Соблазн в шелках

– Нет, наверное.

На нем снова были темно-синие шорты и удобная голубая рубашка с коротким рукавом, которая была не застегнута и распахнулась, когда он сел.

Она старалась не замечать волосы на груди, дорожкой сбегавшие по животу и исчезавшие под шортами.

– Почему бы вам не поискать ее?

– Потому что я сначала хотел поговорить с вами. – Он искоса взглянул на нее. – Надо внести ясность в характер ваших служебных обязанностей, которые вы, очевидно, не вполне правильно поняли.

О Боже!

– Например?

– Например, я плачу вам не за то, чтобы вы выполняли за Аннушку ее домашние задания. А точнее, я плачу вам не за то, чтобы вы писали за нее рефераты по английской литературе.

– Что? – Почувствовав облегчение, она сразу же возмутилась: – Я не писала реферат за нее.

– Но вы ей помогали?

– Немного. Что в этом плохого?

– По ее словам, вы сделали больше чем «немного». – Клодия подумала, что надо будет поговорить с Аннушкой.

Из-за чего эта буря в стакане воды?

– Да, я ей помогала. Она не знала, с чего начать, а я по чистой случайности прочитала еще в школе именно этот роман Остен.

– Ладно, не ершитесь. Вижу, что вы не относитесь к числу ярых поклонников классики.

Черт побери!

Его взгляд упал на любовный роман, валявшийся между лежаками. Книга раскрылась на том месте, где она остановилась, заложив страницу своим посадочным билетом на самолет, и где подробно описывались самые невообразимые манипуляции Доминика с Натали и остальной компанией.

Она надеялась, что Гай, взглянув на книгу, отложит ее в сторону с каким-нибудь ехидным замечанием относительно «макулатуры», что позволило бы ей пробормотать что-нибудь не менее язвительное о «литературных снобах».

Вместо этого он секунд двадцать внимательно читал текст.

Как ни смешно это звучит, но она почувствовала смущение. Не потому, что он читал об акробатических трюках, которые проделывал Доминик с Натали, а потому, что он, наверное, представлял себе, как она читает эти бредни и млеет от возбуждения.

На самом деле это ее не возбуждало, потому что самые, казалось бы, пикантные сцены были на редкость неэротичны и возбуждали не более чем чтение главы о том, как починить водопроводный кран своими руками, из справочника «Сделай сам».

– Иисусе Христе, – пробормотал он наконец. – Но это невозможно с чисто анатомической точки зрения.

Ей уже удалось взять себя в руки.

– Не обязательно.

Гай бросил на нее насмешливый взгляд.

– Вы говорите это, основываясь на собственном опыте? – Какое счастье, что на ней были солнцезащитные очки, хотя, по правде говоря, она все равно не смотрела ему в глаза.

– Отказываюсь отвечать, поскольку ответ может изобличить меня. Но, если хотите знать, Натали была олимпийской чемпионкой по гимнастике.

Гай насмешливо фыркнул.

– Не сомневаюсь, потому что иначе ей такое не удалось бы осуществить.

Разговор принимал опасное направление.

– Наверное, вам следует поискать свою дочь. А я пока поплаваю.

Она почти бегом направилась к бассейну и нырнула. Вода напоминала скорее теплую ванну, чем холодный душ, но это было лучше, чем ничего. Черт побери, ее безумно возбуждала даже мысль о том, что Гай подумал, будто она млеет от желания.

Проплыв три раза от борта до борта, она достаточно охладилась и, остановившись на глубоком конце бассейна, увидела, как он шагает по направлению к пляжу.

Желаю удачи.

Она представила себе сцену, которая совсем не напоминала встречу с отцом радостно улыбающейся доченьки, которая бежит к нему навстречу со словами: «Привет, папочка! Как прошел у тебя день?»

Но он все-таки предпринимает попытки наладить отношения. Она проплыла еще кружок, продираясь сквозь плескавшуюся в бассейне детвору, и снова остановилась передохнуть на глубоком конце бассейна.

Отдыхая, она вытянула руки по борту бассейна и стала делать упражнения для укрепления бедер. Он подошел сзади. Рядом с ним шла Аннушка с недовольной физиономией.

