Бестселлер по случайности

— А если описать твои злоключения? Со дня ухода твоего редактора в декретный отпуск? Ведь именно тогда все пошло наперекосяк? — предложила Фэй. — Можно упомянуть и измену мужа, и отъезд детей в колледж. Говорят же: лучше описывать то, что знаешь, да и душу очистить полезно.

На лице Кендалл отразился целый калейдоскоп эмоций: до нее постепенно доходило, что подруги не оставят ее в покое. Зато, когда она заговорила, слезы в ее глазах высохли, а голос зазвучал резко и язвительно.

— Думаете, можно назвать мою героиню Кендалл, а мужа-изменника — Кэлвином? А убить и расчленить его можно? Желательно прямо в первой главе.

Фэй с Мэллори засмеялись, а Таню вдруг осенило. Слова Кендалл вызвали у нее неожиданное просветление: вот он, идеальный вариант, суперплан, который оставалось только исполнить.

Пытаясь облечь гениальную мысль в словесную форму, Таня встала и зашагала взад-вперед по террасе. Разговор тут же оборвался: подруги изумленно смотрели на нее. Фэй опустила ноги с перил и села прямо, Мэллори перестала черкать в блокноте, а Кендалл — нервно ощупывать свой пояс.

— Значит, так. — Таня повернулась к подругам. Мысли напоминали диких лошадей, их следовало придержать. — Кендалл задумала книгу, героини которой отдаленно напоминают нас. — Таня сделала паузу, убедилась, что подруги слушают, и, тщательно проговаривая каждое слово, продолжила: — А если это действительно будем мы?

— Что? — хором спросили подруги.

Таня снова придержала коней, стараясь выражаться как можно яснее. Она не сомневалась: если подруги поймут, то будут в полном восторге от ее идеи.

— Пусть героиней Кендалл будет Кендалл, героиней Фэй — Фэй, твоей — ты сама, Мэл, а красивой, вечно замотанной матерью-одиночкой — я.

Кендалл нахмурилась, а Фэй с Мэллори уставились на Таню как на полуненормальную. Но Танина мысль уже обрела четкую форму, осталось лишь донести ее до подруг.

— Кендалл права: по ряду причин она сейчас не в состоянии выдать четырехсотстраничный текст. Так почему бы каждой из нас не написать про свою героиню?

Потрясенные подруги молчали, но Таня решила идти до конца.

— Пусть каждая напишет от лица своей героини, а потом мы просто объединим куски. — Таня сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. — В итоге каждая напишет по сто страниц, то есть по четверти книги. — Таня снова остановилась, чтобы подруги обдумали ее предложение. Сто страниц — ерунда по сравнению с целой рукописью. Нужно в течение месяца писать по двадцать пять страниц в неделю. — Только представьте, какими естественными получатся образы! Книга и впрямь будет чудесная.

Кендалл, Фэй и Мэллори не проронили ни слова, только Таня не замолчала бы, даже если бы ее повалили на пол и заткнули рот кляпом (подруги, судя по виду, были не прочь). Она без устали потчевала их своими соображениями, ведь чем дольше и подробнее объясняешь, тем выше вероятность, что тебя услышат.

— Книга художественная, значит, мы может либо сочинить истории своих героинь, либо списать с себя, а читатели пусть думают, что это выдумка. Разумеется, придется согласовать сюжетные линии и основные вопросы: например, что угрожает нашей карьере, а что — дружбе, но ведь работать вместе здорово! — Таня остановилась перевести дыхание и заглянуть в глаза подругам. Она все разжевала и в рот им положила, теперь следовало определить, проглотят подруги или выплюнут.

Глава 17

Кендалл отреагировала не сразу. Фэй и Мэллори тоже долго обдумывали услышанное. Танино предложение оказалось настолько необычным, что с налета не оценить. Тем не менее ни одна из них не вскочила с криками «Что за нелепость?!», хотя идея вполне этого заслуживала.

Медленно текли минуты, на залитой полуденным солнцем террасе царила тишина. Кендалл, Фэй и Мэллори старались представить, к чему приведет Танин план.

— Иными словами, вы напишете книгу за меня? — уточнила Кендалл, желая расставить все точки над i.

