Когда осенние печали. Часть 2 (СИ)

- Сейчас подождём ещё одного родителя, вернее, родительницу… я уже вызвала… - Ираида Генриховна строго поджала и без того узкие губы, но, услышав стук в дверь, тут же усмехнулась, - А, уже пришли… Входите!

- Здравствуйте, - женщина лет сорока, невысокого роста, полная, с завязанными в узел на затылке волосами, растерянно шагнула в кабинет, - Мне позвонили, сказали прийти…

- Да, я вызывала вас… - директриса сдержанно кивнула, потом обвела присутствующих взглядом, - Ну, раз все в сборе, то сразу начну с неприятного для всех нас происшествия… Дело в том, что вчера, уже после занятий, двое наших учеников избили сына Евгения Максимовича, - женщина показала ладонью на Казакова, - при чём, избили так, что Максим сегодня не смог прийти в лицей. Хулиганами оказались ученики седьмого класса Морозов, - Ираида метнула на Анну строгий взгляд, затем перевела его на другую гостью, - и Говоров. Вы в курсе событий?

- Лишь отчасти, - почему-то слова директрисы не вызвали у Анны должного испуга, на который, судя по всему, рассчитывала Ираида, а, напротив, привели в возмущение, - и очень хорошо, что Евгений Максимович сам поднял этот вопрос. Только, мне кажется, смешно говорить, что семиклассники справились с выпускником.

- Евгений Максимович обманывать не будет! – директриса для пущей убедительности постучала по столу карандашом, - Тем более, что семиклассников было двое, и они уже довольно взрослые парни! И, заметьте, что он не обратился в милицию, а пришёл к нам, чтобы мы могли разобраться в, так сказать, семейной обстановке!

- А я-то думаю, чего это Сашка вчера пришёл с вот таким вот фонарём… - мать Говорова собранной в пригоршню пятернёй, поднесённой к скуле, изобразила, с каким «фонарём» заявился вчера её сын, - И ведь не признался, паразит! Ну, я ему сегодня задам…

- Подождите, сначала нужно, действительно, разобраться… - остановив Говорову жестом, Анна обернулась к Казакову, - Евгений Максимович, вчера мой сын тоже пришёл с огромным синяком и весь в крови… Вы уверены, что это Дима избил Максима, а не наоборот?

- Уверен, - Казаков посмотрел на неё исподлобья, - я верю своему сыну.

- Я тоже верю своему сыну, - Анна смотрела на мужчину с достоинством, приподняв подбородок, - правда, в отличие от вашего, он не нажаловался ни мне, ни отцу.

- Анна Сергеевна! – Ираида сердито сдвинула брови, - Вам, как педагогу, не к лицу так разговаривать с родителем вашего ученика! А как матери вам следует помнить, что заступничество – плохой метод воспитания!

- По-моему, это Евгений Максимович занимается заступничеством! – Морозова снова повернула голову к Казакову, - Если Максим, действительно, тяжело избит, почему вы вчера не сообщили об этом мне и моему мужу? Тем более, что драка, насколько я понимаю, произошла не в лицее, а совсем в другом месте… и пока по неясным для нас причинам!

- Анна Сергеевна!.. – директриса от возмущения повысила тон, - Вы забыли, что поведение наших учеников – полностью на нашей с вами совести, даже во внеурочное время! А, уж, если этот ученик – ваш сын, то ответственность только удваивается!

- Ираида Генриховна, - едва сдерживаясь, чтобы не закричать в ответ, Анна невольно сжала пальцы, - мне кажется, что весь этот разговор, в отсутствии участников происшествия – не имеет смысла! Мы обсуждаем то, чего не видели сами, хотя в первую очередь должны выслушать самих ребят!

- А они сейчас придут… - Ираида кивнула и, усевшись в кресло, демонстративно сложила руки на груди, - Их я тоже вызвала.

Появившиеся через несколько минут Димка и его одноклассник Сашка Говоров, выглядели практически одинаково – оба с синяками и ссадинами на лице. На все вопросы мальчишки отвечали коротко и без подробностей: «да», «нет», «без понятия». В результате вмешательства матери Саши удалось выяснить, что, действительно, драка произошла вчера после уроков, когда оба мальчика шли на занятия в музыкальное училище – оказывается, Сашка тоже занимался музыкой. Драку с встретившимся на пути Максимом Казаковым Говоров описал в трёх словах: «Да так, помахались немного…»

Ни о причинах драки, ни о том, кто начал первым, Сашка так и не сказал – даже угрозы матери не подействовали на упрямого подростка. Выдав минимум информации, и он, и Дима окончательно замолчали.

Пообещав всем присутствующим скорые и очень серьёзные неприятности, Казаков грозно покинул кабинет. Вслед за ним отпустили и ребят – как ни крути, а инцидент произошёл за стенами учебного заведения, куда полномочия директора и педагогического коллектива, увы, не распространялись, а, значит, и наказывать парней не было никаких оснований. Однако, оставив на приватный разговор Морозову, Ираида Генриховна высказала Анне много неприятных слов… Судя по всему, Казаков принимал большое участие в финансировании лицея, и теперь, после того, как его сыну были нанесены травмы, а извинений не последовало, директриса «очень сомневалась, что Евгений Максимович ещё когда-нибудь что-то сделает для наших с вами детей».

…И что виной всему – именно Анна Сергеевна Морозова, которая не смогла воспитать своего сына порядочным и примерным ребёнком, вырастила из него настоящего бандита, действующего в сговоре с таким же, как он, бандитом… И, что она порочит звание учителя, и, в связи с возникшими сомнениями в её педагогической квалификации, её пребывание в данном лицее теперь – под вопросом, и, если её придётся уволить, то пусть винит она только себя… ведь вместо того, чтобы падать перед Казаковым на колени, она ещё и посмела повысить на него голос!..

Вернувшись вечером домой, Аня всё рассказала мужу. О том, что она собиралась позвонить Лапину, она уже забыла… Неприятности сыпались одна за другой, и её уже не удивил бы даже вызов в детскую комнату милиции…

- Аня, перестань! – Саша, как мог, успокаивал жену, - Это – блеф! Какое право они имеют уволить тебя лишь за то, что Димка с кем-то там подрался…

- Не с кем-то, - Аня глубоко вздохнула, - а с сыном самого Казакова. Да ещё и не один…

- А мне кажется, что правильно они сделали – Димка и этот… дружок его…

- Саша Говоров.

- Ну, да, он… Наваляли этому…

- Саша, да это он им навалял! Ты видел Димину куртку?! Да она вся в крови была! А Казаков в школу так и не явился, я даже не могу посмотреть на него… и, почему-то, уверена, что у него – ни царапинки! Просто, он теперь мне вот таким способом мстит. А Дима… Дима не сознаётся.

- Ладно, - Александр успокаивающе пожал ладонь жены, - ты иди, ложись… а я с ним ещё раз поговорю…

Отправив сына на кухню к отцу, Анна легла на кровать и невольно прислушалась к их разговору.

- Ну, мне-то ты можешь сказать, что у вас произошло с этим Казаковым? – слегка приглушив голос, Александр спрашивал у сына.

- Ну, подрались…

- Это уже во второй раз?

- Угу. Только в первый раз возле школы… он первый начал…

- А сейчас?

- А сейчас – возле музыкалки… Но ты не думай, я не собирался… Он сам меня там поджидал.

- А начал кто?.. Он?..

- Я.

- Не понял… А по какой причине?

- Да неважно… я ему врезал, он – мне… Сашка подключился… Пап, он сам нарвался.

- Хм… - судя по тону, отец вовсе не сердился, а, напротив, хмыкнул довольно, - Но навалял-то он вам обоим… мама сказала, у друга твоего тоже физиономия вся расписана…

- У Казакова тоже… расписана… - Димка усмехнулся, - глаз за глаз…

- Надеюсь, сотрясения нет?

- Да нет у него никакого сотрясения. Он нарочно в школу не пошёл, чтобы перед девчонками не светиться.

- Ну, а драка-то за что была?.. Может, тоже за девчонок?..

- Ну, в общем… да. За девочку.

- Он что, кого-то оскорбил? Обидел?..

- Типа того…