Фундамент для сумасшедшего дома

Глава 3

ПОКА МЕНЯ НЕ БЫЛО. ЛУЧШИЕ СОВЕТЫ В МИРЕ

Я оставалась в Чикаго еще шесть недель. Юридический курс при университете был очень трудным, а меня никто никогда не называл блестящей ученицей. Я тяжко трудилась, хотя бы стала понимать, за что борюсь. Середина восьмидесятых годов должна была стать для юристов такой же золотой жилой, как для испанцев открытие Америки. Мой план был прост. Трудиться по-прежнему тяжко еще двадцать один месяц, а потом получить очень хорошо оплачиваемую работу в Нью-Йорке.

Между тем Марта Криттенден договорилась о встречах с бизнесменами на первые шесть недель, взяв на себя руководство Независимым женским клубом города Ларксдейла, как теперь стал называться Самый методистский клуб. Она была единственной кандидатурой на эту роль. В ней были то неуловимое превосходство и уверенность в себе, которые дают человеку большие деньги с самого рождения. Она была патрицием среди нас.

Ну, вы знаете этот тип, который начинаешь автоматически ненавидеть. Лучшие частные школы, лучшие платья, лучшие украшения. Только не думайте, что Марта была высокомерной. Я сомневаюсь, что она хоть раз в жизни кого-нибудь обидела. Просто в ней было что-то, что ставило ее выше других. Конечно, ее дед был гораздо богаче, чем ее отец. А отец богаче, чем она сама. И все-таки, помимо наследства, Марта была двадцать лет замужем за очень богатым и известным врачом, пока он не сбежал в Чикаго, следуя славной традиции американских медиков заводить романы с молоденькими медсестрами.

Но, даже оставаясь разведенной, одинокой женщиной, далеко не такой богатой, как при муже, Марта Криттенден была недосягаемой и величественной. И мы все еще больше уважали ее, хотя в глубине души немного жалели, помня о королеве красоты 1978 года.

Я повторяю, меня не было, но я точно знаю, что 2 ноября, в пятницу, Марта встала перед членами клуба и зачитала порядок выступлений приглашенных гостей на следующие пять недель:

«9 ноября. Мистер Отто Швенклинг из государственного банка. Затем небольшое угощение от прихожанок методистской церкви.

16 ноября. Мистер Вилбур Пратт из сельскохозяйственного отделения социального страхования штата Миннесота. Затем угощение и сбор подарков в фонд рождественского праздника.

23 ноября. Мистер Ричард Кантрелл из Северо-Американского отделения социального страхования. Затем угощение и обмен рецептами на День благодарения.

30 ноября. Мистер Орвилл Дюбоннет из акционерной компании Рипли. Затем угощение блюдами со Дня благодарения.

7 декабря. Мистер Джеймс Баттерворт из фонда взаимопомощи Санрайз. Затем угощение и изготовление украшений на рождественское дерево в церкви».

Я не буду утомлять вас, читатель, детальным описанием всего, что говорилось на этих встречах, но после третьей из них моя мать написала мне следующее письмо:

«Моя дорогая София!

Мы сейчас в середине наших лекций об инвестировании, и, хотя я очень ценю, что Марта организовала их для нас, должна признаться, не вижу в них ничего хорошего. Первым перед нами выступил маленький толстый мужчина из банка, который сказал нам, что все мы должны немедленно положить свои деньги в его банк (под 6% годовых) и больше не ломать свои хорошенькие головки над тем, что с ними будет. Он сам обо всем позаботится. Следующим был большой толстый мужчина из социального страхования, который сказал, что мы должны доверить свои деньги ему и больше не ломать свои хорошенькие головки над тем, что с ними будет, и не бояться никаких банкротств и каверз со стороны правительства.

