Подумай дважды (СИ)

— Эта женщина меня больше не интересует. — Бритт с трудом удержался от того, чтобы не высказаться в ее адрес еще резче, хотя она это и заслуживала. — В следующий раз будь любезен воздержись от упоминаний о ней.

— Егор, ты — мой друг. Во всяком случае, я надеюсь на это. Поэтому скажу откровенно: ты к ней несправедлив. Мало того, относишься предвзято.

— Предвзято? — Бритт скрипнул зубами. — Так вот, как друг, хочу тебя предупредить: ты попался на крючок, Виктор. Она — далеко не ранимое, нуждающееся в защитнике создание. Это волчица в овечьей шкуре.

— Ты не прав! — Маркитан почти прорычал эти слова, затем сделал паузу, видимо, пытаясь справиться с эмоциями, и продолжил уже спокойнее: — Это — заблуждение, досадное недоразумение. Ты не видел, как она страдала, как плакала, когда ты оставил ее в палате одну и уехал в гневе. Поверь, ее слезы были искренними.

Егор догадывался, что адвокат неравнодушен к Веронике, но чтобы настолько…

— Как раз в этом я ничуть не сомневаюсь, — добавил он мягче. — Она не получила того, к чему стремилась целый год. Естественно, что она расстроилась. Не хотел тебе говорить, да видимо придется. После звонка старшей Измайловой моя мама потеряла сознание. У нее поднялось давление.

— Сочувствую, но Веронику можно понять.

— Виктор, она окрутит тебя, обведет вокруг пальца, а ты даже не заметишь.

— Это ни к чему. Я сам сделал ей предложение.

Егор не поверил своим ушам. Сколько времени прошло? Два дня? Три?

— Что ты сделал?

— Она попросила неделю на размышление.

Бритт покачал головой. Не переставая удивляться проворству Измайловой, он вдруг подумал о другом.

— Извини, но я тебя не поздравляю. Более того, думаю, теперь мы не сможем работать вместе. Пойми меня правильно. Ты — прекрасный поверенный и талантливый адвокат, но твоя страсть… Пожалуй, лучше выскажусь иначе. Боюсь, если ты женишься на Измайловой, то не сможешь относиться ко мне, а значит и к работе, объективно. Мне жаль.

— И мне. Но свое решение я не изменю. Разве что Вероника откажется.

— Не откажется. К моему сожалению.

Некоторое время оба молчали. Бритт искренне привязался к этому человеку. К тому же не хотел терять ценного сотрудника. Ему хотелось думать, что Маркитан испытывает похожие чувства. Когда Егор кашлянул и уже хотел попрощаться, Виктор неожиданно сказал:

— Я тут кое-что узнал об Аркадии Крамаре. Помнишь, ты просил меня порыться в его прошлом?

— И?

— Не знаю, важно это или нет, но его учебу в университете оплатила Людмила Симакова — жена Лаврентия. От нее так же поступали деньги на счет, открытый на имя матери Аркадия.

— И что это означает? Зачем она это делала? Насколько мне известно, они с Крамарем не родственники.

— Не знаю. Возможно, Крамари знали что-то такое, что Людмиле хотелось скрыть?

— Шантаж?

— Похоже.

— Что же, это интересно. Спасибо.

— Пожалуйста. Я готов в любое время передать дела новому поверенному.

— Очень надеюсь, что ты передумаешь.

— А я надеюсь, что Ника согласится.

— Желаю удачи. Она тебе понадобится.

Сказав друг другу еще несколько внешне несущественных, но по сути значимых фраз, они, наконец, распрощались. Егор положил трубку и задумался над тем, что услышал о Крамаре. Как не крути, в его арсенале слишком мало данных, чтобы решить эту головоломку. Ясно одно — он должен видеть Серафиму.

— Уезжаешь?

Мама вошла так тихо, что он не заметил этого. Видимо, она услышала часть разговора.

— Не сейчас. Возможно, завтра. — Он подошел к ней и обнял. — Но только если ты хорошо себя чувствуешь.

— Не беспокойся, Егорушка. Со мной все в порядке. Давление нормальное. Телефон работает. Фельдшер живет недалеко. Да и Валя каждый день заходит, а то и по нескольку раз на день. Езжай. Даст Бог, буду здорова.

— Может, все же поедешь со мной?

— Не люблю я город. И больницы. Мне на свежем воздухе лучше.

