Любимец принцесс. Измененная версия. Финальный сезон (СИ)

- Присаживайтесь, господа, в ногах правды нет.

- Как будто она в заднице прячется, - пробормотал я, устраиваясь на жестком стуле. Хироми стрельнул в мою сторону злобным взглядом. - Итак, с вас свидетельство о пожизненной пенсии, билет до Санкт-Петербурга, и извинения.

- Извинения? - последнее слово Токугаву позабавило. - За что?

- Хотелось бы за все сразу, но ограничусь тюрьмой.

- Просто та тюрьма была единственным место где тебя не будут искать. Вы неплохо сегодня поработали, парни. Точно, как репетировали. Кстати, я вижу, господин Хедзеин все же чем-то недоволен.

- Залепите этому юмористу рот скотчем.

- Дайте ему по почкам, пусть взбодрится, - не стал молчать я.

- Думаешь, самый крутой?

- Я тебе не альпинист, чтобы быть либо крутым, либо всмятку.

Хироми сверкнул глазами, но не нашелся, чем козырнуть в ответ. Мелочь, а приятно.

- Закончили? - Токугава сел нормально, и сложил руки на столе. - Все, что я делал, Палестинец, было в личных интересах всей Японии, поэтому, извиняться мне не из-за чего, каждый мой шаг был тщательно обговорен с вышестоящим руководством. Хироми, спокойно, уже сегодня вечером вы сможете дать Палестинцу по переносице, если он будет продолжать изображать из себя клоуна в цирке.

Неплохая перспектива. А самому слабо?

- Но я хочу, чтобы вы знали - я свои обещания держу, - Токугава выдвинул ящик стола, и принялся рыться в бумагах, прежде всего выложив золотистый макбук. Мой взгляд автоматически зацепился за флешку, торчащую в разъеме. Если там хранится на меня весь компромат, то съесть его, как в старых фильмах, будет трудновато. - Вот, держите прощальный подарок. На случай, если вы захотите еще раз встретиться, и окончательно выяснить отношения, даю вам вот такие вот перстни. Камень в каждом искусственный, а если разбить его, можно обнаружить устройство, которое при подключении к компьютеру покажет Хироми местонахождение Палестинца, и наоборот. Даю вам их потому, что не хочу скрывать - на данный момент ваша свобода - одна из моих самых больших проблем. А их у меня целых три.

- Между прочим, зависть - плохое чувство, - я сомнением нацепил на палец перстенек. - Тем более, вы мужчина видный, настоящий генерал, на импотенцию можно и не обращать внимание.

- Дошутишься когда-нибудь, - пробормотал под нос Хироми.

- Дошутиться, - согласился Токугава. - На этом все, вечером вас вывезут в сельскую местность, подальше от города. Поблизости будет железнодорожная станция. Сядете на поезд, а дальше уже за границу. Но предупреждаю лично тебя, Палестинец, если ты переступишь черту города Токио, двух известных тебе королевств, или попробуешь связаться с дедом - а также с кем-то из своих девушек - наше маленькое соглашение будет автоматически расторгнуто.

- Вы бы не вспоминали девушек, а то у меня сейчас паховую зону сведет, - поднявшись, я приблизился к его столу. - А вот скажите напоследок, господин генерал, неужели вам ни капельки не стыдно за то, что вы решаете чужие судьбы, кому когда и как умереть, а?

- Нет, - не стал кривить душой Токугава. - Потому что так необходимо для страны, которой я служу.

- А вот если я вернусь в Россию, пожалею о том, что вернулся, и захочу вернуться сюда, сказав, что вернулся туда из-за вас, - моя рука сделала неопределенную косинусоиду в воздухе, в то время как вторая сцапала флешку, выдернула ее из разьема, и сжала в кулаке. - Не боитесь такого развития событий?

Генерал, не мигая, уставился мне в глаза.

- Сядь, Палестинец. Если ты не прекратишь болтать, я прикажу вырезать тебе язык. Тогда мне и правда будет спокойнее жить в три раза.

- Мне тоже, - подал голос Хироми. - И печень ему вырежете, пусть загнется в своей чертовой России среди алкоголиков.

- Занудные вы какие-то, ребята, - я вернулся на свое место, и как бы невзначай сунул руку в карман. - Вот честно, я по вам никогда скучать не буду.

- Взаимно, - Токугава прижал к уху наушник. - Выводите их, и готовьте к демобилизации. Удачи вам, господа.

