Гром справа (Гром небесный)

Дженнифер выбежала на склон горы.

На ферму Буссака. Стефен должен быть там, Стефен и полиция. Стефен…

Она стала видеть лучше, как только выбралась из-под Деревьев. Неслась по заросшей травой тропе к лесу, задыхалась, ее гнал вперед ужас и от движения ничуть не убывал. Влетела на тропу урагана, не оглядываясь. Когда она поднялась выше укрытия стен монастыря, ветер обхватил ее, казалось, сейчас понесет, будто веса в ней не больше, чем в облаке. Туфли скользили по траве, дважды она падала на колени, руки испачкались, пальто порвалось и покрылось грязью. Но ни падения, ни боль от ушибов не уменьшили ее скорости. Встречный ветер раскачивал ее, как маленькое суденышко в бурю. Полуослепленная, она почти налетела на колонну первой сосны, а потом ее поглотила тишина леса. Он отсек рев ветра, как скала отсекает звуки моря.

Темно. Казалось, двигаясь, рассекаешь тьму, как плотную ощутимую субстанцию. Но Дженнифер не остановилась. Она так и не оглядывалась, боясь увидеть черную тень, движущуюся за ней под деревьями, или услышать дыхание не холодного ветра, а живого существа. Она продолжала бег.

Покинула деревья. Вверх, по крутой тропе на ферму. Дорога и всегда была неудобной и засыпанной камнями, а той ночью будто черт ее мостил. Дюжина ручьев превратила ее в русло новой реки — бурный поток на скользкой скале, камни и грязь между ними. Вперед и вперед… Выше и выше… Она уже не бежала, скользила в грязи, волокла себя по крутому склону, чувствуя, как тяжесть тела тянет ее вниз…

Вперед… Выше… Выбралась из воды, просто мокрые камни. Вперед… Последний поворот.

И вот перед ней съежившаяся под ветром ферма, освещенные окна посверкивают за ставнями. «Стефен!» — закричала Дженнифер и побежала по камням, слезы облегчения наполнили глаза.

Распахнула дверь и вбежала внутрь. Ее встретило тепло, запах супа и свежего хлеба. Опять вскрикнула: «Стефен!» — и замерла, моргая от яркого света. Дверь за ее спиной захлопнулась. Из-за стола вопросительно смотрела девушка с серыми глазами. Больше в комнате никого не было.

20. Фантастическая кантата

Девушка сидела на высоком кресле у стола в центре маленькой комнаты. Все еще очень бледная, лицо осунувшееся и усталое, неуверенные движения рук. Она резала буханку хлеба на толстые куски, рядом на столе стояли миска с нарезанным мясом и остатки торопливого обеда вдвоем. Вся комната говорила о спешных приготовлениях к отъезду. Мебели очень мало — стол, несколько стульев, тахта у окна и, как ни странно, старинные английские часы в углу. Напротив окна — открытая дверь в почти пустую спальню.

Все это Дженнифер заметила за секунду, пока девушка не заговорила. Искренне удивленная, она опустила на стол нож и произнесла вопросительно: «Мадмуазель?»

Дженнифер сказала, задыхаясь: «Вы не уехали. Ой, как хорошо! Вы не уехали!»

«Нет. — Девушка говорила по-французски. — Я была больна, а потом оказалось, что мул хромает, поэтому мы не смогли уехать. Но что?..»

Дженнифер пошла к столу. «Ну и хорошо! Ой, Джил!»

«Мадмуазель? — Серые глаза выражали только удивление и беспокойство. — Почему вы вернулись? Вы видели, как он рассердился днем. Если он войдет и обнаружит вас здесь…»

Руки Дженни упали на спинку ближайшего стула. «Ты говоришь… Значит, их еще не было? Он… Его не забрали?»

«Их? — Голос напрягся. — Кого их?»

«Англичанина и полиции». — Дженнифер ответила автоматически, пытаясь осознать, что делать в изменившихся обстоятельствах.

«Полиции? Почему?»

Девушка явно встревожилась, но Дженнифер не следила за ней. Посмотрела на дверь, произнесла потрясенно: «Что-то, значит, пошло не так. Нужно выбираться отсюда, сейчас же… Женщина, наверное, уже в пути, а Буссак… Где Буссак?»

«На ферме Корентина, в соседней долине. Я не могу идти пешком, и он пошел одолжить мула. Может вернуться в любую минуту».

