Дом: основной инстинкт?

Я запихнула наши вещи — свои и Майка — в один чемодан. О господи! Такое ощущение, что я беру с собой чертову прорву вещей, а Майк — всего несколько футболок и шорты.

Сегодня утром Майк повел детей гулять, так что дом полностью в моем распоряжении. Обычно я очень счастлива, собирая вещи для поездки, но сейчас ощущаю страх с того самого момента, как проснулась. Сможем ли мы помириться во время отпуска? Эта мысль постоянно крутилась у меня в голове. Я так хотела, чтобы мы провели отпуск все вместе — только своей семьей, потому что Гарриет и Мартин обязательно будут крутиться вокруг со своими разговорами, а я хотела провести время только с Майком.

К одиннадцати часам я сложила весь багаж Тома у дверей: складная коляска, манеж, зонтик от солнца, упаковки памперсов, высокий стул, сиденье для машины. В тот момент мы были похожи скорее на труппу бродячих циркачей, чем на приличную английскую семью. Собаки с несчастным видом сидели у этой кучи: уши висят как мягкие тряпочки, хвосты безжизненно опущены. Они ненавидят малейшие признаки перемен, а собранные чемоданы повергают их в депрессию. Плюх отличается еще и тем, что всякий раз норовит улечься прямо в открытый чемодан, только чтобы не позволить нам заняться упаковкой. Собак нужно было привезти в питомник к обеду. Этим занялся Майк, потому что я каждый раз начинаю рыдать. А еще нужно было найти их сертификаты с прививками.

Для того чтобы запомнить все, что требуется семье, уезжающей в отпуск, необходимо иметь компьютер вместо мозга. Вне зависимости от того, сколько списков составляешь, совершенно невозможно помнить обо всем. Каждый раз, когда мы куда-нибудь едем всей семьей, Майку приходится несколько раз разворачивать машину, потому что с криком «О нет!», я вспоминаю, что оставила на столе фотоаппарат или забыла запереть дверь. Как-то раз, перед нашим отъездом, я была твердо намерена не забыть о том, что нужно все выключить. И я выключила абсолютно все, включая морозилку. Когда мы вернулись, весь пол на кухне был залит мороженым, а курица раздулась до размера пляжного мяча.

В двенадцать Майк и дети вернулись домой. Ребекка была чересчур возбуждена. Том, милое дитя, не представлял себе, что происходит. Но Ребекка постоянно хватала его за руки, прыгала вокруг и кричала: «Том, Том, мы уезжаем в отпуск!»

— Все собрала? — голос Майка звучал чересчур спокойно. Приглядевшись к нему, я заметила, что его лицо осунулось и на нем появилось больше морщинок. Он так не похож на моего Майка.

— Майк, — я нерешительно поднесла руку к его лицу.

Мы были одни. Ребекка забрала Тома с собой в сад.

— Майк, пожалуйста. — Я чувствовала приближающиеся слезы, и мне стоило больших усилий говорить нормальным голосом. Я обхватила его лицо ладонями и развернула так, чтобы он смотрел мне прямо в глаза, и сказала: — Объясни мне, что происходит. Так дальше не может продолжаться, это просто бред какой-то. Я люблю тебя.

Его лицо смягчилось, он обнял меня и крепко-крепко прижал к себе. И когда я стояла так близко от него, ощущая его тело, волосы, лицо, — у меня появилось чувство, что я наконец-то вернулась домой после долгого отсутствия.

— Прости меня, — пробормотал он, уткнувшись лицом в мои волосы. — Пожалуйста, прости меня.

— Все в порядке, — ответила я. — Мы оба вели себя глупо. Но давай больше не будем. Я больше не могу молчать, мне необходимо с тобой говорить. Ты мне так нужен.

— Да, — очень тихим голосом сказал Майк. — Больше не будем. Все закончилось.

Он отстранился от меня и начал тереть пальцами глаза, чуть скривившись как от боли. А потом он отвернулся.

В коридор вбежала Ребекка. Увидев меня, она замерла и спросила: Мамочка! Почему ты плачешь?!

— Потому что я счастлива, — сказала я, наклонившись и подхватывая ее на руки.

— Пойду за Томом. — Майк вышел, не посмотрев на меня.

Пока я складывала вещи в машину, мне пришло в голову, что каким-то непостижимым образом багаж самого маленького члена семьи занимает почти две трети пространства. Если так пойдет дальше, то, для того чтобы добраться до Франции, нам потребуется грузовик.

