Спасение Келли и Кайдена (ЛП)

Оставшийся промежуток пути проходим молча и останавливаемся в конце тротуара. По близости нет машин, но мы оба просто стоим, глядя на сушу, переходящую в океан. Волны довольно слабые, солнечные блики отражаются от поверхности воды, ослепляя.

Прикрыв глаза рукой, я начинаю переходить через дорогу. На пляже не слишком людно, только мне не хочется быть даже среди небольшого количества отдыхающих, собравшихся у кромки океана. Я просто не хочу находиться среди людей сейчас. Хочу забиться в какой-нибудь темный угол, потому что мне кажется, будто все вокруг знают, что творится у меня в душе, благодаря повязкам и браслетам на моих запястьях. Такое ощущение, словно всё, что я тщательно старался спрятать внутри, вышло наружу. Люк знает. Полуодетые люди на пляже знают. Келли знает.

– Как тут народ развлекается? – спрашивает Люк, пока мы бредем туда, где пенистые волны сталкиваются с береговой линией, стирая следы, оставленные на мокром песке.

Пожимаю плечом, убирая ладонь от глаз.

– Понятия не имею. Твой же отец тут живет.

Он сжимает челюсти.

– Да, но это не значит, что я знаю что-либо об этом месте… или о нем.

– Откуда у тебя вообще ключ от дома?

– У меня нет ключа.

Я вопросительно смотрю на Люка.

– У тебя нет ключа?

– Нет, – спокойно отвечает он.

Великолепно. Именно то, что мне нужно. Мне и так грозит обвинение, если Калеб не примет отцовскую взятку. А после вчерашнего, я думаю, не решит ли он отказаться. Сегодня утром пришло сообщение от мамы – он послал ее по телефону, когда она позвонила, проверяя, в силе ли их договоренность или нет. Часть меня хочет, чтобы он отказался. Часть меня хочет разорвать любые связи с отцом. От данных размышлений во мне начинают зарождаться ярость и агония, только я мгновенно их подавляю, так как не могу справиться с этим без острого предмета, чтобы перенести внутренние раны на поверхность.

– Нам грозят неприятности? – спрашиваю, теребя повязку, отклеивая лейкопластырь и приклеивая обратно.

– Нет, – отвечает Люк, приближаясь к воде. – Он редко сюда приезжает. А если приедет, то вряд ли разозлится. Скорее, обрадуется.

Я заканчиваю разговор, потому что знаю – его это беспокоит. Поставив пакеты с одеждой рядом, сажусь на песок, подгибаю колени, облокачиваясь на них. Люк приземляется сбоку от меня, и мы просто сидим, позволяя тишине смыть боль, как волны омывают берег.

Вероятно, я так бы и сидел дальше, если бы не сработал мой мобильный. Сняв руку с колен, достаю телефон из кармана.

Келли:Вы где?

Я:Мы на пляже. А вы где, ребята?

Келли:В торговом центре, ищем вас.

Я:Идите до конца улицы, в сторону пляжа. Мы тут, в конце первого прохода.

Келли:Хорошо.

Убрав телефон, снова облокачиваюсь на колени.

– Они идут сюда.

Люк кивает головой, затем смотрит в сторону горизонта.

– Чем займемся вечером? Не хочу просто рассиживать без дела. Я приехал сюда, чтобы сделать… что-нибудь.

– Думаю, я останусь дома. – Я вытягиваю ноги перед собой. – Настроения нет гулять.

Он обдумывает мои слова, сощурив свои карие глаза из-за яркого света.

– Слушай, я знаю, ты через многое прошел, но… но мне кажется, тебе меньше всего надо сидеть и думать об этом.

– Нам не обязательно куда-то ходить. – Голос Келли раздается сзади, и мое тело мгновенно напрягается, когда меня заполняют эмоции.

Я оборачиваюсь и смотрю на нее. Солнце светит в ее огромные голубые глаза, обрамленные длинными ресницами. Волосы собраны вверх, кожа поблескивает из-за жары. У нее в руках большой пакет, а на лице скептическое выражение. Сет стоит неподалеку от Келли, держа целую кучу коричневых бумажных пакетов с логотипом в виде фиолетового цветка. Он озадаченно смотрит на океан.

Поднимаюсь на ноги, спрашивая:

– Что купила? – Киваю в сторону ее пакета и через силу улыбаюсь. – Что-нибудь хорошее?

Келли нахмуривает брови, бросает взгляд на свою покупку, потом снова на меня.