Сегодня вечером перед нами выступал новый мужчина, на этот раз маленький, очень толстый и совершенно лысый. Примерно тридцать лет назад он играл в историческом футбольном матче университета Миннесоты и стал кумиром всех болельщиков этой команды, а затем почти полсезона играл в знаменитой команде «Викинги». Его идея (после утомительного рассказа о том историческом футбольном матче) заключалась в том, что мы должны отдать все деньги ему и после этого заботиться только о том, чтобы готовить своим мужьям по воскресеньям вкусный обед, чтобы они, сытые и довольные, смотрели футбольные матчи. Если мне потребуется совет по поводу обеда, я обязательно позвоню этому человеку, но что касается инвестиций, то я лучше обращусь к собаке Долли по кличке Такси. (Без сомнения, этот пес скажет, что мы должны вложить все деньги в производство печенья для собак и больше не ломать свои хорошенькие головки над тем, что с ними будет. И это будет самый мудрый совет из всех нами услышанных.)

Твой отец, который помнит эту историческую футбольную игру, сказал, что мы должны отдать свои деньги игроку «Викингов», но только потому, что считает нашу затею полным абсурдом, поэтому я не обратила на этот совет никакого внимания.

Единственное мнение, которое у меня возникло, это то, что бедная Марта, видимо, послала свои приглашения в Ассоциацию мужчин, считающих женщин идиотками, и их лекторы не ударили лицом в грязь.

Надеюсь, что к твоему приезду на каникулы мы все уже забудем этот бред.

Твоя любящаю мать Лиззи»

Глава 4

Я ПОДКЛЮЧАЮСЬ К ИСТОРИИ

Мало что изменилось к тому времени, когда я вернулась в Ларксдейл. На всех пяти встречах Независимый женский клуб города Ларксдейла выслушал приблизительно одно и то же: «Дайте свои деньги мне, и каждые полгода я буду присылать вам отчет, сколько их теперь стало за вычетом моего жалованья». Вне всякого сомнения, все эти мужчины были честными людьми, а некоторые из них вполне могли быть профессионалами.

Но это было совсем не то, чего хотели наши женщины. В этом не было работы ума, инициативы и творчества. Просто пассивное участие. Очередное предложение довериться кому-то, кто будет за тебя думать.

Короче говоря, это было все равно что еще раз выйти замуж.

Так обстояло дело, когда, кажется 15 декабря, я приехала домой на рождественские каникулы. Я приехала с небольшим рюкзаком за спиной, где лежали мои вещи, и с двумя тяжелыми чемоданами учебников в руках. У меня был простой план – запереться в своей комнате и заниматься, пока глаза сами не будут закрываться. Рождество длится всего с шести вечера двадцать четвертого до полудня двадцать пятого числа. Господь это понимает.

И моя мама тоже это поняла. На самом деле именно в этот приезд я лишний раз убедилась, какая моя мать необыкновенная женщина. Дебора как-то сказала мне: иудеи считают, что бог все время посылает на землю десять праведников, которые и спасают мир. Фишка в том, что никто не знает, кто из людей к ним относится. Я иногда подозреваю, что моя мать одна из них.

Но перехожу к самому главному. Расскажу, как единственный раз в жизни я случайно оказалась самой умной.

Я неделю просидела взаперти за учебниками по четырнадцать часов в день с тарелкой сандвичей и галлонами кофе, которые в полдень приносила мне мать. И наконец вышла, чтобы принять участие в субботнем заседании и чаепитии членов клуба. В голове у меня была полная каша из поправок к федеральным законам. Я поражалась, насколько я все же тупа, поэтому не особенно обращала внимание на то, что происходит вокруг.

Но наконец что-то из разговора за столом все же пробилось ко мне в сознание.

– Они все прекрасные эксперты и дали нам дельные советы! Я просто не понимаю, почему мы не можем их принять! – громко и убедительно заявила Марта Криттенден, как всегда с безукоризненно уложенными седыми волосами и аккуратно расправленной салфеткой на коленях.

Потому что мы всю жизнь это делаем, и нам это надоело! Сколько можно давать мужчинам право думать за нас, как будто мы безмозглые курицы? – перебила ее розоволосая Скай в одежде, напоминающей костюм мотогонщика.

Это мне понравилось. Во-первых, потому, что никто и никогда даже не думал перечить Марте Криттенден в Ларксдейле. И особенно странно, что так поступала подопечная клуба, находящаяся у них на перевоспитании по поручению полиции штата.