Я иду к тебе

— Постой… — Ника все еще не понимала, — но я же четыре дня в неделю работаю с утра до вечера!

— А я буду так планировать свое время, чтобы в эти дни гулять с ней самому. Кстати, нашему первому ребенку нужен будет товарищ. На первых порах, пока у него не появится братик или сестричка.

У Ники перехватило дыхание.

— То есть ты… — начала она и замолчала, не в силах продолжить.

Андрес откинулся на подушки и смотрел на нее с ласковой насмешкой:

— Ты правильно поняла. Я делаю тебе предложение. Ты не против того, чтобы мы узаконили нашу любовь официально?

Ника совсем растерялась:

— Да… Нет. Не знаю. Как-то все слишком быстро…

— Я так не думаю. — Андрес привлек ее к себе. — Зачем долго ждать? И так все ясно. — Он слегка наклонился и поцеловал ее в губы.

Спустя некоторое время, когда Андрес отправился в ванную, а Ника расслабленно лежала на подушках, отходя от пережитого напряжения, затрезвонил телефон.

«Кто бы это мог быть? — вяло подумала она. — Мы же должны были приехать только завтра…»

Вылезать из-под одеяла не хотелось: не топили, и в квартире было прохладно. Но телефон все звонил и звонил. Поежившись, Ника встала с постели и взяла трубку.

— Ну, как отдохнула? — услышала она знакомый мягкий голос.

— Ой! Дядя Павел! — обрадовалась Ника. — Откуда ты узнал, что я уже приехала?

— Как это — откуда, — удивился Старцев. — Ты должна была вернуться неделю назад! Не звонишь и не появляешься, я уже стал беспокоиться, позвонил тебе на работу, они говорят: все еще в отпуске. Что же ты так задержалась? Я прогноз слушаю — в Прибалтике сплошные дожди.

Ника засмеялась:

— Ой, дядя Павел, ты же ничего не знаешь! Я ведь не в Прибалтике была!

— Как — не в Прибалтике? — опешил старик. — Ты же в Юрмалу собиралась!

— Ну, то есть в Юрмале я тоже была, — торопливо сказала Ника, — но потом я еще была в Словакии…

— Да что ты говоришь?! — Старцев, конечно, знал Никину непоседливость, но такого предположить не мог. — И каким ветром тебя туда занесло? Из Юрмалы-то?

— Ой, дядя Павел!

— А ты не ойкай, а расскажи нормально!

Ника вздохнула, не зная, с чего начать.

— Кто это, дорогая? — Андрес вышел из ванной, вытирая мокрый ежик светлых волос. — С работы?

— Нет, — Ника прикрыла трубку рукой, — это крестный.

Андрес выжидательно смотрел на нее. Так выжидательно, что Ника смутилась.

— Знаешь, дядя Павел, — заторопилась она, — давай я лучше сегодня к тебе приеду и все расскажу. По телефону не объяснишь — слишком долго. Часика в три, хорошо? И обед заодно приготовлю, как раньше.

Получив согласие, она попрощалась, не дожидаясь дальнейших вопросов. Андрес не сводил с нее серьезного взгляда.

— Насколько я понимаю, — тихо сказал он, — своему дяде ты про меня ничего не говорила.

— Нет… — Ника вдруг почувствовала себя виноватой, неизвестно почему. — Но мы же с тобой не так давно знакомы…

— Значит, ты считаешь, что мы знакомы достаточно долго для того, чтобы поехать вместе отдыхать, но недостаточно долго для того, чтобы знакомить меня с родными?

В голосе Андреса зазвучал металл. Ника не могла понять, что его так рассердило. В общем-то, он сказал правду, ей и в голову не приходило представлять его крестному. Она об этом еще как-то не думала. По Никиным представлением, молодые люди обычно избегают знакомства с родными своей девушки до последнего. До свадьбы. А Андрес до сегодняшнего утра о свадьбе и не заговаривал.

— Но ведь ты не знакомил меня с родителями, — Ника попробовала защититься. — Даже ничего толком о них не рассказывал.

— Ты просто не спрашивала, — Андрес пожал плечами. — Отец у меня умер, а мама живет в Вильнюсе. Если бы мы тогда до Вильнюса доехали, как я планировал, я бы вас обязательно познакомил. Но ты-то здесь и могла бы рассказать своему дяде о моем существовании!

