Сломленная (СИ)

- Точно, - натягиваю улыбку и сажусь в машину.

Уже через несколько минут мы остановились возле моего подъезда. Впервые в жизни я пожалела, что живу совсем недалеко. Хочется растянуть время и подольше побыть рядом с Вовой. Удивительно, насколько с ним хорошо и спокойно, что даже нет желания возвращаться домой.

- Спасибо, что подвез, - поднимаю на него взгляд.

- Не за что. Если снова решишь сбежать из дома, знаешь, куда можешь прийти, - его глаза излучают тепло, и на лице играет легкая улыбка.

Киваю и выхожу из машины. Неожиданно для меня, Вова тоже покидает авто и вместе со мной идет к подъезду. Неужели решил проводить до квартиры? Видя мой недоуменный взгляд, объясняет:

- Я буду спокоен, когда ты окажешься в квартире.

Мне остается только улыбнуться, но внутри творится что-то невообразимое. Еще совсем недавно я мечтала хоть немного привлечь к себе внимание Вовы, а уже сегодня удалось провести с ним несколько часов наедине и он провожает меня домой. Мы заметно сблизились и, очевидно, перешли на новую ступень отношений. Шаг за шагом.

Но... готова ли я к серьезным отношениям? Да, мне нравится Вова, с ним спокойно, уютно и хорошо. Только после того, что случилось... мне страшно и больно одновременно. Не знаю, когда затянутся раны, но шрамы будут вечным напоминанием о самом ужасном дне в моей жизни. Хочу стать ближе Вове и в то же время боюсь настоящей близости. Несмотря на понимание того, что он не сделает мне ничего плохого, все равно опасаюсь открыть душу и сердце. Не хочу снова получить удар. Больше я не выдержу.

Пока мы поднимаемся в лифте, смотрю куда угодно, только не на Вову. Мне определенно нельзя надолго оставаться с ним в небольшом замкнутом помещении. Невыносимо находиться рядом с человеком, к которому тебя тянет с невероятной силой, и всячески сдерживать себя. Хочется дать волю себе и своим чувствам, но я будто скована стальной цепью.

Лифт останавливается на моем этаже. Я, наконец-то, покидаю кабину, оставляя Вову позади. На этот раз он не следует за мной.

- Еще раз спасибо, что подвез и проводил, - улыбаюсь парню и медленно пячусь в сторону квартиры.

Вова придерживает двери кабины, чтобы те не закрылись, и снова смотрит на меня своим пронзительным взглядом. Каждый раз, когда он так делает, в моих легких моментально заканчивается воздух. Чувствует ли он то же, что и я? Тянет ли его ко мне так же, как меня к нему?

- Пустяк. Главное, что ты в порядке.

На его лице нет и следа улыбки. Он действительно переживает, и это греет душу. Все-таки я небезразлична Вове. Надеюсь, когда-нибудь меня отпустят страхи и решусь перейти черту между нами.

- Пока? - спрашиваю неуверенно. Ужасно не хочется с ним прощаться.

- До встречи, - подмигивает и отпускает двери лифта.

Наблюдаю, как кабина захлопывается, и парень, занимающий все мои мысли, уезжает. Всего секунда. Вот он был, и вот его нет. Тут же становится грустно, одиноко и пусто. Не могу дождаться момента, когда снова увижу его.

Тяжело вздохнув, подхожу к двери квартиры и жму на кнопку звонка. Мама почти сразу открывает дверь и крепко обнимает меня.

- Извини, что убежала, - говорю, обнимая маму в ответ.

Знаю, родители желают мне только добра и страшно перепугались, когда я пропала. Поэтому мой сегодняшний поступок был большой глупостью.

- Все хорошо, - гладит меня по спине и отступает на шаг. - А где Лада? Она написала, что вы вместе.

- Ее на работу вызвали. Не переживай, я была с другом.

- С Вовой? - вижу, как мама сдерживает улыбку.

Наверное, удивление ярко выражено на моем лице. Как мама узнала о Вове? Может, увидела нас через окно? Но откуда она знает его имя?

- Да. А откуда ты знаешь о нем?

- Познакомились, пока тебя искали. Хороший парень, и сильно переживал, что не успел помочь тебе, - голос срывается, и она снова начинает плакать.

К горлу подступает ком, и я едва сдерживаю себя, чтобы не присоединиться к маме. Не хочу больше плакать. Устала.

