Расчёт по-королевски (ЛП)

В другое время мой рот был бы закрыт. Спорить было бесполезно, особенно когда отец заметно напрягся, глаза его сузились, а жилки на шее напряглись. Он был крайне серьёзен насчёт того, что говорил, и из своего опыта я знала, что когда он доходил до этого места в споре, диспут был исчерпан.

Он уже всё решил, как и моя мать.

Как и я.

— Браки по расчёту – устарелое понятие. Многие представители других королевских семей вступают в брак с теми, с кем хотят, не нанося ущерба собственной стране.

— Ты придаёшь слишком большое значение средствам массовой информации, — когда моя мать это говорила, пальцы Его Светлости опустились и стали постукивать по деревянной ручке кресла. — Большинство из этих браков были организованы в рамках переговоров за закрытыми дверями. Политика и необходимость всегда были движущими силами королевских отношений, хочешь ты это признавать или нет.

Злость и отчаяние текли по моим венам.

— У Мэтта даже нет страны...

— Шамбери в четыре раза состоятельнее нас. Их влияние распространяется по всему ЕС. Ваш с Матье союз обеспечит Ваттенголдии доступ к фондам и связям, которых мы никогда не имели раньше.

Отец добавил к объяснениям матери:

— Они также будут способствовать созданию первых технологических инфраструктур в наших судоходных флотах, благодаря чему наши реестры будут самыми востребованными в мире.

— Нам точно не нужны их деньги. Казна Ваттенголдии...

Моя мать перебила:

— С политической точки зрения мы находимся на мизерном счету, чем наши скандинавские коллеги. Я бы хотела, чтобы мы были популярным местом на многих фронтах; судоходные регистры – лишь начало.

Я сбросила свои карты:

— А если я откажусь?

Отец тут же ответил на провокацию.

— Тогда, к сожалению, я сделаю так, чтобы ты никогда не одела корону.

Ярость пронзала мне кровь. Я не могла поверить, что он вообще допускал этот вариант.

— Ваттенголдия является конституционным княжеством! Чтобы исключить меня из цепочки наследования потребуется парламентский акт.

— Как думаешь, с кем именно, я обсудил это накануне Саммита, Эльза? Премьер-министр и правящие фракции Парламента выразили согласие. Ваттенголдия должна делать шаги роста вместе с остальным миром. Ознакомившись с кандидатами, мы пришли к заключению, что Принц Матье и средства семьи Шамбери подойдут лучше всего.

Какой кошмар! Я и понятия не имела, что это могло зайти так далеко.

— По-моему, вы неплохо поладили. Матье... — отец склонил голову набок. — Уникален и не без недостатков, но я верю, что он придёт в соответствие и сделает, что необходимо.

Я выдавила из себя следующий вопрос:

— А Изабель?

— Условия её помолвки уже согласованы.

Меня тошнило. Прошлой ночью я плавала голой с Кристианом, и то время, что мы провели вместе, было самым волшебным и прекрасным опытом за всю мою жизнь. Потом я поплыла в свою комнату, моя ладонь осталась в его руке после тех долгих объятий у бассейна, от которых я ждала поцелуя, который чуть не случился ранее тем днём. Я лежала в кровати рядом с сестрой, мучаясь часами, когда представляла все эти "если" и "что было бы", чтобы хоть как-то облегчить боль от того, что хотела его. Хотя и знала, что в комнате, в которой я жила со своей семьёй, шансы сделать это были равны нулю.

И, вот сегодня я вмиг узнала, что нет никаких "если", и "или", я уже не говорю о недостижимых "может быть". Кристиан и Изабель поженятся.

А я выйду за Мэтта.

Чёрт! Дерьмо! Твою мать! Какого хрена?! Мне не хватало ругательств, чтобы описать то, свои чувства.

— Не думай, что я не заметил, как вы с избранником Изабель проводите вместе время на этой неделе, — от звука его голоса температура в комнате понизилась. — Я рассчитываю, что ты используешь эти отношения для убеждения его в правильности выбора твоей сестры на роль жены.

О да, использую!

