Подвешенный чулок (ЛП)

Бев вздыхает, уходя с прохода, в то время как Николас ставит коробки, которые нес и затаскивает елку в гостиную.

— Это было случайно, Бобби, ради святого фета. Реджи слишком быстро вошел в последний поворот, и я просыпала упаковку. Хватит быть плаксой.

— Вы, два дьявольских отродья, перестанете спорить и поможете мне уложить этот пакет Эгг-нога в холодильник? — ворчит Реджи, поднимая пластиковый пакет, свисающий с его рук.

Со свирепым взглядом он указывает пакетом на меня.

— Я забью твой холодильник Эгг-ногом. Ты можешь сделать один глоток сегодня и возможно один завтра, но не больше, понял?

Я отдаю ему честь и киваю, все еще обнимая Ноэл рукой, отказываясь отпускать ее.

— Вот так. Ноэл сказала, что ты военный. Вы не едите сырые яйца перед тренировкой, так ведь, сынок? — спрашивает он.

— Эм, нет.

Он кивает.

— Хорошо, хорошо. Пусть так и будет.

— Пап, яйца это не молочная продукция, — Ноэл поправляет его, смеясь.

— ТЫ ОСКВЕРНИЛА МАСТЕРСКУЮ САНТЫ! ТВОЕ МНЕНИЕ НЕ УЧИТЫВАЕТСЯ! — он кричит и направляется прямиком на мою кухню.

Мы с Ноэл молча наблюдаем, как тетя Бобби, Бев, Кейси и Николас приступают к украшению моего дома к Рождеству. Коробки, которые они принесли, наполнены чулками, гирляндами и украшениями на дерево, венком для входной двери, сувенирами для камина и последним, но не менее важным, подвесками для чулков, которые они поставили на мой камин в виде имени Леон.

— Уверен, что любишь меня за мою семью? Потому что я полностью пойму, если ты поменяешь свое мнение, — Ноэл шепчет, когда Николас спрашивает Кейси, смогут ли они назвать сына Иисус, если он родится до полуночи.

Бев начинает кричать на него, тетя Бобби вытаскивает фляжку из кармана и делает глоток. Реджи возвращается в комнату и начинает громко стонать о том, что у меня не достаточно розеток для гирлянд, которые он принес с собой, и что если у меня есть удлинитель для крыльца, он сможет повесить гирлянды и пластиковых святых, которых он оставил в машине.

— Серьезно, я пойму тебя, — Ноэл говорит, вздыхая, в то время как мы наблюдаем, как ее сумасшедшая семья кричит друг на друга посреди моей гостиной.

— Не-а, ни за что. Это идеально. Абсолютно идеально, — я улыбаюсь, в то время как она поворачивается в моих объятиях, поднимается на цыпочки и целует меня.

— Я люблю тебя. Счастливого Рождества, Сэм, — шепчет она.

Я улыбаюсь ей и говорю слова, которые я никогда в жизни не говорил вслух.

— Счастливого Рождества, Ноэл.

**КОНЕЦ 1-Й КНИГИ ПРО СЭМА И НОЭЛ**