Выходя из кабинета, я в ответ от чистой души мысленно пожелал никогда больше не видеть эту лопатообразную харю. Хватит с меня работы в органах.

***************

- Сходим еще куда-нибудь? - спросил Самурай Сэйку, когда они шли по улице от “Арима Хиллз” в сторону академии. Хотя, до нее вряд ли можно было дойти пешком, по крайней мере, сегодня. - Или отвезти тебя домой?

- Я сама доеду, спасибо.

Что-то явно изменилось в ее поведении после встречи с Иссином Аримой. Юрий почувствовал это без труда, и даже мог сказать, в чем дело. Тень снова вернулась.

- Ты чем-то расстроена?

- А? Нет, все нормально, - председательница социального клуба принужденно улыбнулась. - Думаю, какие купальники взять с собой в круиз. Кстати, хорошо, что и ты едешь с нами.

- Плывешь, - поправил ее Самурай. - Да, придется мне заменять Тэппея, следить, чтобы с вами четырьмя ничего не случилось в открытом море.

Сэйка вздрогнула, и закусила губу.

- Нет, все не так… Он за нами не следил, он просто каким-то образом оказывался рядом в нужную минуту. Даже не представляю, как у него это получалось.

Самурай вдруг остановился, и взял девушку за руку.

- Сэйка…

- Ну, что?

- Сэйка, я же вижу, ты сама себя терзаешь. Может, уже хватит?

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - Сэйка выдернула ладонь. - Ничего я себя не терзаю.

- Глупая, ну я же вижу, - он ласково обнял ее, легко прижался губами к щеке. - Сэйка, ты знаешь, как я тебе отношусь. Возможно, мне не дана способность появляться рядом, когда это необходимо… но ты должна отпустить Тэппея. Не дай ему превратиться в навязчивую паранойю. Прошу тебя, начни уже жить свободной жизнью. Живи ее рядом со мной.

- Ты что, мне предложение делаешь? - осведомилась председательница социального клуба после паузы.

- А ты бы хотела?

- Возможно, - она потянулась к его губам, и, наконец, поцеловала. - Но явно не сейчас, когда я посреди улицы, в костюме для прогулки, и у меня встреча через пятнадцать минут.

Однако это были лишь слова. Вряд ли бы в целом мире отыскался человек, который мог бы описать текущее эмоциональное состоянии Сэйки Хедзеин. Творческие способности, которые так расхваливали модельеры Японии, в трудное время сыграли злую шутку. Паранойя еще не началась, но была уже близко.

- Тогда пошли, - Юрий погладил ее по щеке. - Может, помогу, чем смогу.

- Поможешь, куда ты денешься, - согласилась Сэйка, явно ожидая какой-то реакции на эти слова. Однако ее не последовало, и это оказалось пищей для новых внутренних эмоций.

***************

Мешок сдернули с головы в тот момент, когда машина притормозила, и смутно знакомый голос скомандовал:

- Первый пошел!

Хлопнула дверь, кто-то коротко хохотнул, снова хлопок, и транспорт продолжил движение. Я потер глаза - за окном непроглядная темень, к тому же охренеть как холодно.

- Второй пошел.

На сей раз уже меня выпихнули из микроавтобуса, прямо в снег. Плюнув в сторону стремительно удаляющихся задних фонарей, я поднялся на ноги, и еще раз подвел итог. Пистолет мне не вернули, зато дали неплохую сумму наличности, два паспорта (один на имя Алексея Долбунова, другой на имя Аримы Тэппея, его я выпросил в качестве сувенира на память), перстень, сотовый и нож. Впереди снова открытые дороги, на плечах голова, в груди здоровые и чистые легкие. Осталось только не спиться.

В глаза ударил свет фонарика.

- Шею не сломал? - из под низко опущенного козырька зимней кепки на меня уставились холодные глаза Хироми.

- Легонько хрустнула, - я повертел головой, и сразу узрел мигающие огни, к которым вела утоптанная машинами дорога. - Наверное, вон там и есть железнодорожная станция.

- Вижу.

Минут десять мы молча шли, скрипя снегом, подсвечивая путь фонариком, и ориентируясь на далекие огни.

- Куда ты теперь? - спросил я. Без интереса, чисто из вежливости.

- В Китай, - Хедзеин даже не посмотрел в мою сторону.