— По плану через несколько недель вы с Матье отравитесь в Париж, чтобы выйти на несколько публичных свиданий, чтобы подогреть прессу. После чего он поедет в Ваттенголдию, чтобы официально сопровождать тебя в течение всего следующего месяца, — мамин голос звучал так, словно звонили колокола, предвещавшие приход Чёрной Смерти. — Пресс-секретарь Шамбери уже связался с нашим офисом, тебе не придётся переживать из-за деталей. Просто будь очаровашкой для фоторепортёров и помни, что этот паренёк тебе нравится.

Мне нравится Мэтт, да. Нравится.

А моя сестра выйдет замуж за того, в кого я влюбилась, и я ещё и уговаривать его должна на это.

После того, как отец ушёл, я отправилась на завтрак. Я облачилась в жёлтое платье на пуговицах, нейлоновые чулки, к которым питала отвращение, и ощутимые каблуки. Мои волосы убраны в прямой хвост. Мой макияж едва заметен, но безупречен. Я была идеальным примером современной принцессы, но, в сущности, я была всего лишь управляемым элементом движимого имущества.

Когда я вошла в столовую, то заметила Изабель, сидевшую с Кристианом, Лукасом, Марией-Еленой, Мэттом и его сестрой. Паркера я не видела. Из-за столпотворения, между моей сестрой и её женихом было крайне малое расстояние, и я снова вернулась в прошлое на несколько часов раньше, когда моё тело прижималось к нему, и это был один из самых лучших чёртовых ощущений во всём мире.

Но, скоро, когда мы будем обниматься, мы будем делать это как брат с сестрой. И все мои обнимашки поздними ночами, если они и будут чудесным образом случаться, то будут зарезервированы для мужчины, сидящего напротив Кристиана, ко мне спиной.

Не знаю, почему я была так разочарована. Так разбита. Мы с Кристианом никогда не смогли бы стать чем-то в любом случае, учитывая наши роли для наших стран. Не то, чтобы он бы хотел этого, несмотря на симпатию ко мне; он весьма ясно дал мне понять, что не интересуется найти себе кого-то на КРБ. Кроме того, это я первой установила границы. «Оставьте свои предложения, в том числе грязные, для кого-нибудь другого».

И всё же, сейчас я могла думать только о нём. Я думала, что могу желать только его.

Я попросила официанта яичницу, хотя при мысли о том, чтобы положить её себе в рот, у меня всё в желудке переворачивалось. И тогда я взяла себе сухой тост в надежде, что он успокоит мою тошноту, потому что порядочные принцессы не облёвывают столовые.

Я закрыла глаза и втянула больше воздуха. Я могу сделать это. Я сделаю то, что должна. Я сделаю, что мне велено. Моя жизнь подчинена служению. Традиция кроет эмоции.

Заявляю официально, что потеряла всякую любовь к традициям.

Мне на плечо легла рука. Мои глаза распахнулись, и я увидела Кристиана позади меня с наполовину заполненной тарелкой в руке.

Вне сомнений, как и в моих глазах, в его взгляде читалось множество спутанных эмоций.

— Я не был уверен, что ты спустишься к завтраку.

У меня оставалось двадцать четыре часа в Калифорнии. Что я должна была делать, так это улыбаться любезно, но сдержанно. Распутать все нити, что мы накроили между нами, и идти к Мэтту, никуда не сворачивая. И всё же, когда я посмотрела в янтарные глаза, не раз меня гипнотизировавшие, я поняла, что всё, что я хотела сделать, это провести каждую минуту своих последних часов здесь, с Его Королевским Высочеством, Наследным Великим герцогом Эйболенда Кристианом. Даже если это будет настоящей пыткой.

Даже если мы останемся просто друзьями.

Даже если мы никогда не станем чем-то больше.

— Его Светлость вызвал на разговор, — пробубнила я. Через его плечо я украдкой взглянула на сестру – её брови были сведены вместе, когда она рассматривала нас. Лукас тоже наблюдал за нами, но более задумчиво. К счастью, мне показалось, что Мэтт и его сестра не заметили моего появления. — Поэтому я задержалась.

По просьбе официант подложил ветчину на тарелку Кристиана, при том что там ещё был недоеденный кусок.

— Всё в порядке?

Моя жалкая попытка рассмеяться была больше похожа на бульканье: