Спартанки... блин...

т берутся не стати, не то, что теперь называют «мачо», а умение смеяться внутри себя и эта освобожденность (как у нее) от прошлого. «Я бывший преподаватель, бывший бизнесмен», но, ей Богу, люди, не надо рвать по этому поводу в себе жилы. Ведь у многих, многих уже нет завтра, а у тебя есть.

Звонок раздался примерно через час, Алексей стоял на пороге. Марина уже успела влезть в халат, он у нее мягкий и пушистый и хорошего бирюзового цвета. Она ведь дома, она не ждет гостей. У нее волосы собраны в пучок бирюзовой закруткой.

– Извините, Бога ради! Варя мне сказала, что вы работаете в издательстве. Мне бы хотелось с вами поговорить.

– Заходите, – сказала Марина. – Вы на самом деле родственники?

– Варина мама и моя покойная мама – троюродные сестры. Так что родня, но уже приблизительная. Так сказать, последняя вода на киселе. Я ведь по профессии филолог, успел даже защититься в грозненском университете, пока его не разрушили. Я мог бы пригодиться в издательстве? Или это бред сивой кобылы?

– Вообще-то бред, – ответила Марина, – если вы имеете в виду мое издательство. Мы людей не набираем, мы их выпихиваем. Но ведь сейчас тьма тьмущая частных. Их порядки я не знаю. Могу вам дать пару-тройку адресов.

– Я после университета выпускал газетку. Пока нам не обломали рога. Торговал лекарствами. Это был хороший бизнес, но весьма криминальный. А я человек смирный, я люблю дружить. Бороться и искать, найти и не сдаваться помните эту речевку? – это не мое. «Искать и найти» для меня антиподы «бороться и не сдаваться». Но сейчас это выглядит дурью… Хотелось бы найти и беречь без грубой силы.

«Боже! – подумала Марина. – А я ведь была уверена, что таких людей уже нет. Даже те, которые нынче проповедуют мир в душе, орут об этом, как в атаке. Говорят – благодать, покой, смирение, а в глазах – «убей его!».

– Давайте попьем с вами чаю, – сказала она. – У меня есть сушки с маком и кусочек сыра. Я плохая хозяйка.

Но чая не получилось. В дверь позвонили настойчиво, и резко явилась Лелька и сказала, как отрезала:

– Сказал, на минутку, и застрял. Мама уже налила суп. Идем быстро.

Марина осталась с чайником в руке. Она успела поймать его расстроенный глаз и слова, что он придет потом. Вечером.

Марине хотелось прибить Лельку. Она так ясно увидела, как та будет кружить вокруг Алексея, пока тот не стащит с нее трусики. «И никуда ты не денешься, если не имеешь грубой силы, дорогой товарищ Алексей», – думала Марина. Где-то вскользь мелькнула мысль, не поговорить ли с Варварой. Но как мелькнула, так и ушла. Не ее это дело – стеречь чужую невинность.

Вечером он не пришел, а пришел через три дня, и не вечером, а утром, когда она собиралась на работу.

– Замечательно, – сказал он. – Я вас провожу.

«Понятно, – подумала Марина. – Лелька в школе».

Она выбрала наземный, длинный маршрут. Длинный, непрерываемый разговор ни о чем. Слова какие-то другие, то есть те же самые, но с цветом, запахом. И не плоские, как на бумаге, а объемные, красивые, как