Дженнифер дернулась, как от удара кнута, резко побледнела. «Тогда нужно идти сейчас же! Быстро! Ничего не ждать — нет времени! Снаружи темно, хоть глаз выколи, и ураган нас спрячет… — Тут она увидела, что девушка не шевелится. — Господи, Джил, да что случилось? Что происходит? Ты, что ли, до сих пор не узнаешь меня? Я — Дженни, Джил, твоя кузина Дженни! Опять не узнаешь? — Она положила руку на стол. — Нет времени объяснять, но ты в опасности, и это наш шанс! Поверь, во что бы ты ни впуталась, это не важно! Просто пойдем со мной, потом разберемся. Но ты должна идти!»

Девушка отодвинулась от отчаянно протянутой вперед руки, на ее лице удивление сменилось откровенным страхом. «Я… Не понимаю. Почему я должна идти с вами? О чем вы говорите? Кто вы?»

Порыв ветра стукнул ставень о стену, но Дженнифер не услышала. Встретились взгляды голубых и серых глаз. В тишине между ними пела лампа. «Я сказала. Я — твоя кузина Дженни».

«Моя… кузина? — Девушка была бледна, как скатерть, мотнула головой. — Не понимаю…»

«Ты… хочешь меня убедить, что ты не Джиллиан?»

«Я не… Я не знаю, о чем вы говорите. Я — Мария Буссак. И не помню никаких кузин». Трясущимися руками она подвинула тарелку на столе.

Маленькая комната темнела, лампа с шипением собиралась погаснуть. Дженнифер начала дрожать. Она повторила тупо: «Мария Буссак? Мария?»

«Да, мадмуазель. Но конечно, его жена. — Она опять взяла нож, чтобы продолжить работу, но смотрела на странную гостью. — Полиция… Почему они должны сюда приходить? Пожалуйста, мадмуазель, объясните. Что они про нас узнали? Ради Бога, мадмуазель, вы должны мне объяснить, в чем дело! И кто вы… на самом деле. Почему вы сюда пришли?»

Потрясенная Дженнифер обрушилась на ближайший стул, отодвинула волосы со лба и принялась рассматривать девушку. Та, почти механически, протянула руку за бутылкой красного вина, налила немного в стакан и подвинула через стол. Дженни взяла и жадно выпила. Резкий напиток немного успокоил ее, утихомирил кровь, бьющуюся в мозгу и пальцах. Она сказала: «Я предполагала, что я — ваша кузина Дженнифер Сильвер, но теперь не знаю. Я… Ты не сделаешь этого со мной, правда, Джил? Правда, ты можешь мне доверять? Если ты замешана в дела Буссака, живешь с ним здесь и… Ну, какая разница? Клянусь, я тебе помогу».

Бледное лицо напротив будто окостенело, страх выражали все линии и тени. Девушка пробормотала: «Я не знаю вас. Я не понимаю, о чем вы говорите».

Дженни прошептала: «Тогда ты ее двойник. А она умерла. Но вы все еще живы, мадмуазель Лалли Дюпре!»

Бледное лицо не изменилось. «Как вы меня назвали? Другим именем? Вы сумасшедшая, с этими именами, кузинами и…»

Но Дженнифер с криком вскочила на ноги. «Конечно! Какая я дура! Мы же решили, что не может быть больше одной, похожей на тебя! — Она отошла поближе к лампе и раздвинула полы пальто. — Мария Буссак, мадам Буссак, какого цвета мое платье?»

Девушка смотрела на нее, как на душевнобольную. «Не понимаю… Вы — ненормальная?»

«Нет. Только ответьте на один вопрос. Если ответите правильно, я уйду. — Она повернулась к свету. — Какого оно цвета?»

Внимательный взгляд, сведенные брови. «Оно… серое? Бледное желтовато-серое?»

Слезы потекли из глаз Дженнифер, заблестели на щеках. Она сказала, пораженно: «Нет. Вовсе нет. — Дженнифер оставила в покое голубой подол, приложила холодные руки к щекам и стерла слезы детским жестом. — Я знала, что это ты. Не понимаю, Джил, почему ты мне не доверяешь?»

Джиллиан сосредоточено смотрела на нее, ссутулилась, будто силы ее иссякли, вцепилась руками в край стола. Страх и усталость выражались на ее лице еще сильнее. Она выглядела больной. Сказала неуверенно: «Я не… Не могу… — Рука взлетела к голове отчаянным жестом. — Oh, mon dieu, que jai peur! Je ny comprends rien!»

Дженнифер стояла очень тихо, сказала на выдохе: «Понимаю… — Она оперлась обеими руками о крышку стола и наклонилась вперед. — Мадам Буссак, вы ничего не помните, да? — Джиллиан слабо кивнула. — Вы давно здесь? — Еще кивок. — Вы давно вышли замуж?»