Машка, или Ключи от счастья

— Но там штанишки ребёнка перемазанные, моё тоже, — сопротивлялась она ещё.

— С моего сына говнюшками я как-нибудь разберусь. Ты мне тоже не чужая. И посмотри, может, ещё где завалялась стирка? Ты так, мышка, не сказала, что тебе привезти из белья?

— Я Юлю попрошу.

— Малыш, я в трусах и лифчиках твоих разберусь без консультантов. Сам, без посторонних рептилий всё найду. И потом подруга не муж.

— Кирюша, — сдалась она, — я дам тебе ключ от квартиры, малышу захвати…, я тебе список напишу.

— Давай, — обрадовался он, — а тебе?

— Всё то, что перестираешь, привези назад и захвати мне тёплые носки. Ноги мёрзнут. — Не смело попросила она, никак не среагировав на "мужа".

— Ключ у меня имеется. Не ищи. Мне Саша дал. Пиши свой список, пока я оденусь. Постараюсь всё найти, если начну плутать по твоим шкафам, то позвоню. Телефон не бросай куда попало.

Уходя, прижав её к себе, одарил нежным поцелуем сжатые Машкины губы. — Не скучай, мышонок, я быстро. Одна нога тут другая там и наоборот, — улыбнулся он.

Приехав, домой, Кирилл первым делом, закинул стирку в машинку. Потом, оседлав стул, раскалил разговорами до красна телефон объяснениями с группой. Времени катастрофически не хватало, минуты утекали ручейками. Развесив на просушку бельё и приведя себя в порядок, поехал искать Машкин дом. Квартира оказалась огромной, состыкованной и перепланированной из нескольких, когда-то отдельных. Машину комнату нашёл действительно по плакату. Его лицо прикрывал пересохший кленовый листочек, пришпиленный булавкой к его лицу. "Вот чудо, это с листиком она круто придумала, наверное, чтоб не плевать в мою рожу за глупость", — улыбнулся он, приступив к перетряске шкафов. Собирая по списку трусы, лифчики, носки и Пашкины вещички был застигнут домработницей. Бдительная женщина, приняв его за вора, подняла шум. Пока разобрались, поговорили, выпили кофе, ушло время. Только позвонив Саше и получив инструкции в отношении парня, она успокоилась, а, поняв, что это ещё и отец Пашки, обрадовалась. — "Наконец то, у девочки будет всё, как у людей". — Повторяла она, поя его кофе. Пока поговорили ещё и об этом, долетел до себя уже в темноте. Перегладив высохшее бельё и собрав вещи в отдельную сумку для себя с необходимым скарбом, заторопился в путь. В делах и не заметил, как на улицы путая дорожки, спустилась уже ночь. Цепочка машин продвигалась вперёд, выматывая нервы, черепашьим шагом. Вырвавшись из этого плена, проскочив через дворы, перевёл дух:- " Кажется, удалось не влететь в пробку. Что там с Машей?" — нёсся он дальше, стараясь объезжать заторы. По ходу, заскочив в супермаркет, накупил ребёнку смесей, каш, соков, пюре и памперсов, не забыв про продукты для себя и Маши. Заглянув за одно уж в газетный киоск, прихватил Машенции пачку журналов. "Пусть отвлекается, от свалившихся на неё дум". Загрузившись, передохнул, позвонив ей.

— Как ты, детка, Справляешься, Пашку кормила? Молодец, я на пути к тебе. Не скучай, мышонок.

Ошарашенные, таким разворотом событий ребята из группы, звонили без конца, предлагая свою помощь. Кирилл замучился прижиматься к обочине, выхватывая телефон.

— Старик, — гудели они, — вот, как оно вышло. На девочку гнали, а зря. Как ты мог брата за жениха принять, не иначе с газированной воды. Говорили тебе, не запивай ей водку.

— Шутники, я на дороге. Хватит развлекаться.

— Вот балда. И мы тоже козлы в яблочко, называется, попали. Ослепли все, словно куриной слепоты нанюхавшись. Помощь нужна, звони, тормоз. Как она там?

— Как всегда молчит и плачет. Дня через три можете навестить. Надеюсь, это её растормошит немного.

— Мы даже не поверили тебе сначала, думали, прикалываешься.

— Пацан, семимесячный, точняк, что за прикол мне вас разводить. Мать моя рада, не надышится на малыша.

— Забыли тебя спросить. Ты сможешь работать?

— Да.

