Жена моего мужа

— Держу пари, мы сможем неплохо повеселиться. Да? Вы не прочь, не правда ли? Уж я-то могу сказать определенно. Я вижу людей насквозь, и сразу понял, что в глубине души вы — искательница приключений.

Я с трудом сдерживаю смех. Никогда еще обо мне не судили настолько ошибочно. Я могла бы обидеться и в обычных условиях обиделась бы, но в беспечном отношении Криса к жизни есть нечто освобождающее, и я не могу на него сердиться.

В конце концов он приходит к выводу, что не может одновременно вести беседу, есть и пить. Ему трудно сконцентрироваться, и он сдается.

— Роуз, расскажите мне о себе, — говорит он с чарующей улыбкой в следующий момент затишья.

Я понимаю, что могу говорить что угодно, мои слова не будут иметь никакого значения. Парень вот-вот впадет в коматозное состояние, невозможно представить худшего собеседника. Его нельзя назвать агрессивным или неистовым пьяницей, несносным или злобным. Скорее всего, это сонный пьяница. Его веки как будто наливаются свинцом. Я испытываю по отношению к нему материнские чувства. Я также понимаю, что наши отношения никуда не ведут, и не собираюсь больше встречаться с Крисом. Хотя, думаю, если бы мы встретились, то смогли бы провести еще один приятный вечер, потому что он, скорее всего, не многое вспомнит о сегодняшнем вечере, и мы сможем все повторить еще раз. Никому нет никакого вреда, но нет и движения вперед. Этот вечер или его повторение не уведут меня далеко от пустой корзины для глаженья.

А не из-за этого ли все и затевалось? Ради движения вперед. Разве сегодняшний вечер не замышлялся для того, чтобы мы узнали друг друга немного ближе? Но этого не произойдет. Крис не открывается, а если бы я даже полностью открыла ему свое сердце, он ничего не запомнил бы, а на следующий день вполне мог пройти мимо меня на улице и не узнать. Он неплохой парень, достаточно хороший для своих друзей, так что они взяли на себя труд составить привлекательное объявление и поместить его в Интернет, чтобы найти для него кого-то, кто позаботится о нем. Но он пьяница, и поэтому я никогда не смогу рассматривать его как претендента на то, чтобы впустить его в свою жизнь и в жизнь моих мальчиков.

— Давайте, Роуз. Не утаивайте ничего. Расскажите мне все о себе.

У Криса на подбородке повисла капля зеленого соуса карри. Это несколько отвлекает мое внимание. Рассказать все о себе?

— Я разведена. У меня двое мальчиков-близнецов, им по семь лет, в декабре будет восемь. Муж ушел, когда им было по пятнадцать месяцев.

Я обычно говорю: мы с мужем расстались, когда мальчикам было… и так далее. Так звучит более сдержанно и не столь резко обвиняет Питера. Но сегодня я обойдусь без щепетильности. Крис слишком пьян, чтобы почувствовать разницу.

— Наверное, было тяжело, — невнятно бормочет Крис.

И это обычный отклик, поскольку каждый понимает, что подобная ситуация далека от идеальной. Обычно я отвечаю, что подобные вещи часто происходят к лучшему и что мы замечательно справляемся, прекрасно ладим друг с другом и так далее и тому подобное. Но сегодня я не хочу себя утруждать и признаюсь:

— Да, было тяжело. И сейчас тоже.

— Он встретил другую женщину?

Крис задает вопрос тоном, не оставлявшим никаких сомнений в том, что ему абсолютно безразличен ответ. Он, несомненно, не раз встречался в прошлом с разведенными женщинами и хорошо знает сценарий.

— Она была моей близкой подругой. Хотя я никогда по-настоящему ее не любила.

Крис пил, когда я это произносила, и, рассмеявшись, расплескал вино.

— Понятно. Такова женская дружба.

Мне хватило любезности улыбнуться, затем я пытаюсь объяснить:

— На самом деле она была подругой моей сестры и входила в нашу компанию. Она обычно приходила к нам на рождественский обед, но я всегда терялась в ее обществе. Впрочем, все теряются. Она очень красивая, состоятельная, умная и с большими связями.

— Похоже, кошмарная особа, — бормочет Крис.

Я с благодарностью улыбаюсь — ему хватило душевной щедрости пошутить. Большинство мужчин на его месте попросили бы ее номер телефона.

