящной? Вот тебе и шанс. Только отчего-то грации в походке ни на грош не прибавилось…

Если бы пальцы ее не вцепились инстинктивно в дерево перил, отполированное множеством рук и лет, растянуться бы Луизе прямо на ступеньках. А все оттого, что из дверей, ведущих на лестничку из Ассирийского зала, вышел человек настолько красивый, что Луиза потеряла равновесие. Вот так, нелепо, неуклюже, как затравленная школьница, оступилась, засмотревшись на невероятного незнакомца.

Он мог бы позировать иллюстратору детских книжек на роль молодого доблестного короля, не столько героя — немного ниже ростом и уже в плечах, чем полагается победителям драконов и освободителям прекраснейших принцесс, — сколько мудрого правителя процветающего королевства. Синеглазый, черноволосый, со сросшимися на переносице бровями, с высокими скулами, узкий в кости — не хватает тонкой короны и дорогого меча. Хотя, впрочем, благородно-серый и явно дорогой костюм совсем не портит впечатления…

Создает же природа такую красоту, едва ли не со злостью подумала Луиза. Выпрямилась. Непринужденной грациозной осанки все равно не получилось — спина как деревянная, но тоже вполне достойная поза. Если он еще и не заметил ее почти состоявшегося падения, то очень даже достойная.

— Здравствуйте, — сказал синеглазый. От его голоса, глубокого и чуть хрипловатого, у Луизы по груди побежали теплые мурашки.

— Здравствуйте. — Луиза только сейчас вспомнила, что забыла выдохнуть секунды четыре назад, поэтому приветствие получилось не очень удачным.

— Прошу прощения, кабинет профессора Хаксли находится там?

— Да…

Луизе отчаянно захотелось как-нибудь изящно пошутить, что-нибудь такое добавить, обратить на себя его внимание. Но, видимо, такова ее судьба. Если и встретится на пути такое сокровище, то не спросит у нее об истории исследования Египта, о культуре верховий Нила или брачных обрядах в дельте пресловутого Нила — вот где она могла бы блеснуть своими знаниями! Хотя такому красавчику — какое дело до ее эрудиции?

Мысль о том, чтобы нечаянно рассыпать бумаги из единственной — драгоценной! — папки, которую она прижимала к груди свободной рукой, Луиза тут же отмела как кощунственную, малодушную и откровенно наивную.

Вышла заминка: Луиза опять же не сразу заметила, что занимает едва ли не больше половины узкого лестничного пространства, и синеглазому «королю» ее не обойти иначе как боком. А короли, всем известно, боком никого не обходят…

До самого вечера Луизе не удалось успокоиться, сосредоточиться и вернуть в обычную колею разбредающиеся мысли. Драгоценные бумаги из драгоценной папки лежали перед ней на столе, как сложный пасьянс, который отказывался раскладываться во что-нибудь правдоподобное. Вчерашняя переписка с непонятным персонажем и куча электронных писем в виртуальном почтовом ящике — множество вариантов судьбы, и каждый из них равновероятен, даже голова кружится — скромно отступили на задний план после знаменательной, но, увы, кратковременной встречи с синеглазым незнакомцем. Луизу даже посетила шальная мысль: а не спросить ли у профессора Хаксли, кто это такой. Просто знания, без всяких перспектив, маловато, но это лучше, чем ничего! Может, это какой-нибудь ученик профессора или, скажем, сын лучшего друга, а то и племянник… Нет, племянник у профессора Хаксли только один, и с ним Луиза уже имела «удовольствие» познакомиться — долговязый, неприлично рыжий парень с маслеными глазами, брр! Да и вообще, идея хуже некуда. Под стать какой-нибудь романтичной школьнице лет двенадцати от роду!

