Сводный брат - миллиардер (ЛП)

- Ох, пожалуйста, - шепчу я. - Это было просто увлечение! И, кроме того, теперь все кончено.

- Ага, - говорит она, закатывая глаза. – А-то я не видела, как ты ласкала его шесть кубиков пресса в течение долгого, жаркого мгновения совсем недавно.

- Я ничего не ласкала, - шиплю. - Я просто…

- Ладно! – щебечет Кортни, потирая руки и оглядывая собравшихся гостей. - Давайте сделаем это. Все знают правила игры «Семь минут на небесах»? – ее глаза находят меня. - Эбби?

- Ха-ха, - бормочу, испытывая сильное желание превратиться в лужицу. – Да, я знаю правила. Я когда-то тоже училась в восьмом классе.

Все хихикают, удивленные, что я возразила их королеве. Кортни - не та девушка, которой часто что-то говорят в ответ. На мой взгляд, именно поэтому ей почаще нужно давать отпор. Даже Эмерсон склоняет голову, выглядя немного восхищённым. Или, по крайней мере, там что-то лтличное от обычного выражения презрительной скуки, которое стало его отношением ко мне «по умолчанию».

- Ладно. Так кто хочет первым выбрать двух жертв? – спрашивает Кортни, ее зеленые глаза сверкают озорством.

- Чур, я! - твердо говорит Райли, поднимая руку вверх, прежде чем кто-то другой получит шанс. Холодный укол паники пронзает меня, когда моя лучшая подруга злобно улыбается.

- Круто, - щебечет Кортни. – Райли, ты начинаешь. Кто первыми отправится в шкаф?

- Ты не посмеешь, - бормочу себе по нос. - Райли, я серьезно…

- Эмерсон и Эбби! - торжественно воркует Райли, посылая мне улыбку, ясно говорящую: «Ты знаешь, что хочешь этого. Однажды ты скажешь мне спасибо».

- Ох, - отвечает Кортни, уголки ее прелестных губ опускаются. – В смысле. Все в порядке. Если вы любители инцеста, или как там.

Наши одноклассники с восторгом смеются, когда запретное слово дрейфует по воздуху, как какой-то дым от одной из сигарет Эмерсона. Глубокий приступ стыда пронзает меня. Я провела много бессонных ночей, ругая себя за то, что меня до сих пор привлекает Эмерсон. Я отбрасывала слово на букву «Л» миллион раз, надеясь разрушить чары, в которые попала. Но это невозможно. Не важно, что может подумать весь остальной мир, но я схожу с ума по этому великолепному, классному, хитрому, интеллектуальному парню. И маленький роман наших родителей не может изменить этого.

- Супер, Райли, - смеется Эмерсон, скрестив руки. – Мне нравится.

В глазах Кортни вспыхивает ревность, когда она смотрит в мою сторону.

- Отлично, - хлопает она, раздражённая, поскольку сама не идет в шкаф с Эмерсоном. – Но вам двоим лучше хорошенько позабавиться. Не стойте там, сложа руки. Нам нужны какие-нибудь доказательства того, что вы там что-то делали. Все согласны?

Вопли одобрения разносятся вокруг. Я осматриваю своих одноклассников, озадаченная и униженная.

- Какие на хрен тебе еще доказательства? – спрашиваю ее. - Я не собираюсь записывать секс-видео.

- Сама подумай, - шипит Кортни, толкая Эмерсона ко мне. – Можешь поблагодарить свою лучшую подругу Райли за предложение.

- Спасибо, подружка, - Эмерсон усмехается Райли, подходит и встает около меня. Он делает великий, широкий жест, предлагая свою руку, словно мы собрались на бал. - Мадам? – дразнит он.

- Просто давай покончим с этим, - ворчу я, проносясь мимо него к шкафу.

Толпа имитирует звук поцелуев, когда я открываю дверь и вхожу внутрь с Эмерсоном, следующим за мной по пятам. Как только я захожу, то офигеваю. Я ожидала шкаф с пальто, где едва хватит места, чтобы двигаться. Но, конечно, гардеробная Кортни просто огромна, с рядами и рядами одежды, обуви и аксессуаров, занимающими немалое пространство. Ее гардеробная - мечта, и, возможно, она даже больше, чем моя спальня. Тут и золотые смесители, и блестящие люстры, висящие над головой, и даже декадентский, бархатный, умопомрачительный диван по центру.