Они подошли к лежакам, Аннушка собрала свои пожитки, и он что-то сказал ей. Отвечая ему, Аннушка старалась не смотреть на него, и он сказал ей что-то еще. Коротко ответив, Аннушка побрела по направлению к отелю.

Клодия не слышала, что сказал Гай, но по выражению его лица было не похоже, что он ее отчитывал. Клодии вдруг захотелось догнать Аннушку и хорошенько встряхнуть ее. Неужели она не может хоть изредка быть любезной по отношению к отцу? Что с ней такое?

Она еще совсем ребенок – и в этом все дело.

Гай с минуту глядел в спину удаляющейся дочери, потом повернул к бассейну, снял рубашку и нырнул.

Клодия была уверена, что он направляется к ней, и не ошиблась. Почти весь путь он проплыл под водой, вынырнув на поверхность совсем рядом с ней. Тряхнув головой и отфыркавшись, он приблизился и ухватился за поручни около нее.

– Кажется, Аннушка не в лучшем настроении, – сказала Клодия.

– Разве она бывает когда-нибудь в хорошем?

Смахнув с лица капли воды, Гай отвернулся. Они теперь смотрели в противоположных направлениях, но, поскольку он был рядом, она хорошо видела его лицо, выражавшее крайнее раздражение.

– На каждый вопрос она односложно огрызается. Не хочет ли она покататься на водных лыжах? Нет. Не хочет ли пить? Нет. Не хочет ли поплавать? Нет. – Он замолчал и сердито вздохнул. – Я сыт по горло ее поведением. – Не успела она ответить, как он продолжил: – Боюсь, сегодня вечером мне снова придется задержаться. Меня пригласил на ужин знакомый одного министерства, а я не предупредил его, что приехал не один. Таким людям как-то не принято говорить, что привезли с собой дочь, потому что ее исключили из школы.

– Понятно.

– Надеюсь, вам не слишком наскучило целыми днями безотлучно находиться в отеле?

– Нет-нет, – из вежливости солгала она. – Тем более что завтра утром нам предстоит поездка. Я с нетерпением ее жду.

– Приятно, что хоть кто-то радуется этой поездке. Когда я сказал об этом Аннушке, она отреагировала так, как будто я предложил ей съездить полюбоваться на публичную казнь.

О Господи!

– Но здесь их не бывает, не так ли?

– Вы снова путаете с Саудовской Аравией. Там нет. А здесь бывают. Бывают, по утрам каждую пятницу на Чоп-сквер.

Она даже вздрогнула.

– В котором часу мы завтра выезжаем?

– Между 9.30 и 10 утра. Трудно точно сказать, сколько времени потребуется ее светлости, чтобы пробудиться и позволить привести себя в хорошее настроение.

Неподалеку от них несколько ребятишек весело «бомбардировали» бассейн, прыгая с борта и стараясь поднять как можно больше брызг. Когда нырнул очередной прыгун, Клодия отвернулась, чтобы не попасть под душ.

– Хоть кто-то здесь развлекается, – сухо сказал он, когда раздался радостный визг. – Аннушка когда-то была такой же, можете себе представить?

– Она перерастет нынешнюю трудную стадию, – сказала Клодия, придав голосу уверенность, которой отнюдь не чувствовала. – Это просто трудный переходный возраст.

– Все твердят мне это с тех самых пор, как она переехала ко мне. Все говорят: «Это возраст! Это гормоны! Это нормальная подростковая непокорность!» – Он криво усмехнулся. – Вы, наверное, не смогли бы мне подсказать, сколько потребуется времени, чтобы девочка переросла все эти проблемы с гормонами и непокорностью?

– Я не уверена, что у меня все это было.

Он едва заметно усмехнулся уголком губ, не сознавая, что у нее все переворачивается внутри от этой его улыбки.

– Ладно, я вам верю. Ну, а чисто теоретически?

Ну, если тебе нужна теория вместо горькой правды…

– Дайте ей еще год-другой, – сказала она. – К восемнадцати годам, я уверена, она превратится в очаровательную, разумную взрослую женщину.

– Вы так думаете? – Дети продолжали свои забавы, прыгали в воду в каких-нибудь трех футах от него, и он придвинулся к ней. – Иногда мне начинает казаться, что виноваты в этом не только проблемы с гормонами и подростковый мятежный дух.