Девочка хотела замуж

Хоть я и не принимала участия, но меня почему-то тоже позвали. Заодно я узнала, что в списках значится небезызвестный Андрей Хвостов. И еще масса интересных лиц, которые уже побывали в моих телепередачах или только собираются прийти.

«Забавно приходить на праздник, где не просто всех знаешь, но где все знают тебя».

В тот день меня охватила ностальгия. Я почему-то вспомнила свою первую вечеринку, куда меня позвал мой приятель-тележурналист, и где я отчаянно пыталась взять автограф у Хвостова. Заговорчески хихикнув самой себе, я набрала номер Светланы, моей старинной подруги, с которой мы общались все реже и реже:

— Светка, привет! — Представилась я. — Это Аля… Слушай, у меня к тебе вопрос. Живо ли еще твое старое черное платье от Версаче? — Я тараторила, не давая подруге опомниться.

— Аля, привет! — Светлана обиженно хмыкнула в трубку, и я почти живо представила, как она поджала губы. — Давненько ты не звонила, я тебя часто по телевизору вижу. Совсем про меня забыла.

— Да не забыла я! — Успокоила я Светлану. — Просто забегалась. Много впечатлений, плотный график и тому подобное.

— И, как всегда, звонишь по делу, — холодно процедила Светлана. — Да, Аля. Платье Версаче еще живо, а что?

— Светка, — захныкала я. — А можешь мне снова одолжить его на вечер? Последний разок?

— Даже не знаю, Аля, — понизила голос Светлана. — Одолжить не могу. Могу продать. Я все равно его не ношу, а тебе, возможно, оно еще пригодится.

— Хорошо. Сколько? — Спокойно спросила я.

— Триста долларов, — так же спокойно сходу ответила Светлана.

«Мнда. Триста долларов за платье десятилетней давности. Видимо, в ее понимании оно антикварное. Хорошо, что тысячу не попросила».

— Хорошо. Я согласна, — подтвердила я. — Сейчас заеду к тебе за платьем с деньгами.

Через пятнадцать минут я уже входила в подъезд Светкиного дома и позвонила в дверь. Через минуту Светлана, все такая же крашеная блондинка в таком же халате в цветочек, в котором я последний раз видела ее три года назад, появилась на пороге квартиры.

— Привет, — сказала Светлана, пропуская меня внутрь. — Заходи, пожалуйста. В прихожей можешь повесить пальто, тапочки вот. — Она жестом указала мне на полусношенные шлепанцы, стоящие в прихожей.

Я поблагодарила, обула эту рухлядь, и протопала с ней в спальню. Пока Светлана рылась в шкафах, она расспрашивала меня о работе:

— А Лару Кокинаки видела? А платят хорошо? — Вопросы сыпались один за другим, но ответа Светлана, в общем-то, особо и не ждала. Она была погружена в свои собственные ощущения и, похоже, ей было на меня абсолютно наплевать.

Я заметила, что в квартире Светланы нет мужских вещей.

— А Федор где? — Задала я, наконец, законный вопрос.

Светлана вздрогнула и обернулась.

— Федора больше нет, — пояснила она после недолгой паузы. — Мы расстались еще два года назад.

— Извини, — осеклась я.

— Да ничего, все нормально, — покачала она головой. — А у тебя как на личном фронте?

— Ты не поверишь, — улыбнулась я. — Но абсолютно никак…

— Вот уж действительно не поверю, — обнажила она свои тридцать два зуба, пока еще нетронутые кариесом. Признаться, судя по ее внешнему виду, я ожидала, что сейчас, когда она отроет рот, я увижу полусгнившие коричневые огрызки вместо человеческих зубов. Но нет, вполне белые…

«Чур меня, чур». Я мысленно перекрестилась. Светлана действительно казалась мне жительницей преисподней. Той самой, из которой я три года назад с таким трудом выкарабкалась волей Божьей.

— Что, теперь разборчивая невеста стала? — Продолжала строить выводы Светлана. — Столько мужиков вокруг, выбирай — не хочу.

— Ты снова не поверишь, — продолжила я свой рассказ. — Но мне даже некогда и негде знакомиться, я постоянно на работе. Вот и сейчас тоже иду на работу.

— В восемь вечера? — Удивилась Светлана.

— Да, у меня презентация, — пояснила я. — Собственно, для этого я и прошу у тебя Версаче.

— Странные у тебя вкусы, честно скажу, — призналась Светлана. — Могла бы себе давным-давно купить платье для коктейля при твоих-то заработках.

Слушая всю ее болтовню я чуть было не ляпнула в шутку: «Да знаешь, подруга, я тут недавно квартиру купила, поэтому мне на хлеб не хватает. Хожу теперь одалживаюсь платьями». Но я промолчала. Потому что этого откровения расстроенная Светлана точно не переживет. И не дай Бог чего-нибудь гадкого мне нажелает. Ни мне, ни ей лишние потрясения не нужны.

— Это платье мне дорого как память, — объяснила я. — Для меня оно юбилейное. Ведь скоро ровно три года с того момента, как я впервые появилась на телеэкране.

— А-а-а, — протянула Светлана. — Тогда конечно. У богатых свои причуды.

Наконец, искомое платье было извлечено из дальних закромов гардероба. Светлана победно достала его и протянула мне померить:

— Вот, смотри! Почти как новенькое! — Презентовала она. — Давай посмотрим, как на тебе сидит?

Я послушно стала стягивать с себя джинсы и свитер. Через минуту я уже стояла перед зеркалом в маленьком черном платье от Версаче, абсолютно босая.

— Эх, — вздохнула Светлана, глядя на меня. — Оно на тебе гораздо лучше сидит, чем на мне. — Она произнесла эту фразу почти точно так же, как три года назад. Потом, спохватившись, прибавила. — Ну, так что, берешь?

Я молча кивнула в ответ и полезла за деньгами в сумочку. Вытянув оттуда ровно триста долларов, я бережно положила их на кровать перед ней. Света к деньгам не притронулась.

«Суеверная. Боится, что пересчитывать деньги при клиенте — плохая примета».

Но Светлана, как оказалось, боялась совершенно другого.

— Вообще-то оно раньше полторы тысячи долларов стоило, — добавила она, выразительно глядя на меня. — Мне их еще Федька покупал в Париже, у самого Версаче в бутике.

— Естественно, что в бутике Версаче в Париже продаются настоящие платья от Версаче, — улыбнувшись, подтвердила я. — Вот поэтому я и вспомнила о тебе, зная, что твое платье не подделка. Огромное тебе спасибо, Светочка, даже не знаю, как мне тебя благодарить. Ты меня так выручила! — Я подошла к ней и, подтянувшись на мысочки, чмокнула в щеку.

Светлана такого хода не ожидала. Ей пришлось так же вежливо улыбнуться и ответить чмоком в другую мою щеку.

«Видишь ли, дорогая. Договор — есть договор. Сказала триста долларов — получи свои триста. А в остальном — извини».

— Ну-с, — радостно объявила я. — Мне уже пора бежать, я итак почти опаздываю. Была чрезвычайно рада тебя видеть, Светланка! Ты такая красавица, почти не изменилась! И еще раз спасибо тебе огромное за то, что выручила меня с платьем.

Светлана молчала. Вручив мне пакет с платьем, проводив в прихожую и понаблюдав, как я надеваю благоухающее J’aidore’ом кашемировое пальто, она, наконец, выпалила:

— Скажи, а это очень сложно — попасть на телевидение?

— Попробуй, — усмехнулась я. — Узнаешь. Могу даже подсказать, что сделать, чтобы попробовать.

— Ну, нет, — огорченно замотала она головой. — Куда мне, я же не фотомодель…

— А то я фотомодель, — засмеялась я и заторопилась. — Вот мой телефон, — я наскоро начеркала на листе из блокнота свой мобильный номер. — Если соскучишься или что понадобится, звони, всегда буду рада слышать твой голос.

— Спасибо, — Светлана деловито засунула листок в карман халата. Через минуту сзади щелкнула дверь, и я перевела дух.

Я шла вниз по тысячу раз знакомой лестнице, и у меня было очень странное чувство. Как будто всё, что связано в моей жизни со Светланой, было так давно, что уже будто и не со мной. В другой жизни. Как бы это объяснить…

Есть люди, которые за одну жизнь проживают как бы несколько. Они находятся в постоянном потоке времени, и не просто постоянном, а турбулентном. Вокруг них всё бурлит и находится в движении — они сами постоянно движутся. Если вы встретите этого человека через пару лет, то может выясниться, что за это время он уже успел жениться, родить ребенка, развестись, а также открыть свой собственный бизнес. И такие перевороты происходят в его жизни постоянно. В ней нет ничего до конца стабильного, его время несется вскачь. И большое благо, если это время несет человека не просто вскачь, а вверх по ступенькам успеха.