- Пойдем на кухню, - нежно целует меня в лоб и проводит ладонью по волосам.

При мысли о еде в животе начинает урчать. Даже не помню, когда ела в последний раз. За эти несколько дней из-за голода и стресса я очень сильно похудела и приобрела болезненный вид: щеки впали, под глазами образовались ужасные темные круги, а вес снизился как минимум килограммов на десять.

- Папы нет дома? - спрашиваю у мамы, садясь за стол.

- Уехал по делам, скоро вернется.

Пока я пытаюсь осилить свой обед или, скорее, полдник, возвращается Лада, а следом за ней и папа. Приходится снова извиняться за свой поступок и выслушивать лекцию о том, как родители переживают за меня и хотят, чтобы к ним поскорее вернулась их жизнерадостная девочка. Вот только она не вернется. Над этой милой, доброй и светлой девочкой неоднократно поиздевались, надругались и стерли улыбку с ее лица. Теперь она иногда появляется, только когда рядом находится определенный человек. Если меня увезут из города, не знаю, что со мной станет. Без Вовы...

- Я не хочу уезжать. Мне нужны мои друзья, - решаюсь снова поднять эту тему. - Я приехала в город, чтобы найти работу и поступить в университет. И я это сделаю.

- Ты уже нашла работу, - папа смотрит на меня с самым серьезным выражением лица, какое только видела. - Эмма, я не думал, что моя девочка будет работать в баре. Выступать перед толпой пьяных и вонючих мужиков. Тебе это нравится?

- Мне нравится петь, а перед кем - не важно.

- Вот и допелась! - повышает голос, и я тут же сжимаюсь.

- Вадим... - пытается вмешаться мама.

- Что "Вадим"?! Посмотри, до чего дошла наша дочь! Я разве могу спокойно на все это реагировать?!

- Криками ничего не исправишь.

Я ничего не чувствую, кроме злости на саму себя. Меньше всего хотелось разочаровывать родителей. Но я поступила так, как подсказывало сердце. Мне нравится петь, и полюбила бар Фрэда. Наши посиделки с друзьями Лады, шуточки Дикса и музыка. Я чувствую, что там мое место, и из-за каких-то уродов не готова отказаться от всего.

- Я не желаю, чтобы ты ходила в тот бар, - наконец папа возвращает свое внимание мне, - и тем более выступала там. Если пообещаешь, что забудешь туда дорогу, мы позволим тебе остаться в городе.

Недолго думая, киваю, тем самым соглашаясь на папины условия.

- Обещаю.

Сейчас самое главное - остаться в городе, а остальное решится само собой.

- Женщина, которая тебя привезла, оставила свою визитку, - берет с подоконника маленькую белую карточку и протягивает мне, - сказала, чтобы ты позвонила ей.

Только сейчас вспоминаю, что отключилась, едва переступив порог квартиры. Я так и не заплатила моей спасительнице. Читаю имя, выведенное золотыми буквами на белом фоне: "Зеленцова Наталья Федоровна, арт-директор салона красоты". Обязательно нужно будет позвонить ей и поблагодарить еще раз. Не представляю, что могло произойти, если бы она не остановилась и не помогла мне оттуда выбраться.

Несмотря на дикую усталость, я вынуждена взять себя в руки и поехать с родителями в полицейский участок. Отсидев небольшую очередь к следователю, проходим в просторный кабинет, и мне приходится снова прокрутить в голове все детали того ужаса, который пережила. Я словно отключила все чувства и рассказала все так, будто это случилось не со мной, а с кем-то другим. Безэмоциально выдала все, что запомнила, описала моих похитителей и дом, в котором меня держали, а также назвала имена.

После нескольких минут тишины следователь, наконец, тяжело вздохнул, черкнул что-то ручкой на листке бумаги и поднял на нас усталый взгляд.

- Вы должны понимать, что это детки богатых и очень влиятельных родителей. Один парень - сын прокурора, второй - депутата. Нам уже поступали на них жалобы, и даже пытались дать делу ход, но... - пожимает плечами. - Как я и сказал, их родители высокопоставленные лица, поэтому не могу ничего обещать.

- Нам от этого должно быть легче?! - срывается папа. - Мою дочь похитили, драли ее до потери сознания, а теперь им все должно сойти с рук?! Вы вообще понимаете, что говорите?