Дуэт сердца и саксофона

Сандра обвела глазами комнату, взгляд застрял в щелочке жалюзи, и она увидела — или угадала? — хорошо знакомый цветничок на зеленой лужайке внутреннего дворика. Да, и даже его, этот цветничок, я обрела с помощью Пэт. Но благодаря себе. Семь лет назад. Ровно столько, сколько скоро исполнится Келли.

Сандра нажала кнопку на пульте и услышала голос помощницы.

— Да, Сандра?

— Милли, я улетаю на пару дней. Придержи клиентов, скажи им, что я вернусь с приятными новинками. А ты без меня погуляй по Интернету. Отследи все новые материалы по психологии. Обрати особое внимание на восточноевропейские сайты. В них могут попасться золотые зернышки. Там психологи начинают почти с нуля, а новички, не отягощенные знаниями, чаще делают открытия.

— Все поняла, Сандра. Надеюсь, поездка будет приятной.

Если бы такое было возможно! Сандра Мередит тревожно вздохнула.

Глава 2

На арендованном «форде» Сандра Мередит ехала из аэропорта Праги, из динамика рвалась музыка в стиле регтайм. Сандра усмехнулась: надо же, высшие силы позаботились о ее настроении. Оно и должно соответствовать этой рваной, синкопированной, ритмически изощренной мелодии, с метрически четким и простым аккомпанементом фортепиано.

Снова джаз, как по заказу. Джаз, который в свое время соединил всю троицу — Говарда, Пэт и Сандру.

Это случилось давно, когда они были студентами и когда в моде был джаз. Для того чтобы попасть на джазовые фестивали, проходившие то в Кливленде, то в Канзасе, то в Сент-Поле, они колесили из одного города в другой. Ночами пропадали на «джемах», желая насладиться живой импровизацией музыкантов. Такой игры, как на этих сходках, не услышать никогда и нигде. И Говард Нистрем, в ту пору еще не профессиональный музыкант, а любитель, не рисковал выйти на сцену.

Однажды вся троица поехала в Атланту — молодые люди узнали, что в этом городе для богатых черных поют спиричуэлз в церкви Мартина Лютера Кинга.

Пахло жареными сосисками, приготовленными на благотворительный обед для прихожан, темпераментный чернокожий патер читал проповедь, воздевая руки над головой и возводя глаза к небесам, видимым лишь ему одному.

А потом все перешли в другой зал, где начались хоровые духовные песни американских негров. Возникшие на стыке двух музыкальных культур — европейской и африканской, — они способны взбудоражить любое сердце.

Сандра хорошо помнит до сих пор, как при первых звуках низких голосов по коже поползли мурашки, ей вдруг пришла в голову ошеломляющая мысль: психолог, которым она собирается стать, вот так должен воздействовать на людей. Может, стоит обратиться к помощи музыки? Не сделать ли музыку фоном для работы с клиентами?

Смешно, но уже в те дни Сандра не сомневалась: у нее будет собственная психологическая консультация. Казалось бы, откуда ей взяться? Денег-то на это у Сандры нет, и быть не может.

Но, наверное, правда, что все, увиденное в жизни и понятое, никуда не исчезает, оно лишь до поры до времени оседает в тайниках мозга, а потом в один прекрасный миг тряхнешь головой и то, чего, казалось, никогда там не было, вылетает…

Кондиционер в машине работал отлично, и незачем открывать окно, но Сандра открыла, желая глотнуть воздух чужой страны.

Нистремы давно поселились в Праге, столице Чехии, бывшей страны Восточного блока., Сандра однажды приезжала к ним, и, признаться, ей понравился их дом с видом на спокойную реку Влтаву, по которой скользили огромные белые лебеди с невероятно длинной шеей. В Орландо тоже на пруду живут лебеди, но они черные. Во Флориде полно и розовых фламинго, поэтому Сандра воспринимала их как что-то само собой разумеющееся, естественное. Но могла ли она подумать, что в Восточной Европе, в бывшей социалистической стране, захотят жить столь вольнолюбивые птицы? Никогда.

