Скандалы

В ресторане Бэби всегда наклонялась и укладывала свою внушительную грудь на край стола. Из всех, кого он знал, только Бэби могла пальцами ноги расстегнуть ему молнию на брюках.

За то недолгое время, что он спал с Бэби, Джо так и не понял, в самом деле она обожает заниматься сексом или, пуская в ход разные уловки, умело изображает страсть, а при этом отлично владеет собой. Она позволяла себе в постели любые непристойные выражения, и все сходило ей с рук, ибо его они возбуждали так же, как и ее.

Даже на первых порах, когда она изображала оргазм, орала, металась и чуть не лезла на стенку, он подозревал, что она притворяется. Конечно, она любила предварительные любовные игры, когда в ход идут язык, губы и пальцы. Тут он был мастером и изо всех сил старался доставить ей удовольствие. Но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что, едва он входил в нее, она остывала, хотя изображала стоны, скрежетала зубами и закидывала ноги ему на плечи. Убедившись, что он получил свое, она обычно вскакивала с постели и бежала в туалет, на кухню или, что хуже всего, возвращалась в ту же секунду к какой-нибудь истории, которую он заставил ее прервать на полуслове.

Взбив тощую подушку у себя за спиной, он еще раз крепко затянулся.

Его жизнь совершенно вышла из-под контроля. Он это понимал. Его коллеги в газете тоже замечали это, как и его друзья. Даже бывшая жена, с которой Джо заключил временное вооруженное перемирие, знала это.

Бэт недавно приезжала из Вашингтона, и они вместе пообедали. Бросив лишь один взгляд на него, некогда считавшегося душой компании, она спросила:

– Что, черт побери, с тобой случилось?

Мог ли он рассказать ей об этом? Мог ли объяснить, что его бледность и помятый вид вызваны душевной смутой? Он тосковал о доступном, но очень ценном: о пунктуальности, чистых носках, твердом слове. Все это ушло из его жизни. Осталось лишь возбуждение, напряжение и эротические интерлюдии. Но поэзия духа и нежность исчезли.

Сразу же после развода, когда он погрузился в хаос, тяга к Бэби стала неодолимой. Но, черт побери, Бэби Байер не только не решила его проблем, но и сама оказалась проблемой. Он совсем выбился из колеи, не устояв перед ее кокетством и начав спать с ней.

Повернувшись на бок, он бросил сигарету в пепельницу и увидел, как Бэби выскользнула из ванной, протанцевала по ковру и скрылась на кухне.

Волосы на лобке покрывали у нее всю нижнюю часть живота, доходя чуть ли не до пупка. Они были темными и жесткими, тогда как взлохмаченная голова отливала рыжиной. Впрочем, через неделю Бэби превратится в платиновую блондинку или в жгучую брюнетку. В сравнении с тонкой талией ее ягодицы казались большими, бедра – широкими, а ноги – мускулистыми. Верхняя часть тела была более пропорциональна: покатые сильные плечи и высокая крепкая грудь. Такой профиль, как у нее, мог бы изобразить на поздравительной открытке очаровательный четырехлетний малыш. Анфас у нее была довольно симпатичная мордашка с широко расставленными фиалковыми глазами, однако уголки рта, изогнутого, как лук Купидона, показывали, что она способна впадать в гнев. Из-за ее инфантильной внешности весьма сообразительной Бэби постоянно приходилось бороться за то, чтобы к ней относились серьезно. Кое-кто к ней так и относился. Единственной особенностью Бэби, которая привлекала внимание Джо, было то, что находилось у нее между ног. Он заметил также, что она способна причинять боль тем, кто ей возражает. И то и другое внушало ему опасения, отчасти даже страх.

Но все эти проблемы отступили перед тем, что сообщил ему Сэм о Лолли. Он понимал, что, узнав об этом, Таннер Дайсон тотчас начнет разыскивать его.

Именно Дайсон предложил Лолли два года назад умопомрачительный контракт, чтобы удержать ее, и с того самого дня начал использовать ее колонку в своих целях; самым вопиющим было то, что Лолли предстояло создать привлекательный имидж его второй жене Джорджине, красивой блондинке, в прошлом сотруднице журнала „Восхитительная пища".

