Rain (СИ)

Значит Господин Ким? Спасибо, дорогой. Пополнил мой банковский счёт, сделав благое дело. Да не злись ты так! Новичкам всегда везёт – это факт, не нонсенс! И вообще, таким взрослым мальчикам не в пример лицо куксить.

Аккуратно сгребаю фишки и без дальнейшего продолжения игры покидаю столик, оставляя рассвирепевшего красавчика созерцать свои убегающие денюжки. Разменяв на кассе фишки на купюры, я всё складываю в свой портфель, покидая подземное казино с приятной, расслабляющей музыкой и услужливыми принцами у европейской рулетки. Ещё стоя у кассы, я надеялась поймать такси, и уж потом где-нибудь обосноваться на одну ночь, но проливной дождь с треском рушит все мои планы. Поэтому я в растерянности перестукиваю ногами под козырьком зелёной кровли, таки намокая от косых капель. Только начавшийся июнь заполучил мою антипатию, меняя табличку «жить ещё можно» на любимое «паршиво». Сезон дождей самая отстойная стихия, ведущая себя бескультурно, и застававшая тебя в самый каверзный момент, радуясь совершённой подлюке.

Казино я выбрала не случайно, как первое место поиска приключений. Когда в мае на обязательном медицинском осмотре в моих анализах были отклоняющие данные, я заходила по врачам. Тогда и узнала что у меня рак на последней стадии, тогда и целую неделю потратила на сборы, тогда и дождь ливанул, первый раз на тёплую пору. Ещё зимой пересмотрев какой-то экшн боевик про мошенников и картёжников, в голову запала идея просрать все накопления за один присест в казино, прослыв заядлым игроманом или сразу загремев в полицию. Прямо сейчас, я и правда тряслась не только от холода, но и от страха. Мало ли на кого я могла напороться? Осознание того, что я могла так нелепо потерять все свои кровно нажитые, подстерегло меня только сейчас. Я всегда очень тщательно принимала какие-либо решения, взвешивала, обмусоливала, подходила к вопросу со всей серьёзностью, и такая опрометчивость не являлась моим кредо, потому так эмоционально воспринималась и входила в разряд новизны.

Меняя улыбку на тревожность, меня снова посетила ненормальная мысль, следуя которой я безоговорочно сяду в первый остановившийся автомобиль, так как других здесь нет, а все игроманы только приступили к ночным «биржам». Словно по мановению волшебной палочки из поворота вырулила чёрная машина с затанированными угнетающими стёклами, заведомо внушающими страх похлеще хозяина. Внутри разлилась тягучая смесь страха и забурлившего адреналина, вперемешку с приросшими ногами. Водитель просто не мог не затормозить передо мной, а я просто не могла убежать, и всё так просто и бесхитростно катилось в жопу, а не к подвигам, как можно было подумать. Открыв окно, мужчина, а это был именно мужчина, лицо которого я не могла разглядеть, выдал вполне предсказуемую фразочку. Да, к сожалению, в наше время все прекрасные принцы вымерли, а их кони пошли на корм. Однако...

-Сколько в час? – интересное конечно предложение, но мне отчего-то хочется поменять свои приоритеты, откинув поиск приключений к чертям собачьим, или к той псине, что завывала неподалёку.

-Три килограмма любви? – а вообще, принцессы проститутками не работают, балбес.

В четыре часа утра, естественно, самое время для рожка ванильного мороженного и накрытой газетки сверху, в связи со спальным уличным местом – лавка-люкс. Сегодня я бомжую. Слушаю утренний певческий ансамбль ранних пташек и радуюсь жизни. Но первоочерёдно, конечно, бомжую, причём вполне прилично, интеллигентно и тихо-мирно. На душе слегка поганенько, но в целом новое симфоническое открытие притупляет боль, разочарование и прочую горько-застревавшую печаль.

Три килограмма любви у вороного коня не оказалось (да, именно у коня), и я нехотя проводила его в путь дорожку. Точнее, я очень быстро свернула активную деятельность, и, сложив ноги в руки, ускакала от автомобиля судьбоносного путника, Господина Кима и подпольного казино. Для такой отбитости я ещё не нажрала поезда-вагоны смелости. На сегодня я уже перевыполнила лимит самоотверженных поступков и исчерпала запас удачи на продолжительный срок. Отчасти, обиженным и обделённым должно везти в чём-то другом, поэтому я ещё могу нарываться на проблемы и решать их по мере поступления и проявления.

