Мое последнее обещание (ЛП)

«Не забуду...»

— Мэм? — внезапно произносит глубокий голос, заставляя меня поднять взгляд.

— Да?

— Вы ждете, пока что-то случится? Вы поэтому не поставили сумку на ленту?

Я смотрю через плечо и вижу, что регистратор разговаривает с двумя охранниками, указывая в моем направлении.

Боже...

Я спускаю сумку с плеча, но до того, как успеваю опустить ее на транспортерную ленту, агент безопасности хватает ее и кладет на стол.

Неудивительно, что, когда я прохожу через рамку металлоискателя, звучит сигнал, и мне сообщают, что я была выбрана для «случайной» проверки службы безопасности.

Я поднимаю руки, когда женщина проводит устройством над моим телом и делает дополнительные проходы возле моего живота.

— Вы делаете это, потому что у вас всех скучный день? — я качаю головой. — Есть много других подозрительных пассажиров, которых вам следовало бы преследовать.

— Таким образом вы признаете, что выглядите подозрительно? Отправь ее через детектор снова, Роб! — кричит она через плечо.

Я прохожу через него еще два раза и, наблюдая, как опустошают мою сумку, запихивают в нее вещи и снова опустошают. Затем они наконец позволяют мне пройти к выходу на посадку.

После прохода через толпу путешественников и посадки в самолет, я осознаю, что действительно делаю это.

Я действительно бросаю его.

Глава 2

К тому времени, как приземляется мой самолет, я поняла три вещи:

1) Мне нужно торопиться и переписать свой список обещаний;

2) Младенцам следует навсегда запретить перелеты;

3) Некоторые считают, что они должны рассказать историю всей своей жизни людям, сидящим на соседних местах.

Я узнала больше сложностей разгребания коровьего навоза, чем мне когда-либо понадобится, благодаря мужчине, сидящему рядом со мной.

— Надеюсь, я не слишком утомил вас своими разговорами, юная леди, — улыбается он, когда встает. — Если когда-нибудь окажетесь в Калифорнии, не забудьте посетить мое ранчо. Я покажу вам, как сделать лучший навоз, который вы когда-либо видели.

— Обязательно сделаю это... — жду, пока он уйдет, и смотрю через плечо. Несколько человек до сих пор сходят с самолета, так что я не спешу вставать; до моего следующего рейса еще несколько часов.

Достав телефон, замечаю несколько голосовых сообщений. Прежде, чем я успеваю посмотреть от кого они, лицо моего лучшего друга, Дэвида, появляется на экране.

— Привет, Дэвид.

— Привет, Дэвид? — он передразнивает меня. — Где ты?

— Эм... — медлю я.

— Эм? Сегодня пятница, и я в «Старбаксе», готов выслушать худшую историю недели «чертового Адриана». Я практически с нетерпением жду этого каждую неделю.

— Что? Нет, ты не ждешь!

— Конечно, не жду, — издевается он. — Серьезно, где ты? Уже близко?

— Атланта это близко?

Дэвид внезапно замолкает. А затем я слышу его смех, его истерический смех.

— Это название нового ресторана в центре? На какой улице? Я уже в пути.

— Атланта, которая в Джорджии, Дэвид, — мой голос немного надламывается.

— Что?

— Я, эм... я решила бросить Адриана этим утром. Не хочу выходить за него.

— Тогда ты могла просто сказать, что не хочешь выходить за него. Ты не должна улетать из штата, чтобы доказать свою точку зрения, — он вздыхает и включает свой гиперопекающий режим. — Как долго ты планируешь там быть?

— Две недели.

— Две недели? — его голос звучит удивленным. — У тебя есть деньги? Ты сказала своему боссу?

— Нет... И я вроде как послала своего босса пару часов назад.

— Следует ли мне предположить, что Адриан не имеет понятия, что ты в Атланте?

— Следует, — я практически могу представить, как он качает головой и скрещивает руки. Даже несмотря на то, что мы были лучшими друзьями больше десяти лет, он всегда, когда я расстраиваюсь, относится ко мне как к младшей сестре. (И он ненавидит Адриана... Всегда ненавидел.)

