Утраченный и обретенный (ЛП)

Его руки удержали меня, не дав грохнуться в озеро, и я выдохнул от удивления.

— Не позволяй мне останавливать тебя, — голос Зендера звучал достаточно холодно, чтобы по позвоночнику прошла дрожь, а желудок сжался при взгляде на выражение его лица. Очевидно, он слышал если не весь разговор, то последнюю его часть уж точно.

— Я не туда шел. В смысле, не в лес. Вообще никуда, — пробормотал я. — Я имею в виду, с ним. С Эйденом. Я не шел в лес с Эйденом. Не для секса.

Пресвятая Богородица, заткнись уже, блядь, нахрен, ты идиот.

Зендер вопросительно выгнул бровь, но ничего не сказал.

— Черт, — снова пробормотал я, бросив взгляд на Эйдена, потому что знал, он наверняка видел Зендера у меня за спиной, когда нес все то дерьмо. — Ты такая задница.

Пока я шел к своей палатке, то слышал, как Эйден смеется позади меня.

— Всегда пожалуйста, — крикнул он мне в спину.

Я был слишком зол, чтобы задуматься о том, что оставляю этих двоих наедине. Пусть ублюдки порвут друг друга на куски. Я чертовски устал и от «помощи» Эйдена, и от того, что Зендер предпочитает верить всем, кроме меня.

Покачав головой, я шел прочь от них, не замечая, что Медведь идет следом за мной, пока не дошел до самой палатки.

— Что скажешь, Медведь? — спросил я, опускаясь на колени, чтобы погладить пса. — С этого момента только ты и я, хорошо? Пусть оба идут на хер.

К счастью, собака согласилась со мной, если за согласие можно посчитать то, что большой влажный язык с энтузиазмом прошелся по моему лицу. Наконец-то, хоть кто-то встал на мою сторону.

Глава 19

Зендер

Услышать, как Эйден выдает очередной неприличный комментарий о том, чтобы трахнуть Беннета, наряду с молчанием последнего, стало еще одним жестоким напоминанием о том, что Беннет на самом деле не был моим. Разумеется, не был. Но мысль о том, что Эйден, или кто-нибудь другой, будет прикасаться к обнаженному телу Беннета, причинила мне почти физическую боль. И если уж быть до конца откровенным, то после его поцелуя у костра вчера ночью, часть меня начала желать, чтобы у нас все могло сложиться по-другому. Я даже на миг задумался о том, не оставить ли прошлое в прошлом, где ему и было самое место, и посмотреть, куда все может привести нас с Беннетом теперь, даже если это было всего на несколько дней, до тех пор, пока он не вернется обратно в свою жизнь. Но решись я на это, я все равно знал, что мне будет недостаточно всего трех дней Беннета. Я хотел или все, или ничего. И это было именно то, чего я просто не мог получить.

Я наблюдал за Беннетом достаточно долго, чтобы увидеть, как он исчезает в своей палатке, но когда развернулся, чтобы уйти, Эйден остановил меня. Я ожидал очередную дерзкую ухмылку, а затем втирание о том, почему он гораздо предпочтительнее для Беннета, чем я, поэтому для меня стала полнейшей неожиданностью некая мягкость, прозвучавшая в его интонации, когда он заговорил со мной.

— Знаешь, ты ведь на самом деле ему нравишься, — он покачал головой, играя с крышкой на кувшине. — Все это дерьмо между вами сжирает его изнутри. Не стоит злиться на него из-за моих подстёбов, Зендер. Я просто подшучиваю над ним. Так и поступают старые добрые друзья.

Я внимательно наблюдал за ним, пытаясь понять, что он задумал. У парней вроде Эйдена всегда были свои мотивы. Я встречал миллион «Эйденов» в своей жизни, и каждый избалованный парень с трастовым фондом, которого я когда-либо знал, за исключением Беннета, всегда преследовал в первую очередь только свои интересы, все остальное было второстепенно и второсортно.

— Он говорит, что вы больше не вместе, но все, что я видел, доказывает обратное, — произнес я, надеясь, что моя интонация не звучит настолько раздраженно, как я себя сейчас ощущал.

— Мы не вместе… уже давно. С тех пор, как учились в колледже на первом курсе, — его голос немного изменился и в нем зазвучали новые интонации, когда он глянул в сторону палатки Беннета. Казалось, он стал… тяжелее и гуще, что ли. И в нем было что-то неуловимое. Сожаления? Нет, это не могло быть правдой. Я очень, действительно очень, не хотел, чтобы это оказалось правдой.

— Ты прикасаешься к нему… постоянно. Говоришь то, что нормальные друзья не говорят друг другу. Я не хожу и не рассказываю своим друзьям, что хочу трахнуть их в лесу.

— Нормальные… — произнес Эйден с тихим смешком. Покачал головой, а затем указал на небольшой скалистый выступ, прежде чем сесть на него. Я неохотно уселся рядом, но он долго молчал, пока сначала не снял ботинки и не свесил босые ноги к озеру.

— Хочешь знать, почему у нас с ним ничего не вышло, Зендер? Я имею в виду, ты действительно хочешь это знать, или предпочитаешь продолжать и дальше строить предположения?

Я проигнорировал его завуалированную колкость.

— Расскажи мне.

— Ему было нужно больше, чем я в состоянии был дать. И я знал это почти сразу, как только мы перешли от знакомых, которые жили в одном общежитии, к друзьям, а затем и к любовникам.

Меня передернуло от последнего слова. Несмотря на то, что это не стало для меня новостью, напоминание об этом факте по-прежнему жалило, и я знал, что в некотором роде так, вероятно, будет всегда.

— У него чертовски огромное сердце, и он отдал мне столько, сколько мог.

— Что значит, «сколько мог»?

— Ты знаешь, что это значит, — его взгляд скользнул по мне, вперившись в глаза.

Мое сердце ухнуло вниз от его слов. Нет, он не мог иметь это в виду…

— Нет, — сказал я вслух. — Между нами все было не так… мы никогда… Мы были детьми. Просто обычными друзьями.

— Господи, на вас двоих больно смотреть, — мягко произнес он. — Ладно, я позволю тебе и дальше жить в своем маленьком мирке вечного отрицания. Я не такой, Зендер. Я не создан для отношений, никогда не был и никогда не буду. Да, я пытался ради Беннета, потому что он действительно много значил для меня, и, поверь, никто не заслуживает радуг и солнца больше, чем он.

Эйден поболтал пальцами ног в воде, стряхивая прозрачные капли и наблюдая, как те падают на гладкую поверхность озера.

— Но Беннет есть Беннет, и я видел, что притворяться, будто ему достаточно того, что я даю, долго не выйдет. Это не сработало бы. Ни для него, ни для меня. Да, я прикасаюсь к нему и подшучиваю над ним, но только потому, что знаю, это ничего для него не значит… как и для меня.

Я посмотрел на мужчину рядом со мной. Он был высоким и мускулистым, скорее всего, Эйден был капитаном футбольной команды в школе и президентом братства в колледже. Он был именно таким парнем, рядом с которым можно было бы представить Беннета по жизни.

— Ты идеально ему подходишь, — пробормотал я, озвучив свои мысли. — У тебя есть все, что нужно такому, как Беннет.

Он взглянул на меня и покачал головой.

— Ты действительно не понимаешь, да?

— Чего не понимаю?

— Просто, блядь, посмотри на него, Зендер. В смысле, на самом деле посмотри. Перестань видеть в нем пацана, который когда-то отвернулся от тебя, и разгляди того человека, которым он стал. И нет, он никогда не рассказывал мне подробностей о том, что случилось между вами той ночью, но я знаю, что бы это ни было, оно изменило его так же, как изменило тебя.

Я удержал язык за зубами, даже когда меня охватило не превозмогаемое желание воинственно среагировать в ответ на его слова.

— Но он все тот же пацан, для которого ты был всем, — тяжело вздохнул Эйден, а затем прикипел взглядом к горизонту.

Я знал, что он видит — Вудленд Райз. Это был вид, ради которого я жил, но теперь я его не замечал. Мои мысли зациклились на том, что сказал Эйден.

— Раньше он звал тебя.

— Что? — я резко вскинул голову.

— Во сне. Бывало, произносил твое имя, просил прощения. Иногда выкрикивал его. Он никогда не вспоминал об этом, после того, как просыпался. Но звучало, блядь, душераздирающе каждый чертов раз.