За краем (СИ)

-Я не знаю, - слышу ответ.

Мужчина смеется, откидывает голову пленника от себя и продолжает приближаться ко мне. Я неосознанно пячусь, но останавливаюсь резким рывком.

-Катя…Катерина. – Этот сумасшедший подходит, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. – Вот скажи мне, Катя, ты же ведь знаешь его?

-Д-да. – Зубы стучат, голова кружится, ноги немеют. А перед глазами лишь склоненная голова любимого.

-И ты любишь этого человека?

Молчу. К чему слова? К чему говорить об этом при этих людях. Он все равно знает. Но, кажется, это не мне решать. Окрик, болезненная пощечина, заставившая упасть на колени, и злое горячее дыхание над ухом:

-Лучше отвечай на вопрос.

Он, как грозный койот, распрямляется, закладывает руки за спину и продолжает кружить возле стула.

-Попробуем еще раз. Ты его любишь?

-Д-да. – Щеку жжет, руки тянет, коленки щиплет, сердце пытается покинуть грудную клетку, а из глаз катятся слезы. Что может быть хуже?

Внезапно слышится хрип, громкие глотки. Поднимаю глаза, невольно вскрикиваю. Психопат пытается удушить моего парня! Ненавижу!

-Не трогайте его! Не трогайте! Что вам нужно? Что? Деньги? Так мы заплатим! Только отпустите! Я понимаю, что вашу дочь не вернуть, но не стоит винить в этом невиновного!

Мужчина отпускает покрасневшего Айса и отступает. Его губы раздвигаются в улыбке. Он резко стягивает с себя маску и рывком приближается ко мне, покорно сидящей на коленях.

-Невиновного? Невиновного! Да, девочка, именно! Не вернуть! Она была так молода, красива, а эта тварь, - указательный палец на Айса, - эта тварь все испортила! Он разбил нашу семью, уничтожил ее! Он убил мою девочку!

Перевожу взгляд на вздрагивающего всем телом Лешу, не веря, абсолютно не веря в его виновность.

-Он никого не убивал! Как вы не можете понять, он болен! Он серьезно болен, но он не убийца, иначе и я бы давно была мертва!

Тишина. Лишь дыхание, да громкий стук моего собственного сердца.

И тут я слышу родной, хриплый голос…

-Отпустите ее. Она вам ничего не сделала. Я один должен нести наказание за свои поступки.

Нежные голубые глаза находят в темноте меня. Они печальны. Они молят. Я сглатываю. Что горячее ворочается в груди. Оно опаляет внутренности, проходится жидкой лавой по венам и останавливается у горла. Черт! Истерика. Привычная реакция на непростые ситуации. Но я держусь.

-Отпустить…Ты просишь. А знаешь, - мужчина складывает руки на груди, - я мог бы. Но тут такое дело….как бы сказать помягче. Во-первых, я обещал ее вот этим парням. И они вряд ли буду рады, что такая милая девочка ускользнет из их рук. А во-вторых, сам понимаешь, она видела мое лицо. Она волнуется, непременно пожалуется папочки, что такой вот плохой дяденька сделал ей бо-бо. Конечно же, папочка разъярится. Полиция составит фоторобот, узнает меня, я лишусь лицензии, работы.… А оно мне надо?

Издевательские смешки со стороны парочки бугаев сопровождают весь монолог их главаря. Айс жмурится, нет, не от удовольствия, от бессилия. А я еще спрашивала, как можно сломать человека? Сломав его половину.

Рывок, и я тоже оказываюсь на свету. На коленях, зареванная, с расплывающимся синяком на шее, со сцепленными руками и в несколько помятой одежде. Айс осматривает все это безобразие с болью, сменившейся на крупном засосе яростью. Он рычит, сжимает кулаки и пытается порвать, сдерживающие его веревки.

-Суки! Мрази! Отпустите! Отпустите девчонку! Делайте со мной, что хотите, только отпустите ее!!

Кто бы сомневался. Не отпустили.

***

-Насть…

-Ммм? – открываю глаза, щурясь от попадающего в комнату солнышка.

-Доброе утро.

Легкий поцелуй, обмен улыбками. Да, день должен начинаться именно так. Затем полчаса совместного душа, сопровождающегося игристым смехом, шутками и комплиментами. Легкий завтрак. Все-таки хорошо жить в отдельной квартире. Может, тоже перебраться от родителей? Хотя, какой толк? Они итак слишком редко появляются дома. Телефон сообщил о новом сообщении.

«Насть, это мама. Мы с папой посовещались и решили, что больше не злимся. Возвращайся домой. Целуем».

Улыбаюсь еще шире. Оглядываюсь и натыкаюсь на внимательный взгляд голубых глаз. «Что?» - спрашиваю взглядом.

-Кто это?

-Родители. Ждут домой.

Флам отпивает немного кофе, довольно щурится, как сытый кот, облизывается. А я сижу и, как дурочка, наблюдаю за каждым его движением. Машу головой и отпиваю из своей чашки. Мозгу нужно проснуться…

-Я сегодня на работу. Тебя подбросить домой, или останешься у меня?

Раздумываю всего пару секунд.

-Пожалуй, домой. Нужно сообщить родителям, что переезжаю.

Филипп довольно улыбается, потягивается, демонстрируя отличную спортивную фигуру. Ммм, конфетка.

-Отлично. Значит, вещи тоже сегодня соберешь?

-Не знаю,…как получится.

Сейчас совсем не хотелось думать о вещах, а хотелось весело болтать ногой и напевать глупые песенки. Откусив от шоколадной печенки, облизываю губу, чтобы стряхнуть крошки, но внезапно застываю под голодным взглядом. Он сглатывает. Улыбаюсь. Приятная реакция.

-Может, останешься?

Опираюсь на разделяющий нас стол, демонстрируя широкое декольте, зазывно при этом улыбаясь.

-Нааасть, не играй с котиком. – Он тоже наклоняется, нежно целует и спешит в комнату, собираться.

А я продолжаю сидеть, медленно пить кофе.

-Ну, что? – он уже одет. Строгий костюм, галстук, причесанный и гладко выбритый.

И я в легком зеленом платье, которое так ему нравится.

-Отлично.

-Едем?

-Угу.

Дом, милый дом.

-Мам, пап, я дома. – Бросаю ключи на стеклянный столик, стаскиваю босоножки.

-О, ты пришла. И что это за галантный парень в костюме, что довез тебя до дома?

-Мама! Как ты только увидела?

-Всего лишь поливала герани, а тут вы.

Мы улыбаемся. Хорошо, когда она в таком настроении.

-Пошли, Мария только что заварила чай. Заодно и поговорим.

За время, что мирно беседовали, успели и посмеяться и привлечь к разговору папу.

-Так вот, его хотят посадить. А я и Флам пытаемся этому помешать.

-Доча, а ты не думаешь, что препятствовать ходу расследования, себе дороже?

-Мам, но Катя - моя подруга, