Даже если вам немного за тридцать (СИ)

На Полтавском Майдане была установлена военная палатка цвета хаки, огромных размеров, здесь тоже было много представителей "Правого сектора". Лизе они очень нравились -- умные, дисциплинированные и очень юморные. Некоторых она уже знала по именам, они часто выступали на митингах. Преимущественно, это были молодые люди в возрасте до двадцати пяти лет, спортивного телосложения, очень разные по социальному статусу, но все, как один, на ходу разучивающие приемы и тактику ведения уличных боев. Полтавские студентки, с сине-желтыми ленточками, прикрепленными к сумкам, крутились вокруг них стайками. То кофе принесут, то медикаменты. Здесь стояла небольшая сцена, всегда играла музыка, и завязывалось немало романов. Сюда ходили погулять семьи с детьми. Было хорошо и спокойно. Проезжающие мимо автомобили и автобусы, громко сигналили протестующим в знак поддержки.

Лиза порадовалась, что у областных властей, в отличие от украинских в Киеве, и многих других по областям, хватило ума не трогать палатку и не разгонять людей. Губернатор Полтавщины, Иван Александрович Змиевский, в отличие от многих других призначенцев Яныка, был местным. Родом из простой семьи, живущей на Полтавщине, выходец из сельского комсомола, он всего в жизни добился своими усилиями. В госслужбе ему дали кличку Змий, ибо был Иван Александрович хваток, мудр и нетороплив, что не так часто встречалось в людях, назначенных действующим президентом.

Однажды вечером, на одном из митингов, Лиза встретила полностью закутанную в норковую шубку Иру Кондратенко.

- Ируся, привет!

Они поцеловались, начали обсуждать новости, и Лиза предложила Ире зайти к ней домой, так как жила буквально за один квартал от здания областной администрации.

- А я смотрю -- революция вошла в высшие слои общества -- дама в норке стоит -- гляжу -- а это ты! - Лиза разогревала на большой сковородке вермишель. Котлеты она бросила в микроволновку. В холодильнике нашлось и несколько кусков жареной рыбы. Они обе ужасно проголодались на митинге.

Пока Ира знакомилась с Костей, вручая ему сладости, Лиза накрыла скромный, но сытный ужин.

Они обсуждали новости. Ира пожаловалась:

- У меня сын в "Правом секторе", постоянно тут дежурит. На занятия в университет почти не ходит. Им ведь теперь можно.

Совсем недавно мощная волна студенческих протестов заставила действующего министра образования отменить драконовский указ про отчисление из ВУЗов студентов, которые пропустили занятия из-за участия "в массовых беспорядках". Это была маленькая, но очень важная победа в борьбе с действующим режимом.

Ира переживала не на шутку.

- Он у нас один. Все у него есть. Ни в чем отказа не было. А тут говорит: "Я не могу отсиживаться, мама. Украины может больше не стать, как государства. Там девочки из моего ВУЗа, я их не могу оставить без присмотра!"

- Какой молодец! - восхитилась Лиза. - Как его зовут? У тебя его фото есть? Я там уже многих в лицо знаю.

Ира, с гордостью, показала несколько фотографий сына на своем смартфоне.

- О, я его видела! - радостно сообщила Лиза.

Около девяти вечера Ира вызвала такси и, тепло попрощавшись, уехала домой.

И в это время позвонил Дашков. Лиза удивилась, но ответила.

- Добрый вечер, - голос звучал глухо, - я...не посмел бы беспокоить, но у меня появилась информация по интересующему тебя вопросу. Это касается гражданки, оформлявшей у тебя документы. Помнишь, ты дала мне задание?

Лиза очень удивилась. Недавно она общалась с Ольгой Михайловной Сарычевой. Ей удалось помочь той оформить субсидию на уплату коммунальных услуг и пособие на четверых детей. Ольга Михайловна была воодушевлена и весела, вручила смущенной Лизе огромную коробку конфет, поблагодарила за усилия, поздравила с наступающим Новым годом и сказала, что, не смотря на революцию, Украину ждет великое будущее!

Она была настолько не похожа на ту женщину, которая когда-то пришла к ней на прием, что Лиза поразилась! Казалось, словно Ольга Михайловна сбросила с себя какой-то вековой груз, но она не посмела ни о чем ее расспрашивать. Да, Дашков что-то откопал...

