Прекрасная защитница

— Не волнуйся, уже недолго осталось. — Он с улыбкой притянул ее к себе для поцелуя. — Не торопи меня, родная, скоро все уладится. Думаешь, так просто расстаться с девушкой, с которой был почти три года?

— Ну а со мной ты уже год, — промурлыкала барышня. — И, надеюсь, пока расставаться не собираешься.

— Ты как наркотик — тебя все время мало, — восхищенно пробормотал Марк. — Не волнуйся, скоро все встанет на свои места. Невежливо просто так заявить девушке, что в ее любви больше не нуждаются. Но еще немного — и у меня появится благовидный предлог оставить Элизабет.

Лиз в гардеробной насторожилась. Что значит «благовидный предлог»?

— Невежливо? — хмыкнула девица. — Честно говоря, в данном случае твое хорошее воспитание мне не очень нравится. И что ты имеешь в виду, говоря о «благовидном предлоге»? — Она словно прочитала мысли Элизабет.

— Видишь ли, если она завалит дело моего брата, то мое семейство никогда и ни под каким соусом не примет ее, — невозмутимо пояснил Марк. — После этого нам останется только сказать друг другу «прощай». Конечно, я буду этим чрезвычайно расстроен, но ничего поделать, как ты понимаешь, не смогу.

Девица опять хихикнула — видимо, ее немало забавляла уготованная Элизабет участь. А спрятавшейся в гардеробной Лиз вдруг стало интересно, что бы сделал Марк, если бы сейчас она просто вышла и присоединилась к столь интересному разговору? Стал бы он как–то пытаться объясниться с ней или со своей новой пассией? Или же просто выставил бы «отработавшую свое» за три года Элизабет за дверь? Вот мерзавец! Оказывается, он уже год спит с этой девицей, а ее держит «про запас» и хочет, видите ли, расстаться с ней максимально вежливо! Нашелся любитель «правильных» поступков! Лиз чуть не задохнулась от ярости.

Наверное, если бы под рукой нашлось что–нибудь тяжелое, она бы не отказала себе в удовольствии неожиданно появиться в дверях гардеробной и запустить этим предметом прямо в обнимающихся любовников. Нет, это была не ревность, просто обида на то, как некрасиво с ней поступили. А она–то еще переживала из–за Роберта, голову сломала, размышляя, как потактичнее поставить Марка в известность о сложившейся пикантной ситуации!

Рука нащупала в кармане маленький прямоугольный предмет. Элизабет ощутила на ладони портативный диктофон, который всегда носила с собой, чтобы использовать при необходимых опросах — непременный атрибут любого юриста. Весьма недешевая машинка, на покупке которой настаивал Марк, обладала удивительной чувствительностью и могла записывать звуки на большом расстоянии и при наличии препятствий — на случай, если клиент или противоположная сторона будут против использования диктофона, его можно было включить просто в кармане. Недолго думая, девушка нажала на кнопку записи. Пусть Марк откровенничает — это поможет Лиз, переслушав запись, окончательно порвать с ним отношения. А если он посмеет хоть в чем–то ее потом упрекнуть, то у мисс Смолвуд будут весомые доказательства его собственной измены.

— А почему ты думаешь, что она провалит это дело? — заинтересованно протянула его собеседница. — Ты всегда говорил, что эта твоя кошка весьма сведуща в юридических вопросах. Если не ошибаюсь, именно поэтому ты и старался держать ее поближе к себе.

— Не волнуйся, там все уже практически решено. Доказательства неопровержимы, так что от братца Роберта нам тоже удастся избавиться.

— И не жалко тебе его? Он действительно тебе так мешает? Родной брат все–таки!

— С чего это я должен его жалеть? Ему всегда доставалось все то, что должно было быть разделено на нас двоих. Кто у нас рыцарь без страха и упрека, краса графства и гордость родителей? Роберт. Кому всегда доставалось самое лучшее? Роберту. Кто унаследует титул и майорат? Роберт. Кто будет управлять компанией? Роберт, а кто же еще?! Мне надоело быть вторым, понимаешь? Тем более что подвернулся такой прекрасный шанс! Убрать дорогого брата чужими руками и при этом остаться безутешным родственником, сожалеющим о том, что ничем не смог помочь, — что может быть лучше?