— Ладно, но я буду звонить каждый день.

— Лучше пообещай, что привезешь ее.

Он не стал выяснять кого. Вместо этого поцеловал мать в макушку.

— Обязательно. Серафима тебе понравится.

— Она мне уже нравится.

Глава 25

— Как исчезла?

Сима, не выдержав напряжения последнего часа, сорвалась:

— Исчезла и все! Откуда я знаю, как! — Она в изнеможении плюхнулась на скамеечку в прихожей и уперлась головой в стену. — Кеша, что мне делать?

Она позвонила ему тотчас после того, как уехала «Скорая помощь». Ей пришлось вызвать бригаду к Таисии Михайловне. Женщина буквально ввалилась в квартиру, держась за сердце. Запыхавшись от быстрой ходьбы, она с трудом рассказала о происшествии в супермаркете. Пока няня разговаривала с охраной, из магазина пропала Юля.

В первый момент, ошеломленная случившимся Сима настолько растерялась, что никак не могла решить, куда бежать, кому звонить. А затем Таисия Михайловна начала сползать по стенке на пол, и у Серафимы не осталось выбора. Она набрала «103», и только после этого позвонила Иннокентию. Она нуждалась в помощи и поддержке.

— Нужно сообщить в милицию. — Кеша снял черное кашемировое пальто и уже собирался повесить его на крючок, но затем передумал. — Хотя нет, лучше сам туда поеду.

— Нет. — Устало возразила Сима и всхлипнула. — Нельзя.

— Что значит нельзя? Почему?

— Пока ты ехал, позвонили похитители и предупредили, чтобы я туда не обращалась.

— Значит, ее украли? Какого черта?! Они сказали, чего хотят?

— Нет. Только, что перезвонят позже.

Сима никак не могла поверить, что все это происходит с ней и ее ребенком. В голову лезли мысли одна страшнее другой. Только неимоверным усилием воли ей удавалось держаться и не расклеиваться. Она перебирала в памяти все, что когда-либо слышала о подобных случаях, и не один из них не прибавлял ей оптимизма.

Что это — случайность или умышленное похищение? Если судить по звонку, то скорее последнее. Хотя, злоумышленник мог прихватить с собой первого попавшегося ребенка, а потом узнать у него номер телефона родителей. Тогда как объяснить происшествие в магазине с Таисией Михайловной? Неужели это лишь неблагоприятное стечение обстоятельств?

Если же все произошедшее чья-то режессура, тогда… Кстати, что тогда? Как же неизвестный должен ее ненавидеть, чтобы сотворить такое?

Сима не могла припомнить ни единой серьезной ссоры, даже размолвки. Она ни у кого не брала в долг и никому не одалживала значительных сумм. Возможно, кто-то настолько сильно нуждается в деньгах, что украл девочку из обеспеченной и известной в городе семьи, лишь бы расплатиться с долгами?

О причинах можно было рассуждать до бесконечности, но итог оставался прежним — Юлю похитили, а она должна ждать и попытаться окончательно не впасть в панику. Сейчас Симе хотелось одного — чтобы ее девочка оказалась рядом, и она могла прижать ее к себе, успокоить, а еще сделать так, чтобы подобное сегодняшнему никогда не повторилось.

Она даже поплакать себе не разрешала. Серафиме казалось, что стоит пролиться первой слезинке, как прорвется плотина — она расквасится и больше не сможет контролировать ситуацию. Сима обхватила себя руками, словно пыталась удержать вместе, готовые вот-вот разлететься, остатки самообладания.

Она отрешенно наблюдала, как Кеша ходит взад-вперед вдоль прихожей. Сима понимала, что он не маг и даже не экстрасенс, способный разгадать загадку исчезновения дочери, но она не могла ему не позвонить. Несмотря на все разногласия, он оставался отцом Юленьки и имел право знать, что с ней случилось. Должен знать и помочь. Серафима видела, что его лицо искажено от волнения, но не могла его успокоить. Она сама нуждалась в поддержке.

— Так нельзя! — Кеша бросил пальто в ближайшее кресло и остановился перед Симой. — Мы не можем просто так сидеть и ждать у моря погоды!

— Не кричи, пожалуйста. Таисия Михайловна спит. — Сима заставила себя подняться и оказалась к Грибову лицом к лицу. — А что нам остается? У тебя есть конкретное предложение?