Если учесть, что он ещё час проторчал в пробках то приехал уже довольно поздно. Машка спала, опять свернувшись калачиком. "Что за кошачья привычка?" — не довольно поморщился он. Как не старался, не шуметь, разбудил. Она села к стене, поджав ноги под себя, кутаясь в расползающийся халатик.

— Малыш, привет, — прикоснулся он губами к её порозовевшей ото сна щеке. — Разбудил, прости. Давай разбёрём пакеты. Помоги.

— Я уснула, — оправдывалась она.

Он чмокнул её в носик и успокоив поторопил:

— Это полезно. Включайся. Здесь, стирка и вещи по твоему списку. Продукты, я сам в холодильник разложу. Это пакет с Пашкиным питаниям и памперсами. Журналы тебе.

Помолчав, она тихо произнесла:

— Ты долго.

Понимая её состояние Кирилл, занимая её делом, объяснялся:

— Так получилось. Меня в твоей квартире взяла в плен домработница.

— Как же ты выбрался, кто устраивал побег? — улыбнулась она.

— Саша выручал, — чистосердечно признался он.

Разложив детские вещи, она повернулась к нему:

— А потом?

Объяснял всё по- порядку. Понимал, что девочка давно уже живёт другой жизнью, жизнью больниц, аптек и тревог и ей всё интересно. И пытает она его не потому, что не верит, а потому, что именно интересно. Просыпается она от спячки. От того и рассказывал всё подробно.

— Из её цепких лапок оказалось не так просто выбраться, разговаривали и пили кофе с печеньем. Заезжал в супермаркет. Народа туча, время такое, все спешат после работы быстрее отовариться и домой. От этой спешки и наплыва везде, заторы, будь они не ладны.

Маша соглашаясь, кивнула и рассказала про то, что происходило у неё.

— Юля принесла пакет продуктов. Сказала, ты заказал.

Он рассмеялся, вспомнив как выпирая Юлиану, озадачил её делами.

— Так и есть. Не волнуйся, не пропадёт, я слопаю всё.

Помучив в пальчиках уголок полы халата, она с насторожённостью спросила:

— Ты не уйдёшь?

Кирилл бросил все дела и, пересадив её к себе на колени, обнял.

— Маш, зачем бы мне такая прорва продуктов.

Она порозовела и, отвернувшись, прошептала куда-то в пол:

— Саша звонил. Я просила не приезжать.

Кирилл чмокнул её в плечо и поддержал:

— Правильно, он и так выматывается со своими фирмами.

Дальше произошло то, чего он ожидал, конечно, но так скоро не надеялся испытать. Маша важно посмотрела на него, так же важно обняла. В его голове настойчиво забилась мысль: "Меня непременно что-то сейчас ждёт!"

— Спасибо тебе, — вдруг прильнула она к нему. — Вот так живёшь, живёшь один и привыкаешь, но случилась беда и одной не прорваться. Важно, чтоб рядом был кто-то сильнее тебя.

У Тарана зашевелился в горле, царапаясь колючками ёжик.

— Ну-ну, не надо пургу по душеньке крутить. Ты, мышонок, не одна, я рядом теперь буду всегда.

Маша, даже не посмотрев на него, горько вздохнула, пытаясь оторваться и отойти. Этот вздох полоснул по его душе, и он со всей дури, прижал её к себе. Но этого показалось мало для её переубеждения и он, найдя её губы, впился шальным поцелуем. Маша не оттолкнула, но и ответной волны он не почувствовал опять. "Что же всё-таки происходит. Разлюбила, устала, не верит или из-за сына не до меня?" — терялся он в догадках.

— Ты обедала, — спросил он, чтоб хоть что-то сказать.

Она вскинула на него свои большущие глаза и как что-то обычное проговорила:

— Тебя ждала.

У него опять перехватило горло:

— Мышонок…

— Не хочется, — заторопилась она с объяснениями, боясь услышать что-то насмешливое или неприятное ей.

Но то что он ей говорил и в чём убеждал сделало её счастливой.

— Машенька, так нельзя детка. Ты ребёнка кормишь. Я ж только себя, один свой живот.

Единственно, смущающее её звено это то, что он молчал о ребёнке. Неужели ему всё равно?

— Кирюша…, ты ничего не спросил о малыше.

Теперь Таран понял, что за напряжение её держало. "Она думает, что я холоден к мальчику. Надо срочно выводить её из этого заблуждения".

— Первое, что я сделал, войдя в отделение, это у дежурной медсестры справился о Пашке. Потом поговорил с мамой. Они опять остаются тут ночевать с нами. Машка, какая же ты глупышка.