Во власти страха (СИ)

- Мисс Гончарова, к сожалению, вынужден сообщить вам, что вы потеряли малыша. Я так понимаю, что вы были не в курсе, что беременны, потому что иначе, как объяснить, что вы дотянули внематочную беременность до шести недель?

Тяжело сглатываю и дрожу от подступающих слез. Подозревать одно, а узнать точно-другое. К тому же это стало неожиданностью; все это время мы предохранялись, да были несколько случаев, когда нет, но с моими проблемами риск был минимален. Поэтому пораженно выдавливаю из себя, сгорая от стыда;

-Нет, я не знала. У меня была аминорея, я запустила и…

-И это привело к таким кошмарным последствиям. Мисс, мы удалили вам одну трубу, она лопнула, у вас развился асцит, еще чуть-чуть и мы бы с вами не разговаривали.- грубо обрывает меня доктор, я лихорадочно киваю, понимая всю безответственность своего поступка.

-Я понимаю.

-Как можно столь халатно относиться к своему здоровью?! –наседает он.

-У меня был сложный период в жизни, поэтому…-пыталась оправдаться я, хотя не было мне оправданья.

-Как давно у вас аминорея?

-Год. Я не думала, что смогу забеременеть. –признаюсь, опустив глаза. Доктор качает осуждающе головой.

-Мда…Вы должны понимать, что всегда есть исключения. А уж беременность при аминорее –не такое и редкое явление. Пока вам требуется покой, длительное лечение и конечно же гормональная контрацепция не менее шести месяцев.

-Репродуктивная функция сохранена? –осторожно спросила я, прикусив губу, в ожидание ответа. Доктор тяжело вздохнул, от чего я задрожала и задумчиво ответил;

-Сохранена, но риск очередной внематочной беременности велик, хотя в общем –то, говоря откровенно, ваши шансы на успешную беременность теперь не высоки. Но если вы захотите малыша, мы постараемся вам помочь и предотвратить нежелательные последствия.

-Захочу. –шепотом ответила я, точно зная, что хочу второго ребенка. Только сейчас я вдруг осознала, что потеряла частичку себя, маленькую крошку. И пусть все –равно не было никакой возможности ее спасти, мне было больно и страшно. Я ведь даже не подозревала, что беременна. Я не заметила, как вышел врач, слишком была погружена в себя, проклиная себя, представляя, что сейчас творится с Маркусом. Его не было рядом, но я не обижалась, почему –то точно знала, что он приходит в себя и пытается успокоится. Спустя несколько часов, когда я вновь очнулась, первое на что наткнулся мой взгляд; на неподвижного, словно окаменевшего Беркета. Он смотрел на меня пристально, но при этом был где-то очень далеко. Облокотившись на кровать и сложив руки, как в молитве, покусывал большие пальцы, обдумывая что-то. Лицо бледное, под глазами черные круги, морщины стали отчетливее у уголков рта. У меня сжимается сердце.

-Привет.- неуверенно произношу, хотя боюсь услышать, что он скажет. Маркус закрывает глаза, словно пытается собраться с силами или успокоиться. Сжимаю дрожащими пальцами край одеяла и жду.

-Знаешь, Анна, помоги тебе Боже, если ты еще раз вобьешь в свою дебильную голову какую-нибудь дурь и будешь не жрать, не следить за своим здоровьем и скрывать от меня свои проблемы. –он замолчал и я уже было подумала, что буря прошла, но тут он вскочил и схватив, меня за руку, заорал.- Ты вообще соображаешь, что творишь? Если тебе на меня плевать, то подумала бы о Мэтте! Ты понимаешь, что нашего сына чуть не оставила сиротой? Ты что делаешь, чертова дура?! О чем ты, мать твою, думаешь?

-Прости.-шепчу, задыхаясь от слез.

-В жопу себе засунь свое « прости». Мне врач все объяснил про твои проблемы. Только попробуй еще раз не жрать, и довести себя до ручки, я тебе такое устрою, забудешь сразу, как придуриваться. Идиотка, дура безмозглая! Врач еще называется!

Он обессиленно упал на стул и закрыл лицо руками, я зажала рот рукой, чтобы не раздражать его лишний раз своими слезами. Мне не было обидно, я понимала, что напугала его безумно. Мне самой страшно, что я могла умереть вот так-по чистейшей глупости и халатности.

-Марусь.- зову, протягиваю к нему руку, он смотрит на меня все еще с гневом, но в следующую минуту садится на кровать и осторожно обнимает, крепко целуя в лоб.

-Как ты меня напугала! Я убью тебя, Ань, точно!

-Прости меня, мне жаль. Не знаю, все так закрутилось, навалилось, у меня не хватало времени….

