RECKLESS (СИ)

Я согласна на все ради этого парня.

— Хочешь в душ? Будет тебе душ, — томно говорит он и открывает дверцы душевой кабинки, жестко толкая меня в прозрачную стенку так, что я больно ударяюсь лопатками.

Я будто мясо, а Крис тигр, который голодал несколько недель.

Его пальцы вонзились мне в бока, сжимая, и я застонала, как только снова почувствовала его горячий язык у себя во рту. Он проходил по вверху небу, выводя только ему понятные узоры, проходил по зубному ряду, прикусывая губы до боли, впиваясь клыками в мой язык.

Я зацепилась за края его футболки и потянула вверх, снимая ненужную вещь и откидывая ее в сторону. В моих глазах заиграл недобрый огонек, когда я смогла на небольшой отрезок времени залюбоваться его грудью, стальным торсом и накаченными плечами. Далее полетела на пол моя толстовка. Парень стянул лямки лифа с моих плеч, заставляя дрожать.

Я потянулась к застежке белья и с дрожью в руках пыталась расстегнуть чертовы крючки под пристальным и жадным взглядом кареглазого. Как только у меня это получилось, я без колебаний опустила руки, и вещь соскользнула с моего тела, полетев под ноги.

Крис был сосредоточен на моем лице до этого момента, поэтому в секунды взгляд карих глаз был прикован к моей груди, и мне стало не по себе. Но все страхи развеялись, как только он прижался лицом к моей груди, нежно

поглаживая соски и играя с ними губами. Какое-то первобытное чувственное

наслаждение пронзило всё моё существо, и я застонала, вцепившись пальцами в

его мягкие темные волосы.

Крис на секунду приподнял голову и, сжав рукой вторую грудь, обхватил

губами розовый бутон соска. Моё тело снова напряглось и выгнулось дугой от

его будоражащих прикосновений, и я сильней притянула к себе его голову.

— Крис… — этот отрывистый шепот вырвался у меня непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест.

Я не могла скрывать, что если не почувствую его сейчас же, то умру от накала чувств.

— Ты хочешь, чтобы я прекратил? — хрипло выдохнул он.

И я готова была убить его тут же. Он еще и издеваться успевает.

Я с силой затрясла головой. Конечно же нет. Как же он не понимает, что я хочу его больше всего на свете.

Улыбка, тронувшая его глаза, была какой-то неживой, и все же, прежде чем он опустил ресницы, я заметила, как в темных глубинах огромных зрачков сверкнуло удовлетворение.

Я начала расстегивать свои джинсы, но парень остановил меня, давая понять, что только он должен доминировать, и только ему тут все дозволено. Крис снял джинсы вместе с трусиками, заставляя меня покраснеть. Затем и его черные джинсы были где-то не на нем, и единственная вещь, что была на нем, так это боксеры.

Почувствовав, что нечем дышать, я одним движением включила душ, и на нас полилась прохладная вода, заставляя одуматься. О чем же? Черт его знает.

Крис протянул мне презерватив, нахально подмигивая. Прежде, чем я смогла что-либо осознать, его боксеры опустились, и в поле моего зрения оказался половой орган парня. Разорвав упаковку зубами, я присела на колени, не отрывая взгляда от его стояка, который был уже тверд, и на нем виднелись пару выпирающих вен.

Неумело натянув презерватив на член, я посмотрела в глаза парню, чувствуя какую-то незабываемую приятную дрожь по всему телу. Он поднял меня за плечи и рывком усадил на свои бедра, выжидающе выгибая бровь.

И я поцеловала его, давая зеленый свет. Член Криса коснулся моего внутреннего бедра, вводя его в мою промежность. Не так, как в первый раз, более жестче, более желаннее, более чувствительнее.

Я закричала от такого сокрушительно интимного проникновения. Каждый нерв в моём теле жестоко пробудился от острой, алчущей пустоты. Мускулы глубоко внутри меня сжимали пустоту, стремясь быть наполненными и успокоенными. Его сдерживаемый норов, его грубость питали желание во мне, о существовании которого я не знала. Быть взятой, поглощённой парнем. Жёстко и быстро, и без слов. Каждой частичкой того зверя, как я знала, каким он был в тот день, когда я по-настоящему влюбилась в него.