Говард решил поселиться в Праге, где у него обнаружились единомышленники в музыке. Он не прочь был сойтись с польскими джазменами, более того, он даже познакомился с ними, но жизнь в Польше оказалась не по нему. Прага лучше подходила Говарду Нистрему. «В ней больше Европы на каждый акр», — объяснял он любознательным соотечественникам.

Сандра соглашалась с ним, проезжая по узким улочкам старого города, чтобы перебраться в другую часть Праги и там, в тенистом саду, найти старинный особняк Нистремов.

Она вдруг почувствовала слабость в коленях и в руках, сжимавших теплый от солнца руль, когда до нее со всей ясностью дошло: никогда больше она не поговорит с Пэт. Впервые за последние напряженные часы на глаза Сандры навернулись слезы, и она ничего не могла с собой поделать.

Притормозив у обочины, положив голову на руль, она сотрясалась от рыданий. Сандра не останавливала себя: это пройдет, она сумеет взять себя в руки, когда приедет к.., ним. К тем, кто остался в доме.

Говард узнал в Пэт свою единственную женщину уже в первую встречу — так рассказывала Сандре подруга, указывая на светловолосого гиганта с саксофоном, взошедшего на маленькую клубную сцену в университете Беркли. Он поднес инструмент к губам, пальцы забегали по металлическим клапанам, и по телу Сандры растеклось невыразимо сладостное чувство. На какой-то миг ей показалось: этот парень играет только для нее.

— Ну и как он тебе? — шепотом спросила Пэт.

Нет, Говард Нистрем играл не для нее, а для Пэт Трифиро, тоненькой хрупкой девушки. Такой же светловолосой и светлокожей, как он сам.

Именно Пэт, которая готовилась стать музыкальным обозревателем, написала первую статью о Говарде Нистреме-саксофонисте.

Сандра не собиралась соперничать с подругой, да в ее планы и не входила любовь, которая увлекла бы ее по-настоящему, и уж тем более — в брак. Ей предстояло еще многое сделать в жизни, и у них с Пэт, если честно, был слишком разный старт. За спиной Пэт Трифиро — солидное состояние, а у Сандры — ничего, кроме непомерных амбиций.

Она хорошо запомнила и поездку в Атланту, штат Джорджия, где они слушали спиричуэлз в церкви Мартина Лютера Кинга Вернувшись в мотель, разошлись по номерам — Говард и Пэт уже жили вместе, а Сандра поселилась через стенку. Не надо обладать богатым воображением, чтобы понять, на каком саксофоне играл в эту ночь Говард И какой терпкой была мелодия — крики Пэт не всегда музыкальные, не стихали до утра — Сандра, ты не представляешь, как я его люблю! — щебетала наутро подруга сверкая синими, как небо, глазами. — Он такой, такой… — Пэт зажмурилась. — Он может довести до…

— До скэта. — Сандра усмехнулась. — Я слышала.

На минуту Пэт умолкла, тараща на нее глаза, а потом расхохоталась. Они сидели на скамейке под густыми кронами яблонь.

— Ты очень образованная джазовая поклонница.

— Я много читала. И о скэте тоже. Как утверждают знатоки, скэт — это джазовый вокал, без текста. Конечно, могут вырываться отдельные слова или сочетания звуков, похожие на голос духовых инструментов.

— А.., было слышно?

— Мотели не предназначены для громкого музицирования, дорогуша. Пэт захохотала.

— Представляю…

— Не представляешь. Я даже позавидовала.

— Но разве ты со своим не…

— О, не надо! Он не музыкальный человек, он скорее спортсмен. И для него важнее всего…

— Драйв, — перебила ее Пэт.

— Да, движение.

— Музыкальные критики определяют его как волевой посыл. Раскрепощенная энергия. Нарастающий темп…

— У слушателя создается впечатление нарастающего темпа, хотя на самом деле он остается неизменным.

Подруги взглянули друг на друга и расхохотались.

— Мы с тобой великие любительницы джаза. — Пэт тряхнула гривой светлых мелко завитых волос.

— И понимательницы, — поддержала ее Сандра.

— Такого слова не существует.

— Теперь будет. — Сандра пожала плечами. — Почему бы и нет?

— Почему бы и нет? Гм, ты очень любишь это выражение, Сандра Мередит. Не означает ли сие, что ты готова попустительствовать чему угодно…