Земля (СИ)

– Кто вы? – еще раз спросила Этель.

Человек рассмеялся, очень знакомо, она подняла глаза и увидела Диггиррена. Он смотрел на нее своими зелеными глазами и улыбался.

– Ты же меня искала, Этель?

Печаль и огонь, отразившийся в серебре…

– Это ты? – Она нерешительно приблизилась, не веря.

– Я. Хочешь ко мне? Сними блоки, и мы навсегда останемся вместе.

– НЕТ! – Этель опустила взгляд.

– Почему «нет»? Ты боишься снять блоки? Не бойся. Я не убью тебя. Наоборот. Хочу стать тобой, и чтобы ты – стала мной. Что в этом плохого? Ты же моя жена?

Этель почувствовала дикую усталость, – и теперь стало все равно. Она еще секунду помедлила и сняла первый защитный блок…

Гиперболический маятник разорвал пространство. Этель четко услышала, как пробило один раз. В тот же момент возникли шесть кресел, шесть Советников сидели перед ней.

– Строггорн, ты же обещал, что сегодня мы уже не очнемся и выключат, наконец, аппаратуру? – зло сказал Линган.

– Так по расчету получалось. Вы же знаете, здесь у меня мало времени, чтобы считать.

– У него всегда так, – вмешался Лао. – Хочет как лучше, а получается…

– Строггорн, придумай что-нибудь, – почти плача сказала Аолла. – Это невозможно, столько раз умирать и оживать!

– Здесь кто-то есть. – Диггиррен встал и посмотрел прямо на Этель, которая уже давно поняла, что снимать защиту нельзя. – Этель?

– Диггиррен? – Она рванулась и… прошла сквозь него.

Гиперболический маятник пробил второй раз, снова перед ней сидел этот человек, лицо которого непрерывно менялось.

– Этель, почему ты не захотела объединиться со мной? Зачем ты хочешь моей смерти?

– Отпусти их, – попросила она. – Ты должен понять, что все равно умрешь. Как только в реальности отключат энергию, вы исчезнете.

– НЕТ! – Существо заколыхалось, и сейчас в кресле возник Строггорн.

– Ничего не говори, девочка. У меня несколько секунд на все, а без меня тебе не выбраться отсюда. Ты нарушила стабильность системы, мы вернемся. Теперь уходи, я выброшу тебя сразу на обрыв, дальше мне не хватает времени. Постарайся не заблудиться!

Пока он это говорил, его фигурка все время удалялась, а Гиперболический маятник непрерывно бил. На двенадцатый удар Этель очутилась на обрыве. Она очень устала и попыталась сосредоточиться, представив Десятимерный операционный зал, но, вместо этого, возник снова болотистый лес. Ноги по щиколотку были в воде, а сил идти не было. Этель с трудом вытащила ногу и переставила ее на кочку, но та погрузилась тут же в воду, начинало засасывать. Она подумала, что все равно этот лес бесконечный, бессмысленно пытаться куда-нибудь дойти, и поэтому просто наблюдала, уже не пытаясь выбраться, как ее тело медленно затягивает болото.

Антон, сын Этель, следил за аппаратурой в Большом операционном зале. Шли третьи сутки, как ушла мать, и с тех пор никто ничего не знал о ней, но аппаратуру, поддерживающую жизнь в Советниках, не выключали. Сработал сигнал, Антон увидел, как на объемном экране побежали импульсы, показывая увеличение активности мозга Советников, а еще, буквально через секунду, Машина начала отключать системы жизнеобеспечения. Антон такого приказа не давал, и, значит, они отдали его сами.

Диггиррен сел, тряхнул головой и сразу посмотрел на сына.

– Этель вернулась? – спросил он.

– Нет, – Антон не сразу смог поверить в то, что они ожили.

– Давай одежду. Лао, ты со мной сходишь? Чувствую себя погано, одному, боюсь, ее не вытащить, – Диггиррен уже одевался, как будто ничего необычного не произошло.

За время смерти Советников, все успели немного отвыкнуть от их манеры действовать, а не разговаривать. Антон подумал, что, безусловно, все они обладали очень тяжелыми характерами.

– Посмотрите, какой наглый молодой человек, – пробурчал, одеваясь, Линган. – Характер ему наш не нравится! Давай, Совет собирай. Представляю, сколько вы тут без нас наворочали!

Лигалон уже входил в зал – ему сразу сообщили о Советниках, и сейчас крепко обнял Лингана.

– Слава Богу! Можно снять с себя твои полномочия! – Он улыбнулся.

– Коротко, что тут у вас? Сколько людей погибло?

– Примерно каждый девятый, Велиор сказал, это еще не плохо, но остальные – больны. Месяц пытаемся справиться, очень много генетических патологий. Растет смертность, Линган. Уже почти в четыре раза больше, чем раньше.

Строггорн с Аоллой оделись и подошли к Лингану.

– Мы тебе нужны? – спросил Строггорн.

– Мне – нет, а вот что у нас с Креилом? – Линган прошел под купол и вгляделся в Креила. По приборам, тот был жив, но без сознания. – Строггорн, давай-ка его в операционную. Не нравится мне все это, чувствуешь? У него психика «плывет». Сейчас он у нас на глазах станет дирренганином. Стил, тащи-ка его в операционный зал.

Стил тут же выполнил приказ, но трансформация началась раньше, чем он успел донести Креила, и в зал они вбежали вместе со Строггорном, который не представлял, как теперь подключать Креила к Машине. Дирренганин задыхался, Строггорн замкнул герметично купол и изменил атмосферу.

– Креил, ты сам нормально лечь сможешь, чтобы тебя подключить?

– Нет. Нужно изменить уровень гравитации. Слишком большая для меня, я даже щупальцем сейчас не пошевелю. Позвони в институт антигравитации, там есть аппаратура, пускай сначала привозят и монтируют.

Монтаж оборудования занял несколько часов, и все это время Строггорн с Диггирреном работали с мозгом Этель, получившей страшную нервную перегрузку. Аолла села за оператора, но даже эта лучшая тройка врачей Земли с огромным трудом смогла вернуть ее к жизни.

Когда они вернулись в зал, дирренганин спокойно разгуливал по операционному куполу.

– Слишком мало места, – сразу пожаловался Креил. – Невозможно нормально перемещаться.

– Ты что, собрался остаться в этом Облике навсегда? – парировал Строггорн, занимая кресло. – Давай, укладывайся. Будем тебя возвращать.

Несколько часов они с Диггирреном безуспешно пытались вернуть Креилу человеческий облик, но ни одна из испробованных комбинаций не дала эффекта, и на пятый раз тот потребовал прекратить эту пытку. И так стало ясно, что обычно эффективные препараты не действуют.

– Что будем делать? – Строггорн прекратил попытки и подошел к прозрачной стене, отделяющей купол с другой атмосферой. Дирренганин с другой стороны вглядывался в него огромными желто-зелеными глазами.

– Не знаю, – мыслеобраз, эквивалентный пожатию плеч. – Нужно смотреть, что изменилось в моем теле, если перестали действовать обычные препараты. Но как теперь это делать? Оборудования-то нет. Кстати, здесь вообще нет никаких условий для нормальной жизни. Мне нужно большое помещение, метров сто хотя бы, с едой сразу возникнут проблемы. Уже хочу пить, а ведь воду нужно еще синтезировать?

– Это серьезно. – Строггорн нахмурился. – Давай формулу, передадим в центр синтеза, срочно пусть займутся.

– Можно проще, – Джон Гил вошел в зал. Как только ему сообщили, что произошло, он тут же начал действовать. – У нас дирренганский корабль до сих пор на орбите, помогали с передачей энергии. Они обещали с тобой поделиться едой и воду пришлют, и еще их представитель прилетит поговорить с тобой.

– Я и по гиперпространственной связи могу с ним поговорить…

– Он настоял, что будет лично. Это секретарь Президента, ты его хорошо знаешь. Он хочет посмотреть, как ты здесь обосновался и выяснить, что еще нужно, боится, что нам не понять твоих потребностей в этом теле.

Строггорн еще раз внимательно осмотрел тело дирренганина, стараясь отвлечься от того отвращения, которое оно вызывало, и подумал, что Секретарь может быть прав: от одного вида Креила в этом теле нормальному человеку должно было стать плохо, а каком учете потребностей шла речь?

В полукруглом кабинете, слабо освещенном боковыми светильниками, так, что едва можно было разглядеть лица присутствующих, за овальным столом, сидело пять человек. Во главе – председательствующий, с лицом, скрытым полумаской и в бесформенном плаще.