Ангел в эфире

Я избрала обычный скромный наряд: свои любимые джинсы с блестящими звездочками по краю штанины, накрахмаленную белую сорочку и туфли на высоком каблуке – это моя счастливая пара: я еще ни разу в них не свалилась. И вот сижу, беспокойно ерзая, на столике кассира, к которому, как выяснилось, к глубочайшему отвращению Кери, и сводится вся VIP-зона. Благодаря Мег в число особо важных гостей, помимо одиннадцатилетней дочурки директора, включили и нас с Кери, которая пришла в черном кожаном платье с разрезами по самые подмышки. Даже не верится, что мы действительно здесь. Я решила держаться поближе к Мег – тогда будет больше шансов подобраться к его величеству звезде: наша подруга – представитель пригласившей его фирмы и кое-какой официальный статус все-таки имеет. А как же? Все-таки помощница директора. На ней красная с желтым форменная одежда и значок с надписью занимаемой должности – я сильно уповаю на то, что Мег удастся разрулить народ и провести меня в самое начало очереди. Помимо всего прочего, надо бы не забыть про Кери и покрепче держать ее под локоток – она моя основная приманка, поскольку мужчина, не заметивший ее божественного тела, шелковых локонов и дизайнерских губок, либо нуждается в срочной помощи окулиста, либо мертв. Я же надеюсь, что благодаря ее присутствию обратят внимание и на меня: тогда-то я и выжму максимум из своего французского и вклинюсь с заманчивым предложением. Должна признаться, уже на самом раннем этапе нашего плана в крови закипает адреналин. Умоляю свой дезодорант: не подведи, старина.

– Он идет! – верещит Мег, направляясь к нам и размахивая переговорным устройством.

По залу проносится всплеск возбужденных охов и ахов, и, я уверена, каждая пара буферов раздувается как минимум на два размера – так глубоко дышат их владелицы.

– Ну, спасибо тебе, Меган, за скрытность, – фыркает Кери. – Приятно сознавать, что нам выпала честь узнать новости раньше остальных жителей Глазго. Может, тебе стоит в следующий раз кричать погромче, чтобы и его бабушка во Франции узнала: внучок благополучно добрался.

– Ну, прости, я от радости. Ой, девчонки, сейчас описаюсь: Дидье Лафит приехал к нам в магазин! Просто потрясающе, глазам своим не верю.

Кери вынимает из сумочки крохотную серебристую пудреницу и, заглядывая в зеркальце, проверяет, хорошо ли лежит помада.

– Хм-м, ну, надеюсь, этот французик действительно того стоит. Из-за него я перенесла встречу с Техасом.

– Со страной или группой? – хихикнула Мег.

– Техас – не страна, бестолочь, а штат, – обиженно фыркает наша красотка, с презрением глядя на фирменную водолазку подруги. – Почти с тебя размером.

Ничто не может поколебать отличного настроения Мег; в переговорном устройстве защелкало очередное сообщение – достаточно, чтобы привести толстушку в еще больший восторг, не говоря уж о неизбежном прибытии роскошного и всеми обожаемого поп-идола.

– Подтверждаю, Резиновый Утенок! – радостно выкрикивает она в трубку, потом поворачивается к нам и с сияющим лицом провозглашает: – Ну, держитесь, девчонки, секс-машина в здании.

Потрясающий мужчина! Высокий смуглый красавчик, подтянутая фигура, обольстительный загар, соблазнителен и загадочен – одним словом, поражает воображение. Он затмевает даже Кери – а это говорит о многом. По правде говоря, встретить двух настолько эффектных людей в одном здании столь же маловероятно, как выиграть в лотерею или попасть под удар молнии десять раз подряд. У меня сейчас именно такое чувство: стою как громом пораженная. Этот мужчина распространяет вокруг такие флюиды, что дух захватывает.

«Возьми себя в руки, подружка», – думаю с укоризной, прыгая с ножки на ножку от нетерпения: очередь длинная.

Максимум, что смогла сделать для своих особых гостей Меган, – это провести нас в середину длинной змеящейся по залу очереди поклонников, ожидающих, когда же Дидье Лафит собственной рукой поставит автограф на их копии альбома «Загадочная». Разумеется, дочурку директора препроводили в самую голову очереди – мне силой пришлось удерживать Кери, которая от зависти готова была вцепиться в волосы малютки. Как бы там ни было, прошел час терпеливого ожидания – и вот уже каких-то несколько человек отделяют меня от столика звезды. «Приманка» стоит рядом, и ее приглушенные рыки и вздохи покрывают восторженный визг фанатов.