- Я так поняла, по телефону мне никто ничего объяснять не будет? - спросила она Дашкова.

- Разумеется. Я жду тебя в машине, под твоим подъездом.

- Я возьму с собой папино охотничье ружье, - пригрозила Лиза.

Он промолчал. Лиза поймала себя на мысли, что безумно рада его звонку. Она скучала по нему. Даже просто по их разговорам. Господи, неужели это еще не конец, а все только начинается? Она никак не могла определиться со своими чувствами.

- Хорошо, я уложу сына и выйду на минутку.

Костя смотрел "Смешарики" и спать отказался наотрез. Лиза сама поощряла его смотреть этот мультсериал и частенько составляла ему компанию в этом занятии. Эти мультфильмы были прикольными и несли в себе много познавательной информации.

- Костя, я сейчас отлучусь на несколько минут. Я тут, рядом с домом буду. А ты смотри телек, пока я не приду. Хорошо?

- Хорошо. А ты куда? На революцию?

- Нет. Просто надо встретиться с одним человеком.

- А почему ты к нам его не приведешь? - логично заметил Костя.

- Потому что он...малознаком. Все, Костик, будь умницей. И немедленно пособирай крошки от печенья! Сколько раз я говорила: не ешь в зале! Поросенок!

Дашков сразу выскочил из машины, чуть только она вышла из подъезда. Он был взволнован, ловил ее взгляд. Ей понравилось.

"Хочешь жениться на Королеве -- поднатужься, дружок!" - подумала она. - Вслух сказала: -"Привет".

- Привет. Очень холодно, - ответил он, - Сядешь в машину?

- Угу, так что тебе удалось узнать? Заметь, я не спрашиваю, как?

- У меня есть служба безопасности, Лиза. Этой работой занимаются они. Так вот, Ольгу Михайловну Сарычеву зовут на самом деле Эльмира Ахматовна Кокоева и она -- чеченка.

Если он намеревался поразить Лизу -- у него это получилось отменно. Она открыла рот:

- Чеченка? Никогда бы не подумала! Она похожа...знаешь, на киевлянку! В Киеве много женщин такой породы. Потомки племени полян. Такие, знаешь, истинные арийцы среди славян. У нее чисто киевское лицо! А она что, скрывается от кого-то? Кто в нее стрелял? Ты знаешь, она повеселела очень в последнее время! Ей больше ничего не угрожает? - засыпала она вопросами Дашкова.

- Думаю, ей больше ничего не угрожает, - подтвердил он.

Не надо было им садиться в одну машину. Слишком маленькое пространство. Слишком большая энергия притяжения. Он безумно соскучился. По ее глазам, по ее волосам, по ее голосу, и по ее непосредственной порывистости. У него заныли руки -- так хотелось обнять ее. Он крепко сжал руль.

Пожалуй, только теперь, в этот поздний час промозглого декабрьского вечера, он окончательно сообразил, что без этой женщины ему действительно не жить. И это не каприз и не причуда. Это - правда жизни.

Однако, она требовала ответов на свои вопросы и нетерпеливо схватила его за руки. Их будто током ударило -- они оба замерли...И, уже в следующую секунду, целовались, как безумные. Лиза застонала. Это не было уловкой. Просто она так соскучилась, по его губам, по его рукам. Он накинулся на нее с новой силой, распахнул ее курточку, толстовку и с каким-то рычанием добрался до ее груди. Она выгнулась навстречу его безумным ласкам. Он говорил ей совершенно невозможные вещи, и даже неприличные. Но, она ни за что не позволила бы ему остановиться.

Лиза первая отпрянула, спохватилась и запахнула куртку:

- Костик дома один. Мне нужно идти. Я очень хочу расспросить об этой женщине. Мы...можем встретиться завтра?

- Да, - он тоже пытался взять себя в руки. Я приеду за тобой после работы.

Он посмотрел на нее такими глазами, что у нее не осталось сомнений, чем может закончиться эта встреча. Она выскочила из машины и побежала к подъезду.

Костик заснул прямо на диване. Лиза тихонько выключила телевизор, укрыла его одеялом и включила ночник.