— Нет, я считаю это сотрудничеством. Твоя героиня будет главной, а на обложке — твое имя. Мы лишь поможем тебе выполнить условия договора, чтобы раз и навсегда покончить со «Скарсдейлом».

— В принципе я согласна и с удовольствием напишу свою порцию, — вмешалась Фэй. — Только ведь это немного… неэтично. Фактически Кендалл присвоит произведение, которое создаст с посторонней помощью. Соавторов даже Джеймс Паттерсон указывает. У всех нас контракты с разными издательствами. Я даже не знаю, имеем ли мы право на соавторство!

— Ну мы же будем «неграми», — парировала Таня. — В скольких проектах на обложке одно имя, а настоящие авторы даже не упоминаются!

— Да, но в таких случаях издатель обычно знает, кто писал книгу.

Кендалл слушала аргументы и контраргументы, каждый из которых имел право на существование. Странно, когда при тебе обсуждают твою жизнь и карьеру. Ты словно умерла и получила приглашение на собственное вскрытие.

— А если книга станет бестселлером? Если в списки «Нью-Йорк таймс» попадет? Если Кендалл пригласят на шоу Опры? — спросила Мэллори, с которой все это уже случалось.

— Черта с два! — фыркнула Таня. — Опра выбирает исключительно книги о неблагополучных семьях и те, где главные герои погибают. А у нас будут всего-навсего не самые благополучные писательницы — вряд ли она заинтересуется.

Все четверо захохотали, и обстановка заметно разрядилась.

— По-моему, мы перегибаем палку, — осадила подруг Кендалл, пытаясь собраться с мыслями. — Вряд ли книга привлечет такое внимание. — Она перечисляла аргументы и загибала пальцы. — Лейси Сэмюэлс — начинающий редактор. Зануда Джейн тиснет книгу в самую страшную обложку, закажет минимальный тираж и не станет рекламировать. В общем, любой книге с моим именем прямая дорожка в отдел уцененных товаров.

Подруги озадаченно переглянулись.

— Но не это главное: я не могу просить вас о таком одолжении. Вам не до моей книги: у каждой свои сроки. Да и не хочу я присваивать вашу работу. Вне зависимости от успеха книги я не буду считать ее своей.

— Ты пока ни о чем не попросила, идея Танина, — напомнила Фэй. — Чем дольше о ней думаю, тем больше она мне нравится. Почему бы не попробовать? Лишние сто страниц — обуза разве что для Тани. А совместное творчество — это всегда здорово. Может получиться книга, которую по отдельности мы точно не напишем, на порядок лучше наших индивидуальных творений. Коллективным трудом пользуются многие, у каждого свои причины. Тем более никто ничего не узнает — мы сохраним все в секрете.

Сердце Кендалл едва не разрывалось от любви к подругам.

— Вы… вы даже не представляете, как важен для меня этот разговор. Благодаря вам я чувствую, что не одинока и, наверное, выберусь из этого… дерьма. — Кендалл сделала паузу, чтобы в очередной раз собраться с мыслями. — Не знаю, стоит ли воспользоваться Таниным планом, ненавижу собственную слабость, только… легче становится уже от мысли, что я не один на один с книгой. — Кендалл сделала паузу и кивнула: да, вроде бы все сказала. Совместное творчество принципиально изменит их отношения. Благодаря общей книге, да еще о себе самих, они станут еще ближе. А уж если книгу напечатают… — Но мы не знаем, к чему приведет Танин план. Мы ведь никогда не писали вместе, вдруг не сработаемся? Таня, спасибо за прекрасную идею, а вам, Фэй и Мэллори, за поддержку, но нашей дружбой я рисковать не хочу. Без денег и новых договоров я проживу, а без своих «сестер» — нет.

— Ладно, ладно, давай без лишних сантиментов, — покачала головой Таня. — Кендалл, а если мы захотим участвовать в проекте, примешь нашу помощь?

Кендалл закусила губу. Гордость повелевала вежливо отказаться — сама, мол, справлюсь, — только это была бы ложь. Даже в присутствии подруг Кендалл едва сдерживалась, чтобы не сбежать в спальню или не схватиться за инструменты.