Приму твою любовь

— Ты сама понимаешь, какая ты необыкновенная? — В его в голосе слышалось уважение. — Ты так яростно отталкивала меня из-за этого?

Она подняла лицо и шмыгнула носом.

— Ты о чем?

— Я имею в виду твою гордость, независимость и боязнь сбиться с пути.

— Это создавало массу проблем, не так ли? — Она улыбнулась сквозь слезы. — Наверно, поэтому я так долго отказывалась выйти за тебя замуж.

— Понимаю. — Он снял конфетти у нее с волос. — Я полагаю, что ты трудилась над этими тестами все пять лет, что рассталась с Лонни. — Это даже не было вопросом. — Хотела доказать, что ты сможешь?

— Я хотела чего-то добиться в жизни, — подтвердила она. — Мне был двадцать один год, я пахала как лошадь на дурацкой работе, у меня на иждивении был пятилетний гений, а мой брак закончился разводом. Не о такой жизни я мечтала.

— И ты определила для себя, чего ты хочешь, и стала этого добиваться. — Он смотрел на нее спокойно и понимающе. — Это много значит!

— Я добилась этого потому… — Голос у нее окреп. — Потому что поняла, что могу сама заботиться о себе и своем сыне. Черт! Целых пять лет я потратила на Лонни. Зато потом я точно знала, чего хочу. Я хотела закончить школу, получить аттестат и найти приличную работу… Ну и наладить отношения с тетей Эстер и дядей Беном.

Он с улыбкой покачал головой.

— И вдруг появился я и стал пытаться разрушить твои жизненные планы. Неужели ты в самом деле так считала, Кэссиди? Что я хочу лишить тебя независимости? — Он взял в ладони ее лицо, любуясь сильными и тонкими чертами. — Неужели ты не понимаешь? Я не пытаюсь лишить тебя чего-то. Я хочу сделать тебя счастливой.

— Счастливой? — Она рассмеялась легко и радостно. — Этого мне еще никто не предлагал!

— Обидно это слышать. Потому что никто на этой земле не заслуживает счастья больше, чем ты. Все, что тебе нужно сделать, — это принять его.

Она приблизила к нему лицо и поцеловала его в щеку.

— Мне так страшно, — прошептала она, вся дрожа.

— Я знаю. Ты не любишь рисковать, и я понимаю, почему. — Он погладил ее по волосам. — Но дай себе шанс, милая. Ты уже почти начала доверять мне. Так поверь же и самой себе. Хоть ты и совершала в жизни ошибки, но это не тот случай.

— Ты всего-то просишь, чтобы я поверила, что мы не ошибаемся, — усмехнулась она. — Совсем немного, ты не находишь?

— Я не ошибаюсь, — уверенно ответил он.

— Но пойми, беспокоюсь я не о себе. Если у нас что-то не заладится, то Хатч…

— Хатчу нужен отец, — прервал ее Тай. — Наверно, не слишком благородно убеждать тебя таким образом, но вы оба стали слишком дороги мне. Вы стали частью моей жизни, и я не могу представить, как буду жить без вас. Возвращаясь домой, я хочу услышать твой голос, увидеть его светлые волосенки и задорные глазки. Я привык считать, что у меня хороший дом, но сейчас вижу, что ошибался. Настоящим домом его можете сделать только вы с Хатчем.

Он умолк. Она не скрывала слез.

— Я люблю тебя, Тай.

— А я люблю тебя. Ради тебя я готов говорить стихами: ты — рассвет после долгой ночи, ты дождь после засухи… Тебе нравится, милая? Вы с Хатчем — мое будущее. А я — ваше.

— Но как ты можешь быть так в этом уверен? спросила она, — Как можно быть уверенным, что все быстро не закончится? — Она не произнесла имя Лонни вслух, но он понял.

— Могу. Потому что в отличие от твоего внутреннего голоса мой не делает ошибок и никогда не дает мне плохих советов. А ты до сих пор боишься и хочешь убежать.

— Нет, я больше не хочу убежать.

Другого приглашения ему было не нужно. Он наклонился к ней и пристально поглядел ей в глаза. Ему хотелось в них утонуть. Она так порывисто обняла его за шею, что чуть не задушила. Он не попытался вырваться. В конце концов, чего стоит парочка сломанных костей по сравнению с се объятиями?