Ни разу не сомкнув глаза на комфортабельной древесине, я смогла прочувствовать и открыть для себя ещё один пункт: утром действительно Очень холодно. Под словом Очень – я подразумеваю пиздец как холодно. Даже птичья какофония успела разместиться в районе горла, где находился съеденный рожок, нахер пославший обмен веществ и отказывающий перевариваться. Хотя скорее обмен веществ послал рожок нахер, я в чужие склоки не лезу вообще. Я человек спокойного нрава.

Вместе с холодом на меня накатила тоска под руку с воспоминаниями. Когда-то в детстве у меня была большая собака, с которой мы с Дже Хёком постоянно играли и души в ней не чаяли, заменяя любое человеческое общение прогулкой с мохнатым верным другом. Дже Хёк не всегда пренебрегал моей компанией, и даже помнится, хвостиком таскался за мной, упрашивая взять с собой на улицу. Взрослый же Дже Хёк кажется, вообще вычеркнул меня из семейного реестра, обрубив все концы для сближения. Может быть, в его сердце отложилась какая-то детская обида, а может он просто идиот, но факт остаётся фактом – я отчаянно хочу его увидеть. Чуть раньше, пару недель назад, я думать про него не думала, как и про спившегося отца. Мать, вторично вышедшая замуж, оставила нас на попечительство мужчины, а сама начала новую жизнь в большом городе, притворившись, что ни разу не рожала. Пару раз она выходила со мной на связь и подкидывала деньжат хороших размеров, и снова тишина длиной в годы, и снова спонтанное появление. Нет, не подумайте что моя жизнь настолько посредственная и одинокая. Как бы отец не выглядел сейчас, он всё-таки смог отправить нас с братом в Пусан, выдав первичные средства, а там кто как будет вгрызаться. Наверно, я бы тоже не прочь была увидеться с ним, узнать, как и чем он живёт, и скучает ли его сердце, плачет по своим детям? Или его природа отзывается только на бутылку спиртного?

Мне многого пришлось перенять от своей семьи, в том числе даже счастливые и тёплые воспоминания. Всё детство, проведя в деревенских просторах, и каждое утро ходя в школу через рисовые поля, я отчётливо помню красоту и чистоту минувших дней. На столе почти всегда была свежевыловленная рыба и ничего кроме неё. Но никто не жаловался, и даже мама ела морские дары с превеликим удовольствием. Очень жаль, по правде, что некоторые родители отрекаются от собственных детей, от общей памяти, и как-то делают всю жизнь рукожопной, ломая многие судьбы, включая свои. Не то, чтобы я держала какую-то ужасную обиду или сгорала от ненависти к маме, отцу или Дже Хёку. Последнего, кстати, вообще лучше не трогать, потому что во мне проснулась родственная любовь, вместе с рисовыми полями, собакой БоБо и жареной/вяленой/всякойразной рыбой.

Дже Хёк мой младший брат, кровный, самый настоящий родной и даже нормальный, без каких-либо «но», отклонений и заскоков. Если бы он не был таким мудаком, то нам бы легче пришлось жить в Пусане, опираясь друг на друга и помогая выживать что ли. Наш общий друг, с которым мы также пробегали всё детство с БоБо, недавно бросил меня. Бросил меня как свою девушку, конечно же. Так уж вышло, что в нашей деревне было очень много мальчиков, и почти со всеми я носилась по улице, находясь в закадычных товарищеских отношениях. Хэсон был моим лучшим другом, был и оставался им, когда стал парнем, и когда мы вместе переехали в Пусан и делили одну квартиру. Не знаю как ему, а мне казалось, что эта сказка будет длиться вечно, а общий рассвет в обнимочку дополнится, например, звуками детских голосов. Но Хэсон слишком устал от меня и пошёл налево, направо, а потом просто нахуй (сугубо по моим набросанным чертежам маршрута) с соплями, слезами, истерикой и всеми осложнениями, а также переездом мной в общагу.

Первый опыт в любовных отношениях закончился, не успев начаться, и сильно отразился на моём душевном состоянии. Предательство от Хэсона, конечно, было таким же неожиданным и в календаре не отмеченным, шокирующим и ужасно больным. И да, если нелюбовь со стороны семейства я как-то ловко избегала, то это долго держала, хранила и переживала. Куда уж без этого.