— И когда он ушел, они продолжали унижать мое достоинство. Мне пришлось вынести их роскошную белую свадьбу с венчанием в церкви! Он повторял те же самые клятвы! А затем они назвали свою дочь Ориол. Разве можно поверить в подобное?

— Ужасное имя, — бормочет Крис.

— Прелестное имя!

— Да, конечно, но, извините, в чем же тогда проблема?

— Я придумала это имя. Мы с Питером договорились назвать так ребенка, если у нас будет когда-нибудь дочь. Я кипела от возмущения, после развода было немало случаев, когда мне казалось, что я просто взорвусь от гнева.

— Вы же им сказали, что вам это неприятно, верно?

— Нет, я напомнила себе ту басню Эзопа, где солнце и ветер поспорили, кто из них сильнее. Ветер не смог сдуть плащ с упрямого путника, но, когда пригрело солнце, тот сам добровольно разделся.

— Э-э… извините, кого вы пытались раздеть?

Крис пытается слушать внимательно, но не все может понять. Три литра вина произвели свое действие. Но это не имеет значения, мне именно такой слушатель и нужен сейчас.

— Я услышала эту историю когда-то в детстве, и она запала мне в память. Пожалуй, я даже извлекала пользу из ударов, которые время от времени доставались на мою долю. И на этот раз я не показала своего гнева — просто улыбнулась бывшему мужу, спавшему теперь с другой женщиной, и сказала: «Прелестное имя». Я подумывала о том, чтобы добавить: «Мне всегда нравилось это имя», Люси догадалась бы, что это значит, — в конце концов, она все-таки тоже женщина (помимо всего прочего), но придержала язык. Еще вина?

Крис оказался идеальным собеседником. Я с наслаждением выговорилась и мысленно отметила, что мне следует порекомендовать Сьюзен сходить на свидание с Крисом. Это намного дешевле, чем визит к психотерапевту.

Глава 21 ДЖОН

Среда, 4 октября 2006 года

Я выбрал для встречи среду, поскольку это наиболее свободный день. Четверги и пятницы обычно отведены для свиданий, по понедельникам и вторникам ты часто задерживаешься на работе или встречаешься с кем-то, кто тебя не слишком волнует. Среда — нейтральный день.

Я прихожу на свидание заблаговременно. Готов держать пари, что она опоздает, если же придет раньше меня, то тотчас развернется и уйдет, но я не сомневаюсь, что она появится. Однажды в самом начале она убежала от меня, но потом всегда бежала навстречу.

Вижу, как она заходит в паб. На ней снова кожаное пальто, но на этот раз она на каблуках. Хорошая девочка. Она сильно накрашена и выглядит потрясающе. Вздернув подбородок, она осматривает помещение, увидев меня, хмурится, но решительно направляется ко мне.

— Тебе не кажется, что наша случайная встреча у ворот школы напоминает сцену из фильма? — спрашиваю я. — Как в одном из этих потрясающих старых черно-белых фильмов, в которых жизненные пути главных героев пересекаются снова и снова, будто это им суждено, предопределено судьбой или что-то в этом роде. — Она смотрит на меня скептически или, по крайней мере, настороженно. А я с воодушевлением продолжаю развивать эту тему: — Это судьба, Грини, что Крейг директор в той школе, где учится твой ребенок.

— Да, или ужасное стечение обстоятельств, или страшное неудобство. Думаю, это зависит от того, с какой точки зрения посмотреть. Как кто-то сказал: «Прошлое — другая страна, там поступают не так».

Конни заказывает апельсиновый сок и спрашивает, чего я хочу. Я заказываю пинту пива и рюмку виски, но настаиваю на том, чтобы заплатить. Хотя я предпочел бы, чтобы она тоже заказала какой-нибудь алкогольный напиток. Я рассчитывал на то, что ей захочется выпить. Ее новая уверенность в себе смущает меня. Боже, надеюсь, она не стала трезвенницей. Я, конечно, люблю принимать вызов, но это было неприятно и несколько обескураживает меня.

— Грини, я должен сказать, и пойми меня правильно, ты выглядишь настоящей секс-бомбой. — Я немного придвигаюсь к ней так, что мое колено касается ее ноги, и чувствую толчок сексуального возбуждения, меня это радует, так как я считаю, что такого рода вещи происходят взаимно.