В поисках защитника

– В то время я был слишком благодарен судьбе, чтобы задуматься над этим. Реальное положение вещей я осознал позже. Вот почему мне было необходимо скрыться – побыть одному и во всем разобраться.

– Что ты сейчас и сделал?

– Переворот все поставил на свои места. Обнаружились недостающие звенья.

Наконец он посмотрел на часы.

– Ты не хочешь вернуться вместе со мной в Лондон? Наверное, тебе удобнее написать свою статью в офисе.

«Я бы и здесь могла написать, – подумала она. – А потом отослать по электронной почте. И ждать тебя здесь, когда ты вернешься. Но ты этого не хочешь, не так ли? Желаешь подвести черту под той частью твоей жизни, в которой была я. И мне придется это принять и уехать. Я не должна просить. Не должна умолять. Потому что и мне надо как-то жить дальше, но мне потребуются все мои силы, чтобы уйти с достоинством…»

Ей удалось улыбнуться.

– Сейчас соберу вещи. – Она глянула на темный экран телевизора. – Интересно, есть еще какие-нибудь новости?

– Думаю, все то же. Но если хочешь, посмотри.

Лиз нашла спутниковый канал. Перед ликующей толпой, одетой в камуфляжные куртки и размахивающей автоматами, стоял корреспондент.

– Ветер перемен дует в Эль-Кристобале, – говорил он. – За последний час из секретных военных казарм в пригороде столицы освобождена очередная группа заключенных, среди них – одна женщина.

На экране появилась группа изможденных небритых мужчин. Камера остановилась на стоящей среди них девушке с длинными, ниспадавшими на плечи черными волосами и гордо вздернутым подбородком.

– Как вы себя чувствуете на свободе? – спросил кто-то девушку.

– Свобода только начинается. – Миндалевидные глаза смотрели с вызовом. – Впереди у нас еще долгий путь.

Только сейчас Лиз заметила, что Джуд стоит рядом, побледнев и застыв словно статуя.

– В чем дело? Кто это?

– Не может быть, – прохрипел он. – Этого не может быть. Это галлюцинация.

Лиз пыталась заговорить, но имя, которое застряло у нее в голове, никак не хотело сходить с губ.

И тут зазвонил телефон и развеял странные чары, окутавшие их.

Чертыхнувшись, Джуд схватил трубку:

– Да? – Послушав, о чем ему говорили, он произнес: – Надеюсь, новость хорошая?

Лиз видела, как меняется его лицо – сначала оно было хмурое, потом на нем появилось недоверие и недоумение, которые наконец магическим образом превратились в невероятную нежность.

– Микаэла? О Господи, неужели это ты? – Джуд неуверенно улыбнулся. – Это похоже на чудо. Где ты, дорогая? – И он разразился длинной тирадой на испанском языке.

Чуть ли не теряя сознание, Лиз собрала блокнот, ручки и диктофон и засунула все это в сумку.

Он же думал, что она умерла, а теперь знает, что ошибся. И это все меняет. Какие бы чувства он к ней ни испытывал раньше, теперь они будут другими. Джуд, должно быть, был первым человеком, которому Микаэла захотела позвонить.

«У них было общее прошлое, – думала Лиз, поднимаясь по лестнице. – А теперь и будущее. И мне надо научиться с этим жить».

Всю дорогу до Лондона они ехали молча. Джуд пребывал в глубокой задумчивости. Его профиль, на который Лиз исподтишка бросала взгляды, был словно высечен из гранита. Ей тоже было о чем поразмышлять.

Спустившись вниз с вещами, она не стала больше задавать вопросов Джуду, да и он, очевидно, не был в настроении продолжать свой рассказ. Возможно, это к лучшему. Ей и без того было очень плохо.

Всего несколько часов назад они лежали в объятиях друг друга, испытывая восхитительную близость. Теперь они стали чужими, между ними образовалась вежливая пустота.

Снова позвонил Клайв, чтобы предупредить о том, что журналисты из конкурирующих газет скоро нагрянут в Уиллоуфорд.