– Мог бы и быстрее рукой водить, – шипит Кери, высовываясь из очереди и пытаясь рассмотреть, что происходит впереди. – Не удивлюсь, если он даже не знает, как пишется его имя.

– Ну, теперь уже недолго осталось, – радостно отвечаю я. – Смотри, мы почти у столика.

Улыбаюсь до ушей девчонке, которая буквально плывет по воздуху, бережно неся в руках подписанный диск.

– Не скорее скорого, – ворчит Кери. – И я не из тех, кто стоит в очередях. Все-таки какая низость…

– Крепись, это во имя дела, – улыбаюсь я. – Зато сколько ты почерпнешь информации из первоисточника, когда он согласится с тобой поговорить!

Кери пожимает плечами:

– Я и без него обойдусь. Ничего особенного; подумаешь – патлатый кривляка из караоке-бара.

– Да, разумеется, божественная мисс Дивайн. Видимо, потому, едва он вошел, вы забрались на столик кассира и заверещали: «Сюда, Дидье, лапочка! Я здесь!» Или вы просто хотели наглядно ему продемонстрировать, что он всего лишь патлатый бесталанный французский выскочка?

Кери вскидывает бровь и закладывает за ухо прядь волос.

– Не глупи, Энджел. Для тебя же старалась: хотела, чтобы он нас заметил.

– Как трогательно, – ухмыляюсь я, – и главное, получилось.

Моя подруга в дурном расположении духа: звезда до сих пор не обратил на ее умопомрачительную персону не малейшего внимания. Мне уже интересно посмотреть, что произойдет, когда мы, наконец, доберемся до серебристого столика и того, кто за ним сидит. До сих пор не видела звезд так близко, это для меня нечто новое. Мы приблизились к цели еще на шаг, и меня одолел нервный смех.

– Как думаешь, Кери, он согласится? Если я очень-очень постараюсь, он придет на мою передачу?

– Знаешь, Энджел, я понятия не имею, но если мы так долго стоим здесь ради какой-то закорючки, то я ему все выскажу, будь уверена!

– Ой-ой, бедняжечка. Готова поспорить, ему еще никто не высказывал свое «фи».

– Этому выскочке не помешает поучиться уму-разуму у знающих людей, – ворчит Кери. – Может, хоть рукой водить быстрее научится.

Делаю шажок в сторону и смотрю, что происходит за кучкой девчонок прямо перед нами. Хорошо, еще четыре группы фанатов – и мы. Отлично. Провожу по волосам рукой – удостовериться, что челка по-прежнему беспорядочно-колючая (знаете ли, на создание художественного беспорядка уходит порядочное количество гелей, муссов и лаков). И когда я готова снова занять свое место в очереди, Лафит прекращает писать и поднимает на меня глаза. Я точно к месту примерзла, когда наши взгляды встретились: Дидье Лафит смотрит на меня! О, эти глаза с поволокой, мужественный подбородок, смуглая кожа! И я вдруг невольно произношу:

– Привет.

Но тут его черный локон падает на лицо и закрывает левый глаз – и наша незримая связь сразу прерывается: он моргнул. Опомнившись, заскакиваю в очередь к Кери, и, хватая ртом воздух, пытаюсь прийти в себя. Подруга смотрит так, будто у меня только что выросли рога.

– Что стряслось, астматичка? Решила разыграть обморок, чтобы тебя пропустили в начало очереди?

– Э-э… нет, – отвечаю с запинкой, отчаянно пытаясь успокоиться.

Нагибаюсь, чтобы собрать вещи из сумочки, которые непостижимым образом высыпались на пол. Торопливо засовываю все обратно, встаю и цепляюсь за руку Кери – это все равно, что ухватиться за длинный французский батон с твердой корочкой, обтянутый черной кожей.

– Он на меня посмотрел, – громко шепчу я. – Боже, какой красавец!

– Ну-ну, – лукаво усмехается подруга, поворачиваясь ко мне и глядя на мое раскрасневшееся лицо, – святая простота наконец-то встретила единственного на свете человека, который лучше ее дорогого Коннора. Не думала, что когда-нибудь доживу до этого дня.