-Да перестань ты! –морщится он. -Просто пообещай мне, что ты будешь думать о своем здоровье!

-Да, конечно. Прости. Как Мэтт? –обеспокоенно спросила. Маркус отстранился, и тяжело вздохнув, невесело усмехнулся;

-Не хочет со мной разговаривать, в прессе ажиотаж, думают, что я что-то тебе сделал…

-О, Боже.- простонала я, вспоминая кто мы и что для всех значит моя экстренная госпитализация.

-Да, милая. Твоя безалаберность дорого обходится. –подвел он итог, подходя к окну. –Хоть врачи и уверяют, что нет никаких следов побоев и прочего насилия, все ждут твоего заявления.

-Я тебя уже достала?- с сожалением спросила я.

Маркус хмыкнул и спокойно произнес;

-Не буду отрицать, но я понимаю, ты запуталась. Только пора распутываться, Эни. Постарайся ради нас, нашего сына. Иначе у нас ничего не получится.

Он обернулся ко мне, я кивнула, признавая его правоту, вкладывая в свой взгляд решительность и обещание постараться.

Он подходит ко мне, обнимает, и в его объятиях нахожу покой и умиротворение. Больно, но не так свирепо. И это правильно, только с любимым человеком можно разделить то, что на сердце.

-Представляешь, у нас мог бы родиться малыш, если бы все было хорошо. –шепчу сквозь слезы, представляя, что моя мечта могла осуществиться. Маркус заметно напрягается, но я не обращаю на это внимание и продолжаю.- Но у нас обязательно будут еще дети, я очень хочу…

-А я нет! –обрывает он грубо. Я замолкаю на полуслове и непонимающе взираю на него.

-Но..

-Никаких «но»! Врач сказал мне насколько это опасно для твоего здоровья. Я не хочу подвергать нашу семью даже малейшему риску и не буду. У нас есть ребенок, Анна, на этом мы остановимся! –он не спрашивал, он ставил меня перед фактом и я от потрясения не находила слов. Да и разумнее сейчас было не спорить, поэтому я молчала. Маркус подозрительно прищурил глаза и удивленно спросил, –Молчишь?

-А есть смысл спорить?

-Просто на тебя не похоже. Я предупреждаю, Анна, если ты обманешь меня, ты пожалеешь. –его голос был угрожающим. Я прикусила губу. Мне не хотелось об этом пока думать. Я еще вернусь к этому разговору, но позже, сейчас мы на взводе и потрясены случившимся. Маркус еще некоторое время сверлил меня пристальным взглядом, а после немного успокоился. Мы позвонили сыну, я заверила его, что все в порядке и он не прав, подозревая отца. Знаю, что Маркусу больно и неприятно такое недоверие, но надо было думать раньше; у каждого поступка будут последствия. Это не злорадство, а просто констатация факта. За легкомысленность мне тоже теперь приходится платить. Маркус следил за каждым моим шагом, контролировал все. Я понимаю, что он проявляет заботу, но она была чрезмерной, особенно после выписки.

Я покинула больницу за день перед Новым годом.

Дома меня ждал сюрприз. Приехала Оксана с сыном, Алек, несколько знакомых Маркуса с женами, детьми и Мегги. Дом был украшен к Новому году множеством гирлянд, всякими бусиками, мишурой и прочими украшениями. В гостиной стояла роскошная елка. Чувствовалась атмосфера праздника и всеобщего веселья. Настроение, отравленное прессой, которая атаковала меня возле больницы, невольно поднялось. Я была рада гостям, не смотря на свое подавленное состояние. Это наше первое совместное Рождество за последние пять лет, мне хотелось, чтобы оно было веселым. Передвигалась я с трудом, поэтому в приготовлениях не участвовала, а лишь наблюдала. Сын был счастлив, как никогда, мы разрешили его новому другу Филипу встречать Новый год с нами. Мне было жаль мальчика, он рос без родителей, да и Мэтт к нему очень сильно привязался за несколько недель. Выпал снег, и вся развеселая компания ушла лепить снеговика и играть в снежки. Взрослые, словно дети, хохотали, резвясь в снегу, я с улыбкой следила за ними из окна, попивая глинтвейн. Я чувствовала покой и счастье. Самое настоящее счастье. Знаете, когда я была маленькая, мое представление о счастье было именно таким; обязательно канун Нового года; время чудес и исполнения желаний. Красивый дом, полный смеха, радости и суеты. Мой муж и дети, занятые общим делом. Такое вот шаблонное, может быть, представление. Но я была по-настоящему счастлива и спокойна, не было сейчас ни сомнений, ни страхов, ни проблем. Абсолютная уверенность, что все будет хорошо. Вот за что я люблю Новый год, так это за то, что он дарит веру в лучшее и надежду, что именно так и будет.