Еще раньше я сказала Ребекке, чтобы она выбрала мишку, которого возьмет с собой. Войдя в кухню через какое-то время, я обнаружила на полу целую гору медведей. Мне пришлось ее остановить:

— Ребекка, у нас нет места.

— Но я не могу выбрать, — захныкала моя дочь.

— А Тому действительно это нужно? — спросил Майк, запихивая высокий стул в багажник.

— А где он, по-твоему, будет есть? — ответила я. — У нас на коленях?

— В машине, на своем месте, — ухмыльнулся Майк.

Когда все было уложено, единственным свободным местом в машине оставалось пространство между двумя передними сиденьями. Ребекке пришлось карабкаться по горе вещей, чтобы сесть. Я слышала, как она вздыхала, пытаясь найти место для ног между упаковками с памперсами и большой сумкой со сложенным манежем, который не поместился в багажник. Полотенца и простыни нам пришлось взять с собой. Единственным местом, куда я могла их положить, было пространство для ног у переднего пассажирского сиденья. А это означало, что за всю дорогу мне ни разу не удастся по-человечески вытянуть ноги. Майк и Том, судя по их довольному виду, были готовы наслаждаться комфортной поездкой гораздо больше, чем мы с Ребеккой.

— Может, я поведу? — спросила я.

— Даже и не думай. — Майк внимательно наблюдал за моими попытками пристроить ноги поудобнее.

Когда все наконец-то оказались на своих местах, я стала судорожно вспоминать: все заперто; мусор вынесли; холодильник пуст и отключен; доставка газет и молока отменена; паспорта, билеты и деньги при мне; фотоаппарат. Фотоаппарат! О черт! Лежит на кухонном столе… рядом с сотовым Майка и зарядным устройством, которые он попросил меня положить в мою сумочку, чтобы быть уверенным, что мы их не забудем. Ему ведь нужно быть на связи с офисом, если там вдруг возникнут проблемы.

— М-майк…

Отправление номер два. Вскоре после того, как мы отъехали, Ребекка решила, что ей нужно в туалет, поэтому нам пришлось вытащить из машины половину вещей. К этому моменту Том наконец-то почувствовал всю важность происходящего и завопил. Майк не замедлил отреагировать:

— Дай же ему бумагу и карандаши.

— Они… в багажнике.

Громкий плач Тома служил фоном большей части дальнейшей поездки. Но меня это не волновало, я вся была переполнена радостью из-за капитуляции Майка. Мне хотелось запеть во весь голос. Однако каждый раз, когда я смотрела на него, он упрямо смотрел на дорогу.

Через пару часов Том неожиданно перестал плакать, и через минуту на его лице появилось очень задумчивое выражение. Запах, который вслед за этим заполнил машину, нельзя было спутать ни с чем.

— Мама-а-а… А Том обкакался! — Ребекка явно горела желанием помочь взрослым.

— Майк, остановись у следующего поворота. Мне необходимо его переодеть.

Даже в лучшие времена переодевать ребенка на заднем сиденье автомобиля — задачка не из легких. Том же сделал все, что было в его силах, чтобы максимально усложнить мое положение. Он извивался и кричал все время, пока я натягивала на него чистый памперс. Затем возник вопрос, что же делать с грязным.

— Нам придется взять его с собой.

— Только положи его в багажник, — ответил Майк. Его лицо уже успело позеленеть.

Поместите мужчину и двоих маленьких детей в одну машину на продолжительное время — так, наверное, можно было бы начать рецепт приготовления катастрофы. К тому моменту, как мы приехали на пристань, атмосфера в салоне была накалена до предела. Мы с Джилл уже не раз обсуждали, что было бы гораздо проще, если бы мы с ней путешествовали вдвоем. Женщины справляются с проблемами по мере их поступления. И, конечно, никогда не устраивают панику из-за разлитых жидкостей или криков, то есть явлений, сопровождающих жизнь маленьких детей. Мужчины слишком остро реагируют на все происходящие мелочи, что только усложняет ситуацию. Единственный выход, по-моему, это вколоть мужчине успокоительное, крепко его связать и положить в багажник. Доставать и распаковывать его можно только тогда, когда вы уже прибыли на место, дети выпущены на волю, все вещи из машины вытащены и у вас есть бутылка холодного пива, чтобы занять мужские руки. Затем вы проводите отпуск отдельно, встречаясь только по вечерам, когда дети уже спят, и у вас появилось наконец-то время что-нибудь выпить. Система дежурств по уходу за детьми работает только в том случае, если за отпрысками присматривают пары мужчина-мужчина или женщина-женщина. В таком случае спокойный отдых вам гарантирован.