Одна крошечная ложь (ЛП)

Быстро осматриваю толпу, разыскивая Коннора. Мне неизвестно, будет ли здесь Эштон. Думаю, это ожидаемо, раз он капитан команды, но…еще ожидаемо не изменять своей девушке, а это до Эштона пока не дошло.

— О, Рейган! Как дела? — раздается женский голос.

Я оборачиваюсь и вижу спешащую к нам более взрослую версию Рейган. Она протягивает к ней руки, и этот жест вызывает у меня улыбку. У них абсолютно одинаковые рост, фигура, улыбка…все.

— Отлично, мам, — спокойно отвечает Рейган, когда мама целует ее в щеку.

— Как ты поживаешь? Как учеба? Ты гуляла? — спрашивает она быстро и приглушенно. Она кажется немного безумной, словно у нее совсем мало времени на разговоры, а из дочери нужно выудить побольше информации.

— Ага, мам. Со своей соседкой по комнате. Это Ливи. — Она переключает внимание своей матери на меня.

— О, приятно познакомиться, Ливи. Называй меня Рэйчел, — говорит она с теплой, вежливой улыбкой. — Ой, какая же ты красавица. И такая высокая!

По моей шее разливается тепло. Я открываю рот, чтобы ее поблагодарить, но она уже сосредоточилась на Рейган.

— А как общежитие? Ты в этой крошечной кровати хоть высыпаешься? Сделали бы они их побольше. Для людей они не годятся!

Пока она болтает, у меня вырывается смешок, и я спешно прикрываю лицо, изображая кашель. «Каким-то образом в кровать Вашей дочери поместились аж двое».

Рейган отвечает широкой улыбкой.

— Все не так плохо. Там удобнее, чем я думала.

— Хорошо, хорошо. Боялась, что ты не будешь высыпаться.

— Мам, ты же знаешь, я хорошо сплю. Мы вчера с тобой разговаривали. И позавчера. И позапозавчера… — терпеливо произносит Рейган, но я улавливаю сердитую нотку в ее голосе.

— Знаю, дорогая. — Рэйчел хлопает ее по плечу. — Я должна идти. Обслуживающий персонал надо немного направить. — И на этом мама Рейган исчезает, словно дым на ветру: поспешно, но грациозно.

Рейган наклоняется ко мне.

— Прошу прощения за нее. Я — единственный ребенок, поэтому она несколько гиперзаботлива. И нервозна. Мы отучаем ее от успокоительных. — На следующем вздохе она начинает спрашивать: — Есть хочешь? А то мы можем вот туда пойти и…

— Рейган! — грохочет мужской голос, прерывая нас.

Глаза Рейган загораются, и она хватает меня за руку.

— О, пошли, познакомишься с папулей!

Я едва за ней поспеваю, когда Рейган на радостях шустро припускает к дому. Она похожа на мать больше, чем того хочет. Притормаживает моя подруга только один раз, когда из ниоткуда появляется Грант и дает нам по напитку.

— Дамы, — отвешивает поклон он, а потом исчезает также быстро, как и появился, на ходу подмигнув Рейган.

Одного глотка хватает, чтобы понять: здесь налито виски. Я испытываю облегчение. После сегодняшнего посещения больницы нервы немного шалят.

Рейган идет напролом через толпу парней, улыбаясь им на ходу, пока не подходит к крытому патио около дома, где рядом с Коннором стоит огромный мужчина с седой, аккуратно подстриженной бородой и круглым животом — ее отец, насколько я понимаю.

— Привет, папуль! — взвизгивает Рейган, налетая на него с объятиями.

Он поднимает ее с земли и хохочет, когда она целует его в щеку.

— Моя малышка.

Я проскальзываю под протянутую руку Коннора и обнимаю его, но сама наблюдаю за Рейган и ее отцом, а грудь сжимается от зависти.

— Прекрасно выглядишь, — бормочет Коннор, целомудренно поцеловав меня в губы.

— Спасибо. Ты тоже.

Так и есть. Он всегда выглядит хорошо, но сейчас на нем надеты брюки и накрахмаленная белая рубашка. Когда Коннор улыбается, у него на щеках появляются ямочки, и от облегчения я медленно выдыхаю. Я ловлю себя на мысли, что рядом с Коннором чувствую себя более расслабленно. Есть в нем что-то такое. Легкость, спокойствие, поддержка.

Это правильно.

— Как прошел сегодняшний день в больнице?

Я качаю головой, словно затрудняюсь ответить.

— Хорошо. Тяжело, но хорошо.

Коннор легко сжимает мое предплечье.