– Не знаю.

То, как она это произносит – так смущенно – заставляет меня задуматься, что же там лежит. Я тянусь за пакетом, чтобы ее подразнить.

– Можно мне посмотреть?

Келли отрицательно качает головой, убирая руку за спину, ее щеки слегка розовеют.

– Ни за что.

Ладно, теперь я еще больше заинтригован. В поисках объяснений гляжу на Сета, но тот лишь небрежно пожимает плечами.

– Келли ведет себя как Келли.

Не уверен, что это значит, ведь обычно Келли милая и очаровательная, но сейчас она замкнутая и нервная.

– Хорошо… Хотите перекусить?

Келли кивает, а я невольно думаю о том, что она мне рассказала – как вызывает у себя рвоту. Не знаю, что с этим делать, и могу ли вообще что-либо сделать. Я понимаю плохие привычки, как они тобой овладевают.

Люк ворчит, поднимаясь и отряхивая с джинсов песок.

– Никаких суши, или крабов, или чего-нибудь относящегося к морепродуктам.

У меня на губах появляется улыбка.

– Кажется, мы после первого совместного похода в ресторан уяснили, что никто из нас четверых не любит морепродукты.

Сет поднимает руку над головой, указывая пальцем на себя.

– Эм, привет. Уверен, я сказал, что люблю суши.

– Ты сказал, – говорит ему Келли, после чего бросает на меня взгляд из-под ресниц. – Это нам с Кайденом не понравилось.

– Похоже, с тех пор прошла целая вечность, – бормочу я, пока моя память возвращается назад, в то время, когда впервые с ней встретился, когда все было иначе. Боже, она невероятно прекрасна, гораздо в больших смыслах, чем окружающие когда-либо поймут. Как бы глупо и банально ни звучало, но Келли вечно будет обладать моей чертовой душой… или, точнее, фрагментами, которые от моей души остались.

Не представляю, каким образом она это делает. Как в один момент я могу чувствовать себя настолько хреново, но стоит ей улыбнуться, и боль на мгновение отступает.

Я не могу больше терпеть. Мне нужно быть с ней, как был раньше. Черт, она нужна мне прямо сейчас, пока я не потерял рассудок.

Хватаю Келли за руку, удивив ее, и веду за собой через пляж к улице, потому что в данную секунду мне безразлично всё, кроме желания к ней прикоснуться. Ее обувь увязает в песке, пока она торопится вслед за мной. Я ищу уединенное место, потому что мои намерения не для всеобщего обозрения. Замечаю проход между двумя маленькими магазинчиками, у одного фасад ярко-желтого цвета, у второго – голубой, словно солнце и небо. Они покрыты наклонными крышами, которые практически соединяются над узким переулком.

– Кайден, что ты делаешь? – сбивчиво спрашивает Келли, спотыкаясь, едва поспевая за мной.

Я качаю головой, пробиваясь через толпу, и иду по дорожке вдоль побережья.

– Подожди немного.

Перейдя через улицу, завожу ее за угол желтого магазинчика. В конце прохода стоит большой мусорный бак, с другой стороны – гора деревянных ящиков. Место далеко не идеальное, но понятие совершенства переоценивают.

– Ты в порядке? – спрашивает Келли, запыхавшись, когда мы останавливаемся.

Я делаю вдох, оборачиваясь к ней. Не даю времени отреагировать, ни себе, ни ей, обхватывая рукой талию, прижимая ее миниатюрное тело к себе. Келли удивленно вздыхает, едва мои губы касаются ее. Я знаю, что, скорее всего, пожалею об этом, оставшись один. Но сейчас она мне нужна.

Наши рты соединяются, и я наконец-то снова способен дышать. Кажется, будто весь прошлый месяц я тонул, глотая воздух, только когда легкие были готовы взорваться. Но ее поцелуй вытягивает меня на поверхность.

– Кайден, – бормочет Келли, сжимая мою рубашку в кулаках. – О, Боже.

Я запускаю язык ей в рот, она размыкает губы, пуская меня глубже. Буквально поглощаю ее, только сейчас осознавая, как изнемогал без нее за время разлуки. Приближаясь к зданию, притягиваю Келли к себе, наши ноги путаются, в то время как мы пытаемся сохранить равновесие. Она роняет свой пакет на землю, а я упираюсь рукой в стену. Древесина царапает мои ладони, я наслаждаюсь ощущением грубой поверхности. Только мое сердце, разрывающееся от поцелуя с ней, болит гораздо сильнее.