Эмерсон подходит ко мне, и мы оба смотрим на диван. Украдкой одновременно глядим друг на друга, затем быстро отворачиваемся. Щеки пылают, пока пытаюсь избавиться от сексуального образа, возникшего в моем воображении: Эмерсон укладывает меня на этот диван, разрывает одежду, и гладкая, бархатная обивка ласкает мою обнаженную кожу.

А он, вероятно, считает минуты до окончания этой забавы.

- Видишь? Вот поэтому я никогда не хожу на вечеринки, - ворчу, скрестив руки под грудью.

- Серьезно? Я думал, все потому, что никто никогда не приглашал тебя, - с усмешкой говорит он, садясь на диван и растягиваясь во всю длину своего точеного тела. Такое мучение мне даже больше нравится.

- Я ожидала, что у тебя, по крайней мере, есть план получше, - отвечаю ему. - Мы должны согласовать все между собой, так как этого не произойдет.

- Чего этого? - спрашивает он, указывая на гардеробную, где проходят наши семь минут.

- Ну, в частности, - говорю я, закатив глаза. - Я про то, что нам придется видеться чаще, чем нужно. Особенно теперь, когда ты и твоя мама... – замолкаю, качая головой.

- С тех пор, как мы что? - Эмерсон вдруг переходит в наступление. - Вторглись в твою драгоценную башню из слоновой кости?

Я закусила губу, испугавшись его разгоряченного тона. Мой отец и Дебора решили съехаться. Или, точнее, они решили, что Дебора и Эмерсон переедут к нам. Они планируют сдать в аренду свою квартиру на другом конце города и жить в нашем доме. Одна большая, совершенно странная и не такая уж и счастливая семья. Как будто увлечение Эмерсоном было недостаточно для меня, теперь же предмет моего несчастного желания будет спать со мной под одной крышей. Поскорее бы уже колледж.

- Ты должен признать, что это странно, - бормочу, отводя взгляд. – Я имею в виду папу и Дебору. Сколько они знают друг друга, два месяца? И они уже решили съехаться!

- Моя мама сумасшедшая, импульсивная сучка, - пожимает плечами Эмерсон. - А твой отец выглядит как человек, кому не важно, кого трахать, лишь бы не задумываться о последствиях. Что тебя удивляет?

- Хороший вопрос, - глухо смеюсь, присаживаясь на край дивана рядом с ним. От близости его тела мой желудок скручивается в узел. Это были семь минут или что?

- Ну, - вздыхает Эмерсон, разворачивая свои ноги так, что теперь он сидит рядом со мной. – Ну, мы начнем или как?

- Умм, - стону я, толкая его. - Ты не остановишься, не так ли? Ты испытываешь огромное удовольствие, выставляя меня жалкой?

- Нет, - отвечает он. – Дело в том, что это так чертовски просто, что я ничего не могу с собой поделать. Как, черт возьми, можно быть маленькой скромницей?

- Кто сказал, что я скромница? – кидаю в ответ. - Ты ничего не знаешь обо мне.

- Я знаю, что никогда не видел, чтобы ты разговаривала с парнем, - отвечает Эмерсон.

- Ты что, следишь за моими любовными похождениями? – отвечаю ему. – Найди себе другое занятие, Сойер.

Конечно, я совсем бы не возражала, если бы Эмерсон интересовался моей личной жизнью. Ничтожный шанс, но чем черт не шутит. Как бы безумно это ни звучало, надеюсь, что существует возможность, что он испытывает ко мне то же, что и я к нему. Называйте меня мечтателем. Грязным мечтателем.

- Для чего еще нужны братья? – усмехается Эмерсон, скользя рукой вокруг моей талии.

От его близости у меня начинает кружиться голова. Я смотрю на его милое, скульптурное лицо в нескольких дюймах от моего. Никогда раньше не была настолько близко к нему. Я запоминаю контуры его совершенных черт: высокие скулы, орлиный нос, резко очерченная челюсть и, конечно, голубые глаза. С такого расстояния мне видно крапинки золота, сверкающие в радужной оболочке, и скопление веснушек на переносице. Наконец, мои глаза останавливаются на его полных, крепких губах, превратившихся в дьявольскую усмешку.

Его руки по-прежнему на моей тонкой талии. Мне кажется, или его хватка стала немного крепче? Молчание расцветает над нами, тяжелое и плотное. Мои глаза находят его. Его взгляд становится серьезным. К своему удивлению, я наблюдаю, как его лицо приближается к моему миллиметр за миллиметром…