Импровизация на тему любви

— Мне пора идти, подумай об этом… Пока, до скорого. — Она поцеловала меня и вышла из зала.

Мои ноги снова понесли меня по городу. Мысли об игре, предложенной Микелой, не выходили у меня из головы. Я не мог понять, в чем ее смысл. Зачем устраивать помолвку? Ведь достаточно просто жить с тем, что мы имеем. Но Микела умная женщина. Раз она сделала такое предложение, значит, она придает ему какое-то значение. Я вспомнил, что сказал ей сегодня утром:

— Послушай, я не хочу тебя пугать, но я вижу в тебе очень близкого для меня человека, для меня совершенно естественно быть рядом с тобой, и вчера вечером, вначале в душе, а потом во время нашей близости, мне казалось, что я давным-давно знаю тебя. Я раньше никогда не испытывал такого чувства. Но пусть тебя это не настораживает. Когда я проснулся, мне захотелось спуститься вниз и купить тебе цветы, но я испугался, что это будет перебор.

— Что касается цветов, — улыбнулась Микела, — то их либо дарят, либо молчат. Ну а что касается того, стоит ли мне бояться или не стоит, то, будь я трусливой женщиной, тебя бы здесь не было. Не так ли? Не надо быть таким самоуверенным.

— Самоуверенным? Когда я им был?

— Ты самоуверенный, Джакомо. С первого дня ты без конца говоришь, что мне не надо бояться, не надо встроить иллюзий. В первый вечер, когда мы пошли ужинать, ты, например, сказал, что приехал сюда, потому что тебя тянуло увидеть меня. Это было красиво указано. Я растрогалась, услышав эти слова, мне было приятно. Почему же потом тебе надо было высказать опасения, что я могу неправильно истолковать твои слова? Вот и теперь ты, по сути, сказал, чтобы я не строила иллюзий. Ты самонадеянный. Считаешь, что обязан объяснять людям их поступки, думаешь, что должен их защищать, охранять и предупреждать об опасности неверных решений. Вначале кажется, что это проявление вежливости с твоей стороны, а в действительности это поведение человека, который страдает комплексом превосходства.

— Комплексом превосходства?

— Ты общаешься со взрослыми людьми, каждый решает за себя сам. И если кому-то потом плохо, это значит, что он должен был получить этот урок и негативный опыт пойдет ему на пользу. Это не означает, что надо наплевательски относиться к другим людям, но и не стоит проявлять о них излишнюю заботу. И причина твоей заботливости, между прочим, кроется в твоих собственных страхах. Потому что это ты боишься. Я не знаю, почему ты вызывал во мне такое любопытство при встречах в трамвае. Не все в моей жизни зависит от моего выбора. Но ты заинтересовал меня, и точка. Но теперь уже нам решать, что делать. Жизнь — это не то, что с нами происходит, а то, как мы поступаем, когда с нами что-то происходит…

— Я думаю, именно поэтому я и оказался здесь. Чтобы научиться, как проще относиться к жизни. Ты мне нравишься, Микела. И на этот раз я не буду добавлять, что тебе не стоит этого бояться.

— Ты тоже мне нравишься, Джакомо.

Со мной Микела была откровенна. Как и Сильвия. Но Сильвия нравилась мне по-другому. Возможно, цель игры состояла в том, что я получал полную свободу делать, что мне хочется. Возможно, она предназначалась для меня одного, а не для нас двоих. Пусть это и была только игра, но она полностью устраивала меня, потому что, согласившись принять в ней участие, я мог выпустить на свободу, как джинна из бутылки, сотни своих желаний. Я хотел обладать Микелой, я хотел наслаждаться ее запахом, ощущать каждой клеточкой своего тела ее нежную плоть. Я хотел поддерживать ее за спину, когда она изгибалась в порыве страсти. Я хотел нашептывать ей на ухо, что она мне безумно нравится. Я хотел целовать ее без конца. Я хотел лежать рядом с ней в постели, весь мокрый от пота, после того как мы утолим нашу страсть, есть фрукты и хохотать от души. Я хотел говорить ласковые слова, я хотел дать волю своим эмоциям. В процессе игры я буду тем, кем хочу быть. Никто, кроме Микелы, не поможет мне в этом. Я просто-напросто проживу эти дни так, как мне этого хочется: без страха обмануть чьи-то ожидания, без опасения, что придется спасаться бегством от слишком навязчивых чувств… Как чудесно, что в этой игре никто не может неверно истолковать мои слова и я никому не должен давать обещаний!