Мне нравилась опасность в нем. Она возбуждала ту мою безрассудную часть, которую я так долго отрицала, немного боялась её. Часть её, которая иногда грезила о том, что я была в Галерее ночью, а система сигнализации вышла из строя, оставив все те великолепные артефакты без охраны.

Трение его горячего тела об мою грудь было настолько сильным и невыносимо крышесносным, что я едва успевала вдохнуть поглубже, снова вскрикивая от переполнения меня чувствами и возбуждением.

Его губы накрыли кожу под моим ухом, а затем прикусили мочку, заставляя откинуть голову вниз, мокрым волосам неприятно прилипать к спине, и двигаться в такт с парнем моей мечты.

Я время от времени слышала его рычание себе в губы, шею и эхом отдающее от стенок душа. Его темные волосы были у него на лбу, так сексуально скатывающиеся капли воды по его плечам и груди.

Хотелось подарить ему всю себя. Закричать: «Забирай, теперь я твоя. Вся, и ты никогда не сможешь этого изменить».

— Давай, родная, — тихий шепот раздался прямо мне на ухо, и я ускорилась вместе с ним, еще сильнее прогибаясь в спине, царапая ногтями его напряженные плечи.

— А, К-Крис… боже, дааа… — я тонула в нем, настолько глубоко, как могла.

И хоть это второй наш раз, но еще с того момента, как увидела его, я знала, что это случится. Никогда не стоял вопрос о «если», вопрос был лишь в том, где и когда.

— Я… я не могу, — всхлипнула я и услышала короткое «можешь», сделала пару толчков навстречу и сильно сжала его плечи, начиная целовать венку на его шее.

Нахлынувшее на меня наслаждение было таким острым и неистовым, что моё дыхание, мой голос и весь этот момент слились воедино и стали уплывать куда-то. Тело мое изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока.

Он кончил вместе со мной, и я чувствовала его слабую улыбку на своей шее. Крис дышал сбито, рвано, громко. Его грудь вздымалась вверх, как и моя, заставляя два сердца биться вместе.

Эмоциональный спектр преодолел территорию «опасно» и вышел из строя. А когда мои зеленые глаза пересеклись с его карими, я и вовсе забыла обо всем. Я помнила лишь его имя, а свое нет. Так, скорее всего, не должно быть, но мне плевать. Так плевать, что просто похуй.

Он медленно поглаживал меня по спине, и я потихоньку остывала, сильнее прижимаясь к его груди от того, что мне становилось очень холодно. Крис одним движением выключил душ и открыл дверцу кабинки, бережно ставя меня на пушистый ковер, что лежал тут. Брюнет протянул мне белый халат, и я укуталась в него, а Крис завязал полотенце вокруг бедер, и это навело меня на мысль, что он похож на чертового Бога из какой-нибудь Греческой мифологии.

Мы выходим из ванной, и я подхожу к панорамному окну, чувствуя небольшую слабость в коленях. Шистад без слов открывает дверь балкона и взглядом притягивает к себе. Я беру его теплую руку и сажусь на колени, когда он располагается на шезлонге (хер знает, откуда он тут взялся).

Heinali and Matt Finney — Hallelujah

— Ты даже не представляешь, как я скучала по тебе, — шепчу, будто боясь спугнуть его такими словами, но он лишь кладет свою руку мне на коленку, которая не прикрыта халатом, и опускает голову на спинку. — Я просто хочу остаться здесь с тобой, — прикрываю глаза и ложусь на его оголенную грудь.

— Если бы это было так, — его грудь медленно вздымается, и я устало выдыхаю. — Пойми, Ева, ничто и никогда не вечно, и тем более, нам не дозволена такая роскошь как спокойствие, — его грудь вибрирует, и я поднимаю на него глаза, видя спокойное выражение лица.

— Ты же не можешь вечно жить так, — качаю я головой и кладу руку на его грудь, нежно выводя узоры.

— Ты не понимаешь, — он запускает свою руку мне в волосы. — Я не могу так просто избавиться от этого всего. А если бы и была у меня эта чертова возможность, всё равно не смог бы. Не смог бы жить спокойной жизнью, зная, что не влияю ни на что, кроме как на свою жизнь. Меня так, блять, вырастили, и я не могу вырезать это из себя, — его голос успокаивал, но всё же было понятно, что ему неприятен этот разговор.