– Извини за вопрос, – сказала Лиз, когда Джуд запирал дом, – что ты будешь делать? Вернешься в отель?

– На какое-то время, – с отсутствующим видом ответил он, засовывая сумки в багажник. – Сейчас мне необходимо собраться с мыслями. Однако я предупрежу Клайва, где он сможет меня найти хотя бы в последующие два-три дня.

– Полагаю, что потом ты вернешься в Эль-Кристобаль?

– Почти наверняка.

– А ты расскажешь Микаэле правду о Ксавьере? Я имею в виду похищение и засаду?

– Я думаю, что она уже знает об этом.

– Будь осторожен. Ксавьер может решить, что тебе известно о нем слишком много, и захочет тебя устранить.

– Благодарю за предупреждение. Но я думаю, что сумею избежать опасности. – Он пожал плечами. – А если все пойдет по плохому сценарию, у тебя появится возможность сорвать еще один куш. Я передам тебе эксклюзивные права на освещение моей казни.

– Ну ты и мерзавец!

Джуд остановил джип на обочине и проговорил, но уже более мягко:

– Прости меня, – Помолчав, он взял ее руку. – Бет, я должен тебе кое-что сказать.

Она отодвинулась подальше, насколько позволял ремень безопасности, и обхватила себя руками, будто защищаясь от него.

– Нет, – предупредила она, – если только ты не хочешь прочитать об этом завтра утром за завтраком. С этого момента все твои признания теряют конфиденциальность и появятся в газете.

– Неужели тебе не любопытно? Хотя бы чуть-чуть?

– Лично мне – нет. – Внутри у нее все дрожало, но она смотрела ему прямо в глаза. – Почему у меня с тобой вечно какие-то проблемы? Ты обладаешь поразительной способностью заставлять меня забыть, что я журналист. Постараюсь, чтобы впредь этого не случалось.

– А как прошлая ночь вписывается в твой новый кодекс поведения?

– Никак. Это была просто… прошлая ночь. Мы оба взрослые и поступали по взаимному согласию. Я хорошо провела время. Надеюсь, и ты тоже.

– И это все, что ты можешь сказать?

– Извини. Я была недостаточно красноречива? Попробую еще раз. Ты просто великолепен в постели, Джуд. Все делаешь потрясающе. Но я уверена, что тебе уже говорили об этом, и много, много раз. А теперь предлагаю поскорее убраться отсюда, прежде чем нагрянут журналисты. А то мы не сможем уехать.

– Не беспокойся. Я не собираюсь оставаться здесь дольше, чем это необходимо.

После этого они некоторое время ехали молча.

– Хочешь, чтобы я высадил тебя у твоего офиса, или ты предпочитаешь поехать домой? – Голос Джуда прервал ее печальные мысли.

Домой? Он имеет в виду эти чужие комнаты, уставленные коробками с вещами? Разве он не знает, что ее дом там, где он? И всегда будет там?

Но она не дала прорваться горечи.

– У офиса, пожалуйста. Клайв захочет, чтобы я сразу же написала статью.

– Надеюсь, у тебя достаточно материала.

Если бы… Миллионы вопросов, которые она хотела ему задать, вертелись у нее в голове. А сколько запретных территорий, ожидающих исследования? Но она уже не будет иметь к ним отношения. Если Клайву понадобится продолжение темы, пусть найдет кого-нибудь другого.

А вслух она произнесла:

– Да, спасибо. Ты был щедр. Наверное, нелегко было пережить снова эти трагические события.

– Ты права, – согласился он, глядя куда-то мимо нее, словно ее не существовало вовсе. – А главное – они еще не закончились.

Джуд высадил Лиз у входа в офис, и она еще долго смотрела вслед его джипу. Потом, глотая слезы, душившие ее, толкнула стеклянную дверь редакции.

В один из дней, очень скоро, она позволит себе выплакаться. А сейчас ей надо работать. В работе, убеждала она себя, предъявляя охраннику удостоверение, ее спасение.

Возможно, это ее единственное спасение. Она так сильно прикусила губу, что почувствовала вкус крови.