Она была высокой и гибкой, податливой и сильной. Она волновала его больше, чем любая из женщин, с которыми ему доводилось быть. Он приподнял ее, и она обвила его ногами. Губы у нес раздвинулись, и он потянул за завязочки, на которых держалась ее блузка, обнажив маленькие упругие груди. Она застонала, прижимаясь к нему все теснее.

— Подожди минутку. — Он нашел в себе силы оторваться от нее. — Может, нам еще кое-что обсудить?

Кэссиди в недоумении смотрела на него.

— Что обсудить?

— Твои намерения.

— Помилуй Боже, Тай! — Со смехом она прижалась к его плечу. — Ты сошел с ума. Я обнимаю тебя, почти голая. Чтобы стать еще ближе, мне остается только забеременеть. А ты спрашиваешь о моих намерениях. По-моему, они очевидны.

— Прости, милая, но мне не хочется, чтобы утром ты сожалела о сделанном. Через несколько минут я положу тебя на эту постель, и мы займемся любовью, пока совсем не обессилеем, или пока ты не потеряешь сознание. Смотря что последует раньше.

Легкая дрожь прошла у нее по телу.

— Звучит заманчиво.

— Да, но… ты заговорила о беременности. Ты не считаешь, что мы должны это обсудить?

— На этот раз я подготовилась. Утром я зашла в аптеку и… Ну, в общем, кто-то из нас должен предохраняться. Он рассмеялся.

— Похоже, мы оба были на высоте. Я тоже зашел в аптеку. — Так, одна проблема отпала, но осталось еще кое-что. — Но, видишь ли, милая, я не буду спать с тобой, пока не получу заверений. Сейчас ты переспишь со мной, а утром выкинешь вон. Она поцеловала его в губы.

— Я обещаю, что утром буду так же любить тебя.

Этого достаточно?

— Нет. Я несколько старомоден — мне нужен брак или ничего.

— Хорошо, ты выиграл. — Она выскользнула из его объятий и накинула блузку. Опустившись на колени, она шутливо протянула к нему руки.

— Не окажете ли вы мне честь жениться на мне, мистер Меррик? Обещаю любить и уважать вас до конца своих дней.

Свершилось!

— Леди, я думал, вы никогда не попросите меня об этом. Я женюсь на вас. Обязательно и с радостью. — Он поднял ее на руки и в три шага донес до постели.

Отбросив покрывало, он уложил ее на белоснежные простыни. Блузка на ней распахнулась, обнажив грудь и плечи, юбка задралась. Он в жизни не видел таких стройных ног с красивыми коленями, будто специально созданных для того, чтобы обвивать тело мужчины.

Он села, обхватив руками колени.

— Тай. — Голос у нее изменился. — Я не занималась этим ни с кем, кроме Лонни.

— Знаю, и я не буду торопить тебя. — Он сдержал слово. — То, как будет у нас сегодня, не будет похоже на то, что было у тебя с ним, и ты забудешь о нем.

Она закрыла глаза, молясь, чтобы он оказался прав.

— Обещаешь?

— Обещаю. — Он придвинулся ближе. — Мы же обещали не лгать друг другу, помнишь?

— Наверно, позабыла, — с тихим смехом ответила она.

— Все хорошо. Главное, что я не забыл. — Он нежно улыбнулся ей. — Сосредоточься, дорогая, на мускулах, и все пройдет хорошо.

Она нежно погладила его сильное тело.

— Тут их так много, что трудно сосредоточиться.

— На это я и рассчитываю.

Ночь вошла в комнату, окружив их тенями, чтобы ничто не мешало тихому шепоту и осторожному смеху. Только безмолвная луна наблюдала за любовниками, озаряя изящные изгибы женского тела и сильное бронзовое тело мужчины. В эти несколько часов Тай окончательно покорил свою невесту, любя ее так сильно и беззаветно, что не оставалось больше места для сомнений и колебаний. Они слились воедино. Дополнили друг друга. Они стали одним целым.

Тая разбудил телефонный звонок. Он поднял трубку. Тут же проснулась и Кэссиди.

— Что случилось? — простонала она. — Кто там?

— Сейчас скажу… Алло!

— Это не голосок Кэссиди я там слышала? — услышал он вопрос Уилли.

— Не твое дело, старая чертовка! Она захихикала.

— Наверно, это значит «да». Поздравляю тебя, малыш. Послушай, мне очень жаль прерывать ваш праздник, но боюсь, это неизбежно.

Это не предвещало ничего хорошего. Тай исподтишка глянул на Кэссиди: для его же собственного блага нужно, чтобы она пребывала в спокойном состоянии духа.