Вот такое кино, или «Рабыня Изаура» отдыхает

— Для начала — завтрак.

За завтраком этот стервец дождался, пока все рассядутся, и официально представил меня родителям и брату как свою будущую супругу. Ой, что тут началось…

— Поздравляю, брат! И тебя, Лиз, тоже. Вы прикольно вместе смотритесь, — выдал резюме немногословный Сан Саныч.

— Вот дает! Уболтал таки бедную девушку! Лиза, ты ему не верь: он только притворяется пай-мальчиком, а на самом деле — угрюмый, замкнутый тип и вообще меланхолик с манией величия, — дал совершенно неожиданную характеристику своему первенцу дядя Саша. Но смотрел он при этом на Лешку с плохо скрываемой гордостью, а мне улыбался, как ясно солнышко.

— Лиза, ты — отважная женщина, если собралась связать жизнь с моим сыном. Что-то, а скучать тебе точно не придется. Если вдруг выпендриваться начнет — обращайся, вдвоем мы его точно запинаем. Женская солидарность — великая вещь, — это тетя Надя.

Нет, у моего ненормального жениха семейка такая же ненормальная, как и он сам!

После завтрака мы отправились редактировать серии и справились с этим занятием буквально за пару часов. Я сидела за клавиатурой, поскольку мы вычислили, что скорость печати у меня значительно выше Лешкиной, а он «работал головой» и говорил, где и что надо изменить.

Покончив с делами, с чистой совестью расположились перед телевизором, и тут раздался дикий ор моего полифонического мобильника. Крошка прыгала по столу и содрогалась от басов — «тореадор, смелее в бой». Ну что поделать — глуховата я, не любой звонок слышу, вот и поставила себе самую громкую мелодию, какую только удалось обнаружить — арию тореадора из оперы «Кармен». Так, посмотрим на определитель номера, кто же это обо мне вспоминает? Ага, Машка.

— Привет! Ты куда пропала? Дома тебя нет, дед тоже не в курсах, где тебя носит, или как всегда прикидывается. Я из-за тебя места найти не могу, взбудоражила меня, понимаешь, растравила — и в кусты. Давай, колись, что у тебя происходит. Как свиданка-то прошла? Как кавалер?

Машка орала так, что Лешке было прекрасно слышно каждое ее слово. Он ухмыльнулся и показал глазами на трубку, мол, не молчи, отвечай. Самому знать интересно.

— Кавалер — что надо. Свиданка, собственно говоря, продолжается. И вообще я замуж выхожу.

На другом конце возникла секундная заминка, видимо, Машка переваривала полученные новости. А потом она заорала так, что у меня заложило перепонки:

— УРА!!!!!! Я так и знала, что у тебя все получится! Чур ты меня с ним первой познакомишь! Я хочу видеть этого человека!…

Слыша такие громкие восторги, про себя я подумала, что Машка, конечно, лучшая подруга, но с Алексеем она будет общаться только при температуре, не превышающей плюс двадцати. Так, на всякий случай.

После разговора с Машкой, мы вновь вернулись к просмотру свеженького блокбастера из Лешкиной коллекции. А чем мы занимались с ним остаток субботнего и весь воскресный день — не скажу. Ведь это была наша, и только наша сказка, чей недолгий срок истекал утром понедельника, и мы не хотели упустить ни единого ее мгновения.

На работе мы появились, разумеется, одновременно. В шпионов решили не играть и чувства взаимные специально не прятать, но и наружу не выставлять. Впрочем, судя по перекошенным физиономиям Андрея и Летки, тот, кто хотел, прекрасно все понял. Что ж, тем лучше для них.

Хм, странные все сегодня какие-то. Только сейчас заметила, что за исключением дуэта Андрей-Летка все прячут от меня глаза. Что-то я не догоняю: это народ так выражает протест против нашего с Лешкой союза? Какая муха их укусила? Сами-то вон по парочкам сидят, а нам уже и нельзя?!

Леша собрался начать совещание, как Лета, не выдержав, взвилась стрелой и заявила:

— Мы категорически отказываемся работать с этим человеком! — и ткнула пальцем в мою сторону.

— Это еще почему? — недобро прищурился Алексей. — И что означает «мы»? Пока что я слышу только твой голос, голубушка. Так что потрудись дать мне внятный ответ: что ты имеешь против Лизы?