— Ну ладно, не сердись. — Ника подошла к нему, обняла и примирительно потерлась щекой о его плечо. — Я сегодня ему все расскажу, а потом мы сходим к нему в гости.

— Только не затягивай. — Андрес погладил ее по волосам. — Пойми, я хочу, чтобы у нас все было как положено. Помолвка, через два месяца — свадьба. Я знаю, это слишком быстро, но зачем нам ждать? Помолвка и знакомство с родными должны состояться как можно скорее.

Ника стояла на перекрестке Ленинского и Садового, подняв воротник куртки и нахлобучив кепку как можно глубже на уши. Мелкий, еле заметный дождь как зарядил с утра, так и не прекратился. Часы на столбе показывали без пяти семь — Машка должна подобрать ее с минуты на минуту.

Проводив Андреса — он улетал по делам в Каунас до послезавтра — Ника сделала приблизительную уборку квартиры. Все уборки она делила на приблизительные и генеральные. По-хорошему, квартира требовала генеральной, но времени до назначенного визита к крестному совсем не оставалось: надо было пробежаться по магазинам и купить ему к чаю чего-нибудь вкусненького.

Визит прошел весьма гладко. Ника слегка побаивалась скоропалительности происходящего, вернее, того, как отреагирует на эту скоропалительность спокойный и рассудительный Старцев. Но Павел Феликсович выслушал ее сбивчивый рассказ вполне доброжелательно, раза два дернул себя за седую бородку — что являлось приметой сильного душевного волнения — и попросил поскорее привести новоиспеченного жениха к нему в гости. Решено было назначить смотрины на послезавтра вечером, сразу после приезда Андреса.

И вот теперь Нике предстояло сообщить сногсшибательную новость любимой подруге. Она позвонила Маше от Старцева и договорилась, что в семь та заберет ее у дома Павла Феликсовича.

Машкин «жигуленок» появился, как всегда, совсем не с той стороны, с которой его высматривала Ника.

— Садись скорее, здесь стоянка запрещена.

Ника плюхнулась рядом с подругой на потертое сиденье, пристрола свою большую сумку под ногами, отчего стало совсем тесно. Да, это тебе не «Мерседес»!

В машине было тепло и играло радио. «Любовь, похожая на сон, счастливым сделала мой дом…» — пела Пугачева старую песню.

— Сделай погромче, — попросила Ника.

— Что, попала в струю? — Маша, не отрывая взгляда от дороги, прибавила звук. — В твоем доме тоже теперь счастье? Только где оно сейчас? Почему ты пошла к дяде Павлу одна?

— Оно уехало, — сказала Ника.

— Далеко?

— В Каунас, до послезавтра.

— Что так поспешно?

Действительно в Машином голосе прозвучала неприязнь или Нике это почудилось? Она набрала воздуха в легкие и решилась сказать сразу:

— Мы хотим пожениться. Как можно скорее.

— Ого! — Руль в Машиных руках непроизвольно дернулся, и машина вильнула. — Ты что?

— А почему ты так удивилась?

Маша крепче сжала баранку.

— Знаешь, если ты хочешь, чтобы мы добрались до твоего дома живыми, давай обсудим эту новость, когда я буду не за рулем. Мы сейчас чуть не врезались вон в тот «Москвич». Видишь, водитель пальцем у виска крутит? Наверняка еще и произносит что-то нецензурное…

Час спустя они уютно сидели на Никиной кухне, которая слышала столько их «секретных» разговоров, что хватило бы на многотомное досье, — Ника на кушетке, Маша на табуретке у плиты, в ожидании, когда закипит кофе.

— Ну и когда это случилось? — Дождавшись, пока пенка чуть не перевалилась через край джезвы, Маша сняла кофе с огня и разлила по чашкам. — Когда он сделал тебе предложение?

— Сегодня утром. — Ника с удовольствием отпила горячую густую жидкость. Вот у нее такой вкусный кофе почему-то никогда не получается!

— Вот как! — Маша с сомнением покачала головой. — И ты, конечно, сразу согласилась?

— Конечно, — кивнула Ника. — А почему я должна была сказать «нет»? Я его люблю!

— А он тебя? — Маша пристально смотрела на подругу.

— И он! Иначе зачем бы он предложил мне выйти за него замуж?

— Не знаю… — и опять в Машином голосе отчетливо прозвучала неприязнь.