Рождественские радости миллиардера (ЛП)

- Ты так добр ко мне, - прошептала она. - Несмотря на все потрясения, которые пережил. Ты со всем справился.

- Кроме Рождества, - произнёс Джеймс шёпотом, целуя девушку в лоб. - Кроме него.

- И теперь я понимаю, почему.

После небольшой паузы Джеймс продолжил:

- Я хочу извиниться за то, что не спрашиваю тебя о твоём прошлом. Я хотел избежать темы моего прошлого так сильно, что просто пропустил вообще тему о прошлом. Но теперь я вижу, насколько важна история жизни, именно она определяет, кто мы такие. - он заправил локон Мии за ухо, мило улыбнувшись. - Пожалуйста. Расскажи мне о своём прошлом, малышка Мия. Кто мать моего ребенка? И кто скрывается под этими красивыми каштановыми волосами?

Мия не чувствовала ног. Джеймс возвалил огромный груз на свои плечи, рассказывая историю, и теперь, конечно, он просит её сделать то же самое. Открыться перед ним, поведать все секреты.

На мгновение она вспомнила себя маленькой девочкой в детском доме, отсчитывающей дни до Рождества. Директор часто забывал её имя и называя Мию Мари. Так долго, что она поняла, что она - никто.

- Меня отдали в детский дом, как только я родилась, - наконец, заговорила Мия, её голос слегка дрожал. - Моя мать не могла позаботиться обо мне по каким-то причинам. Мне никогда не говорили, почему—была ли она подростком, или у неё не было денег, или она просто не могла найти безопасное место для того, чтобы растить меня, не знаю.

- Это было в Портленде? - спросил Джеймс.

Мия кивнула:

- Я там родилась, и с течением времени я побывала практически во всех приёмных семьях города. Я переезжала каждые пару месяцев. Много раз я даже и не начинала распаковывать вещи. Ты тоже был тут один. Ты был изолирован от любви своего отца, и после смерти матери. - она чувствовала, как слёзы ползут из её левого глаза вниз по щеке. Она прильнула к нему ближе. - Мы оба были так одиноки, так много общего в наших жизнях.

Они сидели вместе, слушая треск огня. Небольшой портрет на камине показывал молодого парня и женщину двадцатых годов, и Мия знала, даже не спрашивая, что симпатичная блондинка была матерью Джеймса. Женщина смотрела на своего сына, который держал в руках удочку, с чистым выражением любви. Мия надеялась, что смотрит на него такими же глазами.

- Рождество было единственным временем, когда я чувствовала себя хорошо, - продолжила Мия, её голос был спокойный, едва слышимый. - Каждый декабрь мы украшали детский дом гирляндами, вешали мишуру на ёлки, и я чувствовала волнение, которое, казалось, перевешивало моё одиночество. В канун Рождества я лежала, не смыкая глаз, жаждала услышать шаги Санты. Конечно, мальчик в конце концов объяснил мне, что он был не настоящим, - она усмехнулась, покачав головой. - Но это не имело значения; Рождество не в этом заключается. Для меня это был способ притвориться, лишь на мгновение, что мир был наполнен магией, а во тьме есть свет.

- Всё ведь так и было, правда? - спросил её Джеймс, вытирая слезу с глаза. - Но твоя жизнь изменилась. Тебя удочерили, в конце концов?

- Да, - сказала Мия, её разум прокручивал события того рокового дня. - Моя мать и отец появились в приюте, когда мне было 14. Мы играли в игру «Эрудит», и я показывала моего отца. Я помню этот момент так хорошо. - она издала короткий смешок, вспоминая выражение его лица. - Он не верил, что я могу быть лучше его и не держать зла. Но я доказала, что он ошибался.

- Он, должно быть, невероятно горд тобой, - сказал Джеймс.

Мия склонила голову набок, понимая, что она прятала родителей от Джеймса. Они жили в часе езды от Портленда, в деревне, и знали, конечно, из еженедельных телефонных звонков, что Мия беременна. Но они ещё не видели Джеймса:

- Я бы хотела, чтобы ты встретился с ними, - прошептала она. - Думаю, ты им понравишься.

- Конечно, я им понравлюсь, - усмехнулся Джеймс. - Я собираюсь стать частью вашей семьи.

Мия взяла его руку и положила её на живот, позволяя ему коснуться её нежной кожи. Они разделили этот момент, их глаза наполнились эмоциями.

- Я понимаю твоё прошлое, Мия, - заговорил наконец Джеймс слабым голосом. - Мне жаль, что потребовалось так много времени, но я клянусь тебе, что положу все свои силы, чтобы обеспечить нашего ребёнка, который внутри тебя чувствует и любовь, и поддержку, которой мы были лишены в детстве. Я клянусь, что буду играть в «Эрудит» и прятки, и утешать его или её всю ночь, пока малыш не перестанет плакать. Я обещаю делать всё это. И, более того, я обещаю любить тебя целиком и полностью, так как мы идём по этому пути вместе.

Мия сократила расстояние между ними и поцеловала его искренне и страстно в губы. Было далеко за полночь, они были так близки друг к другу, подпитываемые жаждой тел друг друга, тех тел, которые хранили свои секреты долгие годы; тел, которые готовы были стоять друг за друга, преодолевая все препятствия на своём жизненном пути.

Глава 21

Четыре месяца спустя, 24 декабря Мия проснулась в особняке Джеймса и пошла в солярий. Зимняя дымка Портленда испарилась в течение дня, солнечный свет просачивался сквозь портьеры. Она потягивалась на солнце, словно кошка, тянулась ввысь. Её большой живот был очень заметен. Ребёнок был почти готов войти в этот мир, и оставались считанные дни до того, как девушка станет матерью. Она чувствовала, скоро всё изменится.

В течение нескольких месяцев после того, как Мия и Джеймс отправились в канадскую глушь и поделились друг с другом своими тайнами, их любовь безумно зацвела, питая каждую клетку.

- Теперь, когда нам не нужно скрывать наше прошлое, мы можем с нетерпением вместе ждать своего будущего, - шепнул ей Джеймс в самолёте на обратном пути. Там, пока они летели под солнцем, над заснеженными горами, он спросил её, не хочет ли она переехать к нему. Она согласилась:

- Ты идеальный, - прошептала она ему, закрепляя данный момент поцелуем.

Мия не ходила на работу в течение нескольких недель, во время беременности начала сильно уставать, и врач посоветовал ей сосредоточиться на её здоровье, не выходя из своего дома. Джефф закатил глаза, узнав эту новость, но принял её, а пока Чарльз будет работать до конца Рождественских каникул.

Чарльз взял часть работы на себя, хотя его беспокойство о том, чтобы стать отцом, проявлялось и в выступлениях на камеру, в результате чего он стал заикаться каждый эфир. Джефф был в диком гневе, но Джеймс сказал, чтобы он успокоился:

- Мы все делаем детей, Джефф. Сосредоточься на работе, успокойся. И новости польются сами собой.

В солярии Мия почувствовала, как рядом с ней завибрировал телефон. Она повернулась к нему, посмотрела имя звонящего, это был Джефф. Она прочистила горло, чтобы не было что-то в духе «я только что проснулась». Девушка поздоровалась.

-Джефф. Что случилось? - спросила она. Она не разговаривала с ним около недели.

С первых слов паники она могла представить себе его выпуклые щёки и красную голову:

- Мия. Ты даже не представляешь, что случилось. У Мелани начались схватки, и мы в панике. Рассказ о благотворительной раздаче детских игрушек от тебя и Джеймса должен быть снят ровно через час, кроме тебя никто не может взяться за сегмент.

Мия поднесла пальцы к бровям, массируя кожу. Она нахмурилась:

- Почему ты не можешь пойти, Джефф?

- Мия. Я бы не звонил, если бы ситуация не была такой катастрофической. Ты знаешь, что я ужасен в кадре, а это очень важно для будущего СНО Новостей. И, конечно, я знаю, что для вас это многое значит, ребята. - Джефф, казался скромным и деликатным во время разговора.

- Вот это интересно, Джефф. Я помню, как ты усмехался, слыша об этом репортаже.

- Мия, я знаю, что говорил. Я знаю, что сделал много дерьма за этот год.

- За эти года, - поправила его Мия. Ей было неинтересно. Она была беременная, ею управляли одни эмоции.

- Конечно, - произнёс Джефф, заикаясь. - Но ты должна мне поверить. Нам нужно идти дальше, продвигать тебя. Ты лучшая в своём деле, и дети будут гордиться тобой. Понимаешь?