— Милый, ты у меня просто умница! Ну и как ты все это провернул? Может, мне уже пора начать ревновать тебя к девушке, которая обвинила твоего брата в изнасиловании? — шутливо поинтересовалась барышня. — Как ты уговорил ее на лжесвидетельство, ведь это уголовное преступление?!

— С Эвелин у нас чисто деловые отношения, — усмехнулся Марк. — Ее экс–супруг пытался шантажировать бывшую жену, и я помог ей выпутаться из неприятного положения. Но поскольку дела заведено не было, то никто не знает, что мы связаны. Так что она мне кое–чем обязана, да и заплатил я ей неплохо.

— Все всегда получается так, как ты хочешь? — льстиво намекнула девушка.

— Это всего лишь верный расчет, дорогая, — самодовольно заявил он. — Хотя в этот раз не обошлось и без везения. На всякий пожарный случай я бережно сохранил один из презервативов, которые братец оставил в помойной корзине своей спальни в Бенсингтон–холле. А буквально на следующий день обстоятельства сложились наилучшим образом. Около десяти часов вечера мне позвонила Эвелин — вся в слезах, жаловалась, что ее неистовый бывший супруг силком вломился в дом и буквально изнасиловал ее. И мне пришло в голову, что это просто подарок судьбы. Я позвонил Роберту домой и выяснил, что он на месте, то есть в назначенное время не прогуливается где–нибудь на Друри–лейн. Все обстоятельства сложились наилучшим образом. Я велел Эвелин ждать, пока я не решу, как действовать, а сам отправился к дому, где находится квартира брата. В общем, мне удалось убедиться, что он совершенно один, а автомобиль его припаркован в подземном гараже, от которого у него собственный ключ и в который он может въехать в любое время дня и ночи. Было очевидно, что никто не подтвердит то, что братец в это время мирно пил кофе в собственных апартаментах. В общем, алиби у Роберта не ожидалось. Потом я поехал к Эвелин и уговорил ее мне помочь. Она должна была позвонить в полицию и пройти освидетельствование, но обвинить в изнасиловании не своего мужа, а моего брата. Поскольку с неистового мистера Декара взять нечего, а я предложил ей неплохие деньги, она, естественно, согласилась. Тогда мы приготовили мизансцену, которую должна была застать полиция. Я хорошенько проинструктировал Эвелин насчет привычек и особенностей Роберта, заставил ее заучить номер его автомобиля, подкинул на место преступления использованный им несколько дней назад презерватив. Для правдоподобия мне пришлось добавить интимных деталей, но в итоге миссис Декар получила полное представление не только о душе, но и о теле Роберта Уотсона. Я стоял рядом с ней, когда она, рыдая, позвонила в полицию. Нельзя не признать, что актриса из нашей Эвелин просто превосходная! Дальше все прошло как по маслу — на следующий день братца арестовали с большим шумом. Правда, я не рассчитывал, что это так подкосит отца. Впрочем, он, кажется, уже оправился от потрясения. Да и с бизнесом получилось все как нельзя лучше: управляющим теперь поставили меня.

— А как ты додумался всучить это гиблое дельце своей постылой подружке? — вяло спросила девушка, видимо уже утомленная самолюбованием своего кавалера.

— Удивляюсь, как это сразу не пришло мне в голову! — признался Марк. — Я думал только о том, чтобы убрать с дороги Роберта, но когда Лиз сама ввязалась в это дело с залогом, меня вдруг осенило: это же блестящий шанс избавиться одним ударом от них обоих. Да еще и весьма изящно получится: брат совершил преступление, а потенциальная подруга жизни не смогла вытащить его из тюрьмы! И теперь, конечно, не имеет смысла рассуждать о каких–то дальнейших отношениях, потому что при каждом взгляде на нее я буду невольно вспоминать о том, что мой брат осужден и находится в тюрьме.

— Ты так говоришь, как будто все уже решено. А как же презумпция невиновности, или как это там называется? Может, присяжные оправдают твоего брата — ведь до сих пор он считался вполне благополучным членом общества.

— С такими бронебойными доказательствами Роберту уже не выкрутиться. У Эвелин все козыри на руках — не без моей помощи, разумеется. Что же до Лиз, то после завершения дела я начну укорять ее тем, что она не настояла на том, чтобы братец откупился.