От сердца к сердцу

– Кейси Инглиш.

– Значит, Кейси Инглиш. Что вы делаете на моем пляже?

– Провожу лето в коттедже, который стоит у скалы.

– А-а, – протянул Патрик. – Только лето?

– Да, – кивнула Кейси. – Накануне Дня труда мне уже надо вернуться в город.

– Для чего?

«Для того, чтобы играть свою роль, – подумала Кейси. – Для того, чтобы быть великолепной актрисой, удивляющей мир потрясающими представлениями, сногсшибательными костюмами, остротой ума и блестящими риторическими способностями».

Патрик сказал, что он в игры не играет. Что, если с ним не играет и она? Если она вовсе не Кейси Инглиш – богатая наследница, адвокат, большой мастер играть и побеждать в играх, а всего лишь девчонка, которая танцует в лучах заходящего солнца? Просто Кейси и никто другой?

– Чтобы работать, – ответила Кейси. – Я обычная работяга.

Кейси понимала, что должна объяснить, почему проводит лето в Сиклиффе. До этого она ни разу никого не называла боссом. Потому что никогда не думала об Эдмунде, о сан-францисском прокуроре или еще о ком-то как о своем боссе. Они были просто ее коллегами, только более опытными, чем она. Однако теперь Кейси промолвила:

– У моего босса есть тут коттедж. И порученную мне на лето работу я могу выполнять там.

– Замечательно. Но похоже, этим вечером вы решили не работать?

– Да. – Кейси не сообщила ему о вещах, которые не были важными – об огромном состоянии и о своих поразительных успехах, – но если она не собирается с ним играть, ей нужно сообщить Патрику о вещах важных: – Я бежала за заходящим солнцем, но потеряла его за скалами, – тихо призналась она.

Патрик раздумывал всего одно мгновение. Это был его берег, но он готов поделить его с женщиной, которая пришла сюда с той же целью, что и он. Когда на пути ее погони за солнцем встала преграда в виде скал, она бесстрашно повернула в море. А вот когда с ним в апреле случилась такая же история, он предпочел вскарабкаться на скалы, потому что опасался свирепых волн.

– Среди скал есть тропинка, – проговорил Патрик. – Она крутая, но по ней можно подняться на луг. Оттуда вы сможете наблюдать за солнцем, пока оно не скроется за кронами деревьев. Хотите, я покажу ее вам?

– Да. Пожалуйста.

Привязав скакуна к ветке дерева подальше от воды, он повел Кейси вверх по зеленому лабиринту из деревьев и папоротника к своему лугу.

Это был волшебный луг. Багровый свет заката заливал целый океан полевых цветов, окруженный высокими соснами.

Огненный диск солнца еще некоторое время висел над деревьями, а потом скатился вниз, оставив после себя чудесный дар – нежно-розовое, с золотистыми бликами, небо.

Кейси с Патриком молча наблюдали за прощанием летнего солнца с днем. Сказать было нечего, слов не хватало, чтобы описать эту красоту, просто дух захватывало от удивления, и в душе царил мир.

Да, слов не было, однако Кейси вдруг почувствовала, что глаза ее наполняются слезами. Нет!

– Что такое, Кейси? – встревожился Патрик.

– Я не знаю, – прошептала она. И это была правда. Но потом она решила солгать: – Может, это запоздалая реакция на то, что могло произойти на полуострове?

Но Патрик не принял лжи.

– Вы плакали и раньше, – ласково сказал он.

– Да.

Кейси начала было извиняться за слезы, но Патрик остановил ее. Его тревожили ее слезы, он забеспокоился о ней. Как ни странно, рядом с Патриком Кейси почувствовала себя в безопасности. Ей было удивительно покойно на душе. Словно у нее появилось право быть ранимой и неидеальной.

– Я не знаю, отчего плакала и тогда.

– У вас всегда на все есть ответы?

«Да, всегда. Точнее, до того как…»

– Думаю, что нет. – Кейси улыбнулась милой мягкой улыбкой – прежде она никогда так не улыбалась и не изображала эту улыбку перед зеркалом. Да и заметь Кейси у себя на лице такое растерянное выражение, она бы пришла в ужас – так оно было не похоже на ее обычный уверенный вид. – Но мне бы хотелось знать ответ.

– Уверен, в свое время вы поймете. Плакать вовсе не так уж плохо.

– Нет? – с надеждой спросила Кейси. Она не знала этого! Целых двадцать семь лет дочь Керка Кэрола Инглиша была уверена, что плакать неприлично, слезы считала верным признаком слабости.

– Во всяком случае, для меня. Я полагал, что слезы – как дождь. Иногда они нужны, иногда – нет, временами они раздражают. – Патрик улыбнулся. – Это зависит от того, цветок вы или главнокомандующий.

Кейси усмехнулась. Недавно он не дал ей утонуть в соленом море, а теперь не давал захлебнуться в собственных слезах. Правда, говорил он с улыбкой и явно чуть поддразнивал ее, но слова его звучали серьезно.

– Итак, кто же вы, Кейси? Цветок? Командующий парадом?

Прежняя Кейси была командующим парадом. А новая? Хрупким цветком, который храбро тянется к солнцу?

– Не знаю, – прошептала она. «Но обязательно выясню это».

– Мне надо отвести коня в стойло до темноты, – проговорил Патрик, когда пастельно-розовое небо постепенно посерело.

– В стойло?

– В конюшню при саутгемптонском клубе, – пояснил он. – Хотите, провожу вас до коттеджа?

– О, благодарю вас.

Патрик провел ее по извилистой тропинке вниз с луга на берег. Очутившись на пляже, они замерли, взглянув на полуостров. Точнее, то, что они увидели, уже было маленьким островком, окруженным бурлящими волнами. Песок на острове был серым, а не белым – верный признак того, что его поцеловало море, однако уже не скажешь, был ли тот поцелуй нежным и ласковым или жадным и страстным.

– Спасибо вам еще раз за то, что спасли меня, – проговорила Кейси, когда они подошли к дорожке, ведущей в Сиклифф.

– С вами все будет в порядке, – улыбнулся Патрик.

– Мне жаль, что я плакала.

– Серьезно?

«Нет, потому что эти слезы были какими-то… очищающими, как и чувства, вызвавшие их. Но самым удивительным было то, что вас мои слезы не раздосадовали».

– Нет, – тихо промолвила Кейси.

– Я, пожалуй, пойду. Без лунного света трудно разглядеть тропинку в лесу. Спокойной ночи, Кейси.

– Доброй ночи, Патрик.

Она наблюдала за всадником, пока его силуэт не стал серой тенью, летящей в сумерках, а потом и вовсе растворился во тьме леса.

Кто же он такой? – спрашивала себя Кейси. Кто этот темноволосый незнакомец, знающий тайны Луны и моря и настолько мудрый, что, кажется, сумел разгадать причину ее слез. Поэт? Писатель? Или, может, он адвокат? Приехал сюда на лето подготовиться к слушанию очередного дела, но решил оторваться на время от работы и поездить верхом по снежно-белому песку пляжа?

Без сомнения, Патрик был из Саутгемптона. Он явно состоял членом саутгемптонского клуба и поддразнивал ее, называя пляж своим, хотя ему было отлично известно, что он принадлежит Эдмунду и Джеффри. Услышав впервые его голос, Кейси и подумала, что это Эдмунд или Джеффри, потому что голос был похож на их голоса, а сам он явно был таким же, как они, – богатым, удачливым и могущественным аристократом. Да, он такой же, как Эдмунд, Джеффри и как она сама.

Однако Кейси не сказала Патрику о себе этих не важных вещей. Вместо этого она сообщила ему вещи важные, позволила ему увидеть свои слезы; с ним она ощущала себя свободной, чувствовала, что она в безопасности…

Но теперь, когда серая тень Патрика растворилась во мраке, ее эмоции тоже постепенно угасли.

Патрик уходил… Он ушел и не вернется.

Она должна была сыграть обычную роль! Должна была вскружить ему голову, соблазнить его!

Ей не надо было показывать ему свою ранимость, смущение, свои слезы…