— Не переживай. Все наладится. Ты справишься.

Я выдавливаю улыбку, радуясь, что хоть кто-то во мне уверен, и поворачиваюсь обратно к Рейган и ее отцу.

— Как твой первый месяц? Надеюсь, ничего слишком дикого не случилось? — в этот момент спрашивает отец у Рейган.

— Не-а, соседка меня сдерживает. — Рейган показывает на меня. — Это Ливи Клири, папуль.

Мужчина разглядывает меня добрыми голубыми глазами, а потом протягивает руку.

— Привет, Ливи. Я — Роберт.

— Здравствуйте, сэр…Роберт. Я — Ливи Клири. — Я начинаю заикаться, и у меня вырывается нервный смешок. Качаю головой. — Простите, Рейган же Вам только что сказала.

Роберт смеется. Я вижу, что его взгляд перемещается на что-то позади меня.

— О, благодарю, — говорит он, принимая напиток.

Место рядом с Робертом занимает высокий, темноволосый человек. Тот самый с невозможно длинными ресницами и пронизывающими карими глазами, от взгляда которых мое сердце сбивается с ритма.

— Всегда пожалуйста, — вежливо отвечает он.

Эштон всегда красив, даже в самой простой одежде. Но сегодня он определенно проявил уважение к пожеланиям тренера. Его волосы уложены аккуратно и опрятно и все же сексуально. Вместо джинсов и кроссовок, на нем надеты черные строгие брюки и туфли. Вместо поношенной футболки — насыщенно-синяя рубашка, выглаженная и идеально на нем сидящая. Наблюдая, как он делает глоток, я вижу выглядывающий из-под рукава потертый кожаный браслет, и это единственное, что напоминает о знакомом мне до этого момента Эштоне. Он выглядит так, словно только что сошел со страниц журнала GQ.

Не знаю, причина ли в его преображении или в том, что я, наконец-то, признала свое к нему влечение, но тот дискомфорт, который я постоянно испытывала рядом с ним, начинает постепенно исчезать — или меняться, — превращаясь в нечто совершенно иное и совершенно не неприятное. И все же конкретно отвлекающее.

Мои мысли прерывает веселый голос Роберта.

— Я чувствую, парни. В этом году у нас собралась команда чемпионов. — Он хлопает капитана своей команды по плечу.

Эштон отвечает ему искренней, полной уважения улыбкой. Такой, которой я ни разу прежде не видела.

Обернувшись ко мне, Роберт говорит:

— Значит, Ливи, на пару с моей дочкой ты — одна из принстонского урожая этого года.

Мои глаза встречаются с глазами Эштона прежде, чем мне удается отвернуться и сосредоточиться на Роберте. Сердце от этого начинает биться чаще.

— Да, сэр, — произношу я, откашлявшись.

— И какие пока впечатления? — Его взгляд опускается на мою талию. Тогда я и вспоминаю, что рядом стоит Коннор, небрежно меня приобняв. — Эти негодяи тебя не обижают, надеюсь?

Я застенчиво улыбаюсь Коннору, который озорно ухмыляется в ответ.

— Никаких негодяев. — Я допиваю свой напиток. Как я умудрилась так быстро опустошить стакан? Не в силах себя остановить, смотрю на Эштона, взгляд которого прикован к моей груди. Инстинктивно я складываю руки, чем зарабатываю от него широкую ухмылку, когда он подносит бокал к губам. «Может, один негодяй и найдется».

— Отлично. Эти молодые люди хороши, — говорит Роберт, утверждающе кивнув. Тут же до нас доносится вопль, и из-за дома появляется Тай в килте. Роберт добавляет: — Временами, может, и диковаты, какие же студенты без этого. Да, Грант?

Клянусь, то ли у Гранта есть встроенный радар на пустые бокалы, то ли он наблюдает за нами как ястреб, потому что внезапно парень появляется откуда-то сзади и дает нам с Рейган новые стаканы с виски.

— Да, тренер.

— Никакого алкоголя, да, Кливер? — Широкая бровь Роберта вопросительно поднимается аж на середину лба.

— Ни капельки, — отвечает Грант, бестолковую улыбочку которого заменяет маска искренности.

— Нет, конечно, папуль, — мило вторит Рейган.

Роберт глядит вниз на свою преданную дочурку, которая притвориться невинной школьницей-девственницей может лучше, чем настоящая невинность. Лучше, чем…ну, я, видимо. Не уверена, поверил ли он ей. Ему нужно лишь наклониться и принюхаться к напитку, тогда он и поймет, что выпивки там больше, чем всего остального. Но он меняет тему.