Конечно же, за Дайсоном останется последнее слово, когда придется решать, кто займет место Лолли, что вызовет массу проблем. Джо понял это в ту же минуту, как услышал о ее смерти.

Речь пойдет не о том, чтобы привлечь в „Курьер" журналистку с именем. Они все наперечет: у Лиз Смит солидный контракт с „Нью-Йорк Ньюсдей", Билли Норвич блаженствует в „Нью-Йорк Пост", заполучив такую звезду, как Синди Адамс. Есть возможность перетащить Ричарда Джонсона из „Дейли Ньюс", но Дайсону придется тогда выкладывать деньги, которые запросит Джонсон. В журналах и еженедельниках есть, конечно, восходящие звезды, но они не достигли пока той общенациональной известности, которая позарез нужна Дайсону. Журналист силен источниками информации и связями. Дайсон захочет, чтобы место Лолли занял человек, имеющий столько же связей, если не больше. Людей, отвечающих запросам Дайсона, притом таких, кого он хотел бы взять в штат, по всему свету наберется не более полудюжины, но мало кто из них согласится занять место, где придется подчиняться капризам издателя.

Проблемы не исчерпывались общением с Дайсоном. Едва узнав новость, Бэби потребует, чтобы это место Джо предоставил ей. Амбиции и тщеславие Бэби столь же ненасытны, как и другие ее запросы. Джо поежился при мысли о том, что его ждет.

Он услышал, как кубики льда со звоном посыпались в раковину и тут же раздался голос Бэби:

– Джо, ми-и-лый! Я приготовила тебе питье. Сейчас та-а-ак жарко.

Джо тихо застонал и поднял голову.

– Спасибо, Бэби, но мне надо вернуться в контору.

Усевшись, он увидел, что Бэби прислонилась к кухонному столу и держит два стакана с темной жидкостью, в которой плавают кубики льда.

– А я думала, что ты свободен весь день, – сказала она, приближаясь к нему.

Она поставила стаканы на пол возле дивана и, опустившись на колени, примостилась между его ног.

– Должно быть, все это из-за звонка Сэма, не так ли, дорогой? – Она подняла на него глаза. – Что ему нужно?

– Хм, – произнес он, откинув с ее лба рыжий завиток. Он не хотел начинать все сначала. На сегодня с них вполне хватит секса. Его мысли были заняты смертью Лолли, голова гудела, и ему совсем не хотелось обсуждать все это с Бэби.

Она взяла стакан и извлекла из него кубик льда. Не спуская глаз с Джо, она легкими привычными движениями натерла льдом соски, отчего те мгновенно напряглись.

– Чего ради он позвонил сюда? – спросила она.

Джо положил руки ей на плечи и попытался отстранить ее, высвободив колени.

– Да ничего особенного. Какая-то мура, с которой мне придется разбираться, – сказал он. – Бэби, мне в самом деле надо бежать.

Поставив напиток, она внезапно толкнула Джо на диван и уперлась руками ему в грудь.

– Что там у тебя такое важное, Джо? – вкрадчиво спросила она, вращая бедрами. – Нет ничего важнее этого.

– Бэби, брось, не надо, – слабо запротестовал он, придерживая ее за талию, чтобы она не слишком возбуждалась. Против воли он начал реагировать на нее. – Я не могу. Мне надо идти.

– Почему, Джо? – простонала она. – Разве ты больше не хочешь? Мммм...

– Конечно, хочу, Бэби, но...

Оседлав его, Бэби приподнялась, слегка откинулась назад и заставила его войти в нее. Он попытался увернуться, но не смог. Она сжала его коленями, как тисками.

– Так что там случилось в конторе, Джо? – настаивала она, уставившись на него сверху и закинув руки ему за голову, так что ее локти торчали в обе стороны. – Не выпущу тебя, пока не скажешь.

– Тебе лучше отпустить меня, радость моя, – хмыкнул он. – А то я сойду с ума.

– Скажи мне, что случилось, Джо, – повторила она, стиснув зубы.

– О'кей, о'кей, – согласился он, тяжело дыша. Она ослабила хватку, и он глубже вошел в нее.

– Звонил Сэм, – начал Джо, ритмично двигаясь.

– Ну и?.. – спросила она; по телу ее прошла легкая дрожь.

Какого черта, подумал он, все равно она скоро узнает. Так почему не сказать ей сейчас?