— Ладно... Я скажу своему секретарю отправить тебе пару тысяч. Атланта — твой последний пункт назначения?

— Бостон.

— Бостон, Пэрис? — он повышает голос. — Ты не знаешь никого в Бостоне! И я чертовски уверен, ты не... — он останавливается. — Серьезно, что, думаешь, произойдет, когда ты вернешься в Нэшвилл через две недели? Ты планировала эту поездку или просто проснулась сегодня утром и решила запрыгнуть в самолет?

Я не отвечаю.

— Допустим, — он испускает длинный вздох, — я забронирую отель и найду водителя, который встретит тебя. Планируешь позвонить кому-то до сегодняшней вечеринки или собираешься заставить их нанять поисковый отряд?

— Ты можешь сказать им, что я не приду, ровно в 6:52.

— Почему 6:52? Подожди, знаешь что? Я даже не хочу знать.

— Отлично. Просто не говори ни слова до этого времени, хорошо? Даже Эми.

— Кто такая Эми?

— Твоя девушка.

— Она была ею на прошлой неделе, — он фыркает. — На этой неделе — Рэйчел. Могу ей сказать?

— Нет!

Он смеется, а потом откашливается.

— Я очень горжусь тобой, Пэрис. Рад, что ты наконец-то проснулась и увидела гребаный свет, хотя способ, который ты выбрала, — это самое тупое дерьмо, которое я слышал. Теперь, если бы мы только могли найти кого-то, кто знает, как трахнуть тебя правильно.

Я кладу трубку и закатываю глаза. Разговоры с Дэвидом всегда заканчиваются сексуальными намеками и всегда, когда мы вместе, люди думают, что мы больше, чем друзья.

Но это далеко не так.

Хотя он безумно привлекательный, и женщины тянутся к нему как к магниту, в моих глазах он все еще мальчик, щелкающий моими бретельками от лифчика в средней школе.

Возможно, он прав, и это тупой план... Впрочем, он зарабатывает на жизнь, критикуя порнофильмы… %*$

***

Я в двух секундах от того, чтобы подскочить с кресла и заорать: «Пожалуйста, закройте свои чертовы рты!» паре, которые ссорятся позади меня. Они разбудили меня час назад, и с того времени я не могу уснуть.

Видимо, этот придурошный парень настаивает на том, чтобы девушка утерла слезы и выглядела счастливой все время, как только они приземлятся и встретятся с его семьей. Она же, с другой стороны, ненавидит его родителей, угрожает вернуться домой и бросить его.

Я испытываю желание развернуться и сказать ей бросить его задницу, но они начинают целоваться.

Ох...

— Пассажиры, направляющиеся в Вашингтон, штат Колумбия, — говорит голос из динамиков, — мы готовы начать посадку. Сейчас я прошу пассажиров с ограниченными возможностями и пассажиров с детьми проследовать к стойке регистрации.

Зная, что это будет длиться вечно, я достаю блокнот из сумочки и начинаю писать свой новый список обещаний. Хочу, чтобы он был лучше всех остальных.

Я не собираюсь обещать ходить в тренажерный зал чаще — это никогда не работает, и я определенно не собираюсь обещать есть здоровую пищу. «МакДональдс» — моя обычная еда, и я никогда не собираюсь отказываться от этого дерьма.

В этом году я фокусируюсь на том дерьме, которого действительно хочу. Дерьме, от которого прежде сдерживалась. Начинаю с номера один: «Бросить задницу Адриана».

Я пишу это дважды и практически делаю своим номером одиннадцать, но я не хочу оказывать ему такую честь.

— Пассажиры первого класса могут подняться на борт самолета...

Я строчу еще немного, что первое приходит на ум.

До того как я прочитываю и убеждаюсь, что все так, как должно быть, называют мою зону.

Мое место значится как «Будет определено», так что я практически уверена, что это значит, что я буду сидеть в худшем месте. Прямо возле туалета.

Раздраженная, я протягиваю билет служащему.

— Вы не хотите сидеть в первом классе, мисс Уэстон? — он приподнимает брови.

— Что? О чем вы говорите?

Он указывает на свой экран.

— У вас место в первом классе на этот рейс.