Луиза провела перед зеркалом в общей сложности около получаса, мучительно размышляя, постарела она за последние два года или не особенно, и идет ли ей этот тип воротничка, и не сменить ли прическу, и может ли она рассчитывать, что на женщину ее внешности обратит внимание — хотя бы ненадолго! — такой мужчина, как тот, на лестнице… К конкретному заключению Луиза так и не пришла, что не делает чести ее навыкам системного анализа фактов, однако вполне объяснимо с точки зрения женской природы.

В конце концов было принято решение наведаться в салон красоты. («Боже, стыдно сказать, как давно я там не была! И что потом останется от моей зарплаты?!»)

По этому случаю она даже ушла с работы вовремя, не задержавшись и на полчасика. И настроение нерабочее, и салоны красоты не открыты круглосуточно.

Удивительно, что могут сотворить с женским самоощущением ножницы в руках хорошего мастера и приятный разговор ни о чем с этим же самым мастером! У Луизы появилось чувство, что она стала на пару дюймов выше. Не много, но при ее росте — уже существенно. И на пару килограммов легче и как-то в целом… воздушнее. Кстати, стоило осветлить волосы на полтона — и глаза заиграли голубизной, даже без шарфика… Магия, одним словом! Пожалуй, сильнее только магия бутика, в котором можно оставить несколько сотен фунтов без особого ущерба для будущей жизни! Но уж этого Луиза себе не позволила.

Придя домой, рассеянно погуляв с Аполлоном и еще более рассеянно поужинав, Луиза незаметно для самой себя села к компьютеру, нажала кнопку включения… Потом пошла на кухню, чтобы приготовить себе чашечку любимого кофе со сливками, а когда опомнилась — было уже поздно

«Рад, что ты в Сети. Это значит, что ты жива, что, вероятнее всего, здорова и, возможно, немного поболтаешь со мной…»

Конечно, это был он. У него же теперь стоит индикатор: в Интернете она или нет. Дружественная шпионская система двадцать первого века!

«А тебе больше не с кем?!» — с подозрением поинтересовалась Луиза.

«Есть. Но я хочу с тобой».

Тоже мне капризный малыш перед стойкой с конфетами! Не хочу банановую, хочу малиновую!

«А ты часом не маньяк? По той настойчивости, с которой ты меня преследуешь, очень похож!»

«Рассмешила».

«А как ты меня нашел?»

«Ты — единственный англоговорящий человек в Сети, у которого в списке интересов записана история Египта…»

Это замечание заставило Луизины щеки вспыхнуть, как китайские красные фонарики… Даром что не такие круглые. Наверное, и вправду не стоило так откровенно расписывать свой внутренний мир в анкете пользователя этого несчастного пейджера…

«И что?»

«И я подумал, что ты очень необычный человек».

«Я — необычный человек, потому что интересуюсь культурой Египта. А ты интересуешься людьми, которые интересуются этой самой культурой…»?

«Лишнее звено в логической цепочке. Я всего лишь интересуюсь Египтом».

«Слушай, а как ты считаешь, женщина маленького роста может быть красивой?» — Луиза сама не заметила, как пальцы набили на клавиатуре этот откровенно неуместный в разговоре про Египет вопрос.

«Безусловно. Прости за банальность, но красота женщины исходит изнутри, отражается в глазах и в улыбке. Я встречал очень некрасивых манекенщиц и несказанно привлекательных дурнушек. Так что рост вообще не играет роли. В моем представлении».

Луиза подавила в себе желание спросить еще что-нибудь в этом же духе, поддержать разговор в струе откровенности. Все-таки у виртуального общения есть только один недостаток, из которого проистекают все остальные минусы, побольше и поменьше, — оно виртуально, и только одно достоинство, которое порождает другие плюсы, — оно виртуально. Это значит, что ты, возможно, и даже более всего вероятно, никогда не встретишься со своим собеседником. Отсюда — неискренность, игра, маскарад. И отсюда же — отсутствие страха раскрыться, откровенность, которая переходит все допустимые в обществе воспитанных людей рамки, возможность вывернуться наизнанку, погрузиться в мир собственной души и — часто — встретить там себя-настоящего…