Если уж быть до конца честным, то меня странным образом успокаивала мысль о том, что игра, при всей ее непредсказуемости, должна продлиться всего девять дней. Каждый из нас когда-нибудь да встречал человека, которого сразу же чувствовал своим, близким. Того, кто говорит с тобой на одном языке. Человека, с которым все просто. Я в первый же вечер понял, что Микела стала для меня таким человеком. Я почувствовал это, когда сказал ей, что никогда не совершал таких безумных поступков ради женщины. И пока я произносил эти слова, я моментально понял, что мог бы и не говорить их, что они были излишними, потому что то, что возникло между нами, не нуждалось в объяснениях.

«С этой минуты ты моя невеста. Начинаем игру» — отправил я сообщение.

15. ПРАВИЛА

Вечером мы пошли в ресторан. Микела повела меня в «Lucky Strike» на Грэнд-стрит. Мы говорили с ней об игре, о том, что для нее надо установить правила. Мы шутливо обсуждали эти правила, порой подтрунивая друг над другом, и в конце концов вывели главные.

На протяжении игры каждый из нас поступает как считает нужным. Мы можем и даже должны рассказывать о своих чувствах, делиться своими переживаниями, потому что они принадлежат намобоим. Как бы ни развивались наши отношения, через девять дней мы расстанемся.

Запрещается произносить «навсегда», «до конца жизни» и тому подобное. Навсегда — это чистая иллюзия. Мы должны жить сегодняшним днем.

Если один из нас что-то делает, а другому это не нравится, нужно сразу ж сказать об этом. У нас не должно быть стратегических расчетов. Мы оба свободны.

Запрещается заранее определять нормы поведения, по ходу игры мы сами установим их для себя.

Каждый из нас перед началом игры забывает о своих прежних связях, словно мы впервые вступаем в близкие отношения с другим человеком. Мы проживем эти дни без багажа прошлого. Мы будем жить так, словно собрались на пикник, на который не везут с собой диван, шкаф, тумбочку и прочую обстановку. Мы будем жить налегке, мы сбросим с себя бремя прошлою, отбросим все то, чем мы были прежде.

Иногда мы имеем о себе очень смутное представление. Часто мы не знаем самих себя и рисуем себя такими, какими мы себя воспринимаем или воображаем. В ходе игры мы попытаемся найти ответ навопрос «кто я на самом деле?», но если этого не произойдет, мы не будем огорчаться.

— Мне кажется, я уже разобрался в смысле игры, потому что, когда ты говоришь, что мы в любом случае через девять дней расстанемся, уже сейчас мне становится немного досадно, — заметил я.

— Это правда. Но так нам будет спокойней. Согласись, это здорово: полная свобода в проявлении чувств — и никаких обязательств.

— Но что тебя натолкнуло на эту бредовую затею?

— Мне было неприятно, когда ты сказал, что испугался подарить мне цветы, потому что решил, что это будет перебор. А в игре все встанет на свои места, такие проблемы уже не могут возникнуть.

— Верно. Пусть это и глупая затея, но, вполне возможно, она сработает. И все же… идея, наверное, возникла раньше?

— Да, ты прав. Знаешь, Джакомо, помолвки, брачные обязательства, совместная жизнь для многих стали больным вопросом. Вот я и подумала, что можно лечить болезнь, используя принципы гомеопатии. Ты знаком с ними?

— Кое-что я слышал, но не очень хорошо разбираюсь в этом вопросе.

— Принцип гомеопатии состоит в том, что в оргазм вводится крошечная доля вещества, которое вызывает какую-либо болезнь. Если у тебя, скажем, бессонница, то прописывают горошины с небольшим содержанием кофеина. Они подталкивают организм самостоятельно вырабатывать защиту.