Любить так любить !

- Честно говоря, не совсем, - произнесла Фиона, а затем обняла его за шею и в свою очередь поцеловала.

Джоуэл застонал: он так сильно ее хотел, что готов был заняться с ней любовью прямо здесь, на центральной улице Амен-Флэтс. Когда она рядом, он забывает обо всем на свете, о своих жизненных правилах и клятвах. Вот и сейчас он, как самый настоящий разбойник, похитил ее из ресторана на глазах чуть ли не у всего города. Джоуэл поежился: не дай Бог, она еще обвинит его в высокомерии - мол, не дал ей насладиться триумфом.

- Что ты хотела продемонстрировать своими эротическими танцами? - строго спросил он, стараясь не обращать внимания на то, что Фиона целует его в мочку уха.

- Ты выглядел таким самодовольным, - хитро прошептала она. - Я не смогла удержаться. Сидел откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, необычайно серьезный и озабоченный. Уверена, что ты раздумывал о том, как вести себя в дальнейшем, строил радужные планы на будущее. По твоему лицу можно было увидеть, что у тебя все под контролем и все идет так, как ты хочешь. Ты выглядел таким же занудой, как и тогда в офисе. Этакий самовлюбленный и эгоистичный адвокат, продумывающий свои действия до мельчайших деталей. А я так долго старалась отучить тебя от этих вредных привычек. Хотелось свести тебя с ума. У меня это не получилось? Джоуэл ответил вопросом на вопрос:

- Фиона, скажи, ты танцевала для меня и больше ни для кого, правда?

Она ласково взяла его за подбородок, провела пальцем по губам, а затем поцеловала.

- Только для тебя, мой король.

Глава 9

Октябрь подошел к концу, а в ноябре в Амен-Флэтс начинались снежные бури. Поэтому, когда в два часа ночи Джоуэл уехал от нее, Фиона, укладываясь спать и строя планы на следующий день, решила съездить на могилу родителей, чтобы проститься с ними до весны.

Утром, быстро позавтракав, она вывела из конюшни Утреннюю Звезду и не спеша поехала на кладбище. Привязав лошадь возле входа, она подошла к могиле. Присев на корточки, убрала упавшие с деревьев сухие ветки.

- Милые мама и папа, здравствуйте! Не ругайте меня за то, что я встречаюсь с Джоуэлом. Он ни в чем не виноват. Он тогда приезжал с братьями, чтобы выразить соболезнования и как-нибудь помочь нам справиться с горем. Они и сами пострадали от собственного отца. И хотели начать новую жизнь. А я их прогнала...

Сильный ветер мешал Фионе украсить могилу привезенными ею цветами. Когда она уже почти отчаялась закрепить их, сзади раздался знакомый голос:

- Можно я тебе помогу?

Джоуэл!

Фиона молча кивнула головой. Работа сразу пошла успешней. Когда все было сделано и они встали, она положила голову ему на плечо и тихо сказала:

- Я очень скучаю по ним.

- Я знаю, - просто ответил Джоуэл и обнял ее крепче.

Фиона взглянула на него, и сердце ее сжалось: Господи, какой он несчастный, ведь у него никогда не было таких замечательных родителей, не было счастливого детства. Она провела рукой по его щеке.

- Джоуэл, ты веришь в чудо? Он посмотрел на горы, помолчал, а потом сказал:

- Иногда верю. Хотя для меня это, признаться, довольно новое ощущение. Но когда в грузовике у красивой женщины оказывается слон, ты волей-неволей начинаешь верить в чудеса. К тому же у королевы, которая увезла меня, сильно помятого, из магазина, оказались чудесные длинные ноги, а глаза сверкали как брильянты.

Фиона вздохнула:

- А я никогда не верила в чудеса, только в реальность, которую могу изменить по своему желанию. Но что-то есть удивительное в наших с тобой отношениях... Мне не хочется, чтобы хоть что-нибудь менялось: я сейчас счастлива и всем довольна.

Надо же, как она изменилась, подумала про себя Фиона: раньше никогда не стремилась к спокойной жизни, а сейчас ей безумно не хотелось, чтобы в ее жизни происходили перемены.

- Ну, об этом мы с тобой еще поговорим, - глядя в сторону, произнес Джоуэл.

Нельзя, чтобы он был таким печальным и задумчивым, забеспокоилась Фиона.

- Джоуэл, пожалуйста, не мучь себя из-за своего отца. Ты ни в чем не виноват. Я уверена, мои родители были бы счастливы.., видеть нас с тобой вместе и с удовольствием помогли бы тебе воспитывать сына. Впрочем, ты не волнуйся, вся моя семья тебе поможет.

- Спасибо, - прошептал он улыбаясь, но Фиона поняла, что он боится потерять сына окончательно.

Они постояли еще немного, а затем Джоуэл решительно тряхнул головой и, подхватив Фиону на руки, донес до входа. Рядом с Утренней Звездой стояла еще одна лошадь.

- И что это значит? Неужели ты научился ездить на лошади? - удивленно протянула Фиона.

Джоуэл усмехнулся - Конечно, иначе какой из меня владелец ранчо? А кроме того, я как-то раз отдыхал на ранчо у одного бабушкиного друга, и он меня многому научил. Так что кое-что я уже умею делать. Фиона, скажи, что тебе не нравится в наших с тобой отношениях? Я совершенно не знаю, что нужно делать. Помоги мне, пожалуйста.

- Джоуэл, честно говоря, ты можешь делать все, что тебе хочется, и я буду в восторге. Только обнимай меня и целуй почаще.

- Вот и прекрасно. Куда мы поскачем? Ко мне или к тебе? Давай к тебе - это ближе. Фиона улыбнулась.

- А как ты меня нашел?

- Когда я вернулся, тебя не было. Вот я и стал анализировать, куда ты могла поехать. В результате пришел к выводу, что наступающий ноябрь должен был тебе напомнить о том, что, пока не намело, надо съездить на кладбище. Между прочим, сегодня обещали снежную бурю. Я не мог оставить тебя одну, вот и поехал за тобой, чтобы мы вместе вернулись и продолжили наше свидание.

- Джоуэл, обо мне всю жизнь кто-нибудь да заботится. Родители, потом братья. И шагу не могу ступить самостоятельно. А я уже взрослая женщина и отвечаю за себя сама! Так что...

- Не уверен, что ты уже окончательно повзрослела, но то, что ты самая прекрасная женщина на свете, - несомненно. А главное, ты создана для меня. Хотя иногда у нас с тобой и возникают небольшие проблемы, но... Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Поверь мне, я никогда не брошу тебя и буду заботиться о тебе всю жизнь. Холить и лелеять.

Последние слова он произнес, похлопывая свою лошадь по шее.

- Что я вижу! - воскликнула Фиона. - Все понятно, а я-то, дура, уши распустила, думала, он со мной разговаривает! А он, оказывается, с лошадью любезничает, в любви ей признается. Наверное, мне следует обидеться. Но не завидовать не могу. Любая женщина была бы покорена такими словами.