— А тебе бесполезно объяснять! Ты уже под ее воздействием, поэтому все равно…

— Я бы попросил оставить наши личные дела в покое раз и навсегда, — зазвенел металлом голос Леши. — И не надо бросаться фразами «тебе бесполезно объяснять». Учти, Виола, если ты мне сейчас же внятно не расскажешь суть твоих претензий к литературному редактору, я своей властью снимаю тебя с проекта. Нам дрязги внутри коллектива не нужны. Итак, я жду…

Не знаю, специально ли Алексей назвал Летку Виолой, чтобы подразнить ее, или это у него случайно вышло, но Летку перекосило так, что любо-дорого было смотреть. Она огляделась вокруг, словно ища поддержку и, наконец, произнесла:

— Мы считаем, что Лиза — черная ведьма.

Моя челюсть отпала и звучно хрястнулась о стол. Летка меж тем продолжала:

— Все люди, с которыми она (снова кивок в мою сторону) повздорила, даже чуть-чуть, оказались травмированы. Сначала я, — Летка продемонстрировала желающим давно уже здоровую руку, — потом Дима. Вы знаете, он оказался на больничной койке, поскольку его искусала бешеная собака. А теперь — Тамара! Мы только что узнали, что эти выходные она провела в больнице с тяжелым пищевым отравлением.

— Эй, подожди-ка, — не выдержала я, не обращая внимания на жестикуляцию Леши, призывающего меня хранить гордое молчание и предоставить ему возможность лично разобраться с этим нелепым конфликтом. — А с чего вы взяли, что мы с Тамарой в ссоре?

— Ты можешь рассказывать что угодно, но мы-то точно знаем, что ты с ней поругалась!

— Бред какой-то, — сказала я, как в комнате появился еще один персонаж.

— Извините, что опоздал, — произнес Геннадий, даже не обратив внимания на то, какая напряженная атмосфера царит у нас за столом, — но если бы вы знали, в какой мы переплет попали с женой в эти выходные!

— А что такое? — живо заинтересовался Леша. Видимо, хочет переключить внимание с моей персоны на что-нибудь другое. Грамотный ход, парень. Но ты еще не знаешь, что такое Лета. Если она, как собака, вцепилась в кость, стряхнуть ее будет ой как нелегко.

— Представляете, кто-то запер нас на даче! Мы с женой и дочкой поехали отдохнуть, вошли в дом, затопили печь, я собрался идти за дровами — а дверь-то заперта снаружи! Пришлось вывинчивать защитные решетки, вылезать через окно. Дочка плачет, жена вся на нервах…

— А чего не через крышу полез? — заинтересовался Стас.

— Я что, на каскадера похож? У меня чердак — считай полноценная комната. Прыгать оттуда — еще без ног останешься. И через крышу лезть, это значит, черепицу разламывать, чего бы тоже не хотелось.

— А чего вы ключ в замке-то оставили? Прямо как маленькие, ей Богу.

— Да какие ключи, ты о чем?! Кто-то тупо и цинично припер нашу дверь бревном. Бревно, между прочим, с соседского участка стащили. Мне потом пришлось корячиться, обратно его переть. Ну, какой уж тут отдых. Мы с женой собрались, решетку на место поставили, чай попили и домой.

— И даже представить себе не можешь, кто бы это мог так над тобой пошутить?

— В том-то и дело, что не могу. Я ведь почему еще настоял на том, чтобы домой побыстрей вернуться: решил, что кто-то хочет нашу квартиру ограбить, пока мы на даче кукуем. Еду, а сам думаю: лишь бы успеть.

— И что?

— Да ничего, все нормально. Замок целый, без царапин. В квартире тоже полный ажур. Видимо, отголоски первого апреля кому-то в голову стукнули. Других вариантов просто не вижу.

— Вот, а что я говорила! — вновь встряла Летка. — Это все из-за нее!

Геннадий ошарашено помотал головой, видимо, пытаясь сопоставить меня и бревно, и это явно получалось у него с трудом.

— Гена, не обращай внимания, у нас тут один из авторов умом тронулся, ему везде черная магия мерещится, — пояснил Алексей. — Лета, если ты сейчас же не замолкнешь, то окажешься за дверью!

— И между прочим, дорогая, — добавила я, — в твоей теории имеется огромный пробел. С Геной мы никоим образом не ссорились, а он пострадал. Зато среди нас есть один человек, которому бы я вполне могла сделать гадость, причем заслуженную и полномасштабную, если бы была, как ты говоришь, черной ведьмой, или кем там еще. Но насколько я вижу, у человека все в порядке. Это ты как объяснишь?