Шоколадные хлопья с ванильным молоком (ЛП)

- Шон... - предупреждаю его, тихо всхлипывая и чувствуя, будто сон воплощается в реальность. Меня с нова начинает немного потряхивать.

- Не волнуйся так, Хло, я не буду тебя трогать. Засыпай, - говорит он устало.

 Через минуту он отстраняется от меня, полностью укрывает меня одеялом и поворачивается ко мне спиной. Изо рта неожиданно выходит разочарованный вздох.

Я вытираю слезы со щек, когда неуверенно усмехается Шон. Он протягивает ко мне свою руку, но не приближается. Я могу чувствовать его тепло только от руки, сжимающую мою собственную.

Понемногу сердцебиение усмиряется и дыхание выравнивается.

- Засыпай, я буду здесь, - шепчет он, крепче сжимая мою руку, пока мы оба не засыпаем.

                                                Шон

Неохотно открыв веки, я замечаю, что мы уснули со сцепленными руками. Ее каштановые локоны за ночь растрепались и теперь разбросаны по всей подушке. Хло что-то мычит себе под нос, и мои губы растягиваются в улыбке. Осторожно, чтобы не разбудить ее, я встаю с постели. Вчера она мне показалось такой ранимой и невинной, что с каждым разом сжималось сердце.

 Вчера ночью она тревожно спала и громко кричала. Я понятия не имею, что это было или кто ее так напугал. Мне это не нравилось и хотелось просто набить морду тому, кто или что довело ее до такого состояния.

Спустившись вниз, на стене зазвонил телефон. Я замер на месте. Он звонил довольно редко с тех пор, как я приезжал сюда. Сейчас, кто бы это ни был, его не ждали. В любом случае я поражен.

- Слушаю... - говорю вполголоса в трубку, смотря на входную дверь.

Сначала в трубке молчат и я уже намереваюсь повесить трубку, как голос с хрипотцой отвечает мне, подвергая меня в полный ступор.

- Привет, сын. Это я, твой папа.

- Привет, что-то случилось? Последний раз ты звонил сюда, когда тебе нужны были деньги на твой новый бизнес, - говорю ему, скрежетя зубами.

Дело в том, когда я был еще подростком, а мама тусовалась с новым хахалем, мне приходилось заботиться о себе самому.

Отец вечно уходил играть в покер со своими друзьями, даже не покормив меня или не спросив, как мои дела. Он просто уходил играть, а через какое-то время, когда его карманы пустели, он прибегал к моей матери и просил денег, уверяя, что вернет в ближайшие дни. Она верила ему и давала все, что у нее было, лишь бы он не трогал ее.

Я будто был для них третьим лишним. Поэтому, когда мне исполнилось восемнадцать лет я убежал из дому и поселился с Лэнксом. Он - был моим домом. Теперь, после того, как Лэнкс сбежал, а я отсидел шесть лет, у меня нет дома. Эта лачуга - единственное, что осталось у меня. И теперь я здесь.

Что нужно было моему "любимому" папочке от меня - я не знал.

- Слушай, Шай, - начал он, заикаясь.

С самого детства он называл меня Шаем, даже если это было не мое имя. Либо у него были проблемы со слухом.  Спорить с ним об этом просто не было смысла, мне не нужны были проблемы. Я вздохнул и начал слушать очередную историю от него.

- Может как нибудь встретимся с тобой, а? Я так долго тебя не видел. Расскажешь мне, что у тебя случилось за эти годы... Судя по твоему надломленному голосу, ты повзрослел...

Я закрываю глаза и потираю пальцами переносицу. Я так устал от этого, что становится тошно. Когда он  прекратит меня преследовать?

- Я очень занят, па.   У меня новая жизнь... Жизнь, где я не думаю о прошлом. Почему бы тебе не сказать о своей проблеме прямо? - твержу ему натянуто. Он откашливается и долго молчит.

- Если что, то я на том же старом месте, где и был, парень. В любом случае буду рад с тобой встретиться. Даже если ты обо мне другого мнения.

Через минуту он повесил трубку, а я еще долго смотрел на потрескивающие стены и облупленную краску. Я знал, что ему нужно, но сейчас мне не хотелось с ним встречаться. Рана была еще свежа.

23 ГЛАВА

                                                        Хло 

Проснувшись от прохлады, блуждающей по комнате, я открыла веки и посмотрела по сторонам. Я все ещё находилась у него дома, чёрт возьми. Проведя рукой по пустой подушке от себя, в груди начинает все сжиматься. Остаётся неприятный осадок и, наконец, я хмурюсь. Шон покинул меня и сбежал по своим делам.

Ну конечно, кто бы сомневался...

Я медленно потягиваюсь, ощущая под собой мягкость простыни и глубину подушки. Приятно по утрам вдыхать запах свежего постельного белья. От детских воспоминаний меня все ещё колотит. Я очищаю голову от плохих мыслей, приподнимаясь, натягиваю одеяло на себя и иду на поиски какой-нибудь майки.

  После пяти минут поисков, я нахожу - конечно, не совсем по размеру - мужскую чёрную рубашку. Я усмехаюсь и быстро переодеваюсь, не жалея о последствиях. Когда застегиваю рубашку, не спеша начинаю поглаживать ворот рубахи, пока запах чего-то крепкого не ударяет мне в ноздри, опьяняя.

  Может быть он одевал эту рубашку только по праздникам? Судя по запаху он, наверное, в ней даже спал. По коже вдруг пробегают мурашки, отчего снова хмурюсь.

  Умывшись, выхожу из ванной комнаты и слышу недовольные голоса за дверью. Я медленно дохожу до  перил лестницы, заметив спину Шона. Он разговаривает по телефону, но не видит меня. Это хорошо.

Он явно напряжен. Это видно по тому, как его костяшки пальцев белеют при  каждом следующем слове, доносящимся из трубки. Я спускаюсь ниже, прислушиваясь к словам. Половину разговора Райдер молчит, затем со всей силы пробивает стену кулаком, чертыхаясь.

Я подпрыгиваю и неожиданно для себя вскрикиваю. Шон замирает и резко оборачивается. Когда наши взгляды встречаются, он выдыхает и опускает голову, запуская руки в свои густые волосы.

Я делаю шаг вперёд и подхожу к нему. Шаг за шагом становится трудно дышать, а сердце неимоверно бьется в груди, готовое вот-вот  выпрыгнуть. Он тянет волосы, будто намеревается вырвать их.

- Проклятье! - шепчет он, измеряя шагами небольшой промежуток между дверью и лестницей. Я молча наблюдаю за ним, за его действиями и мимикой, но ничего не могу понять. Кто это был и почему он ведёт себя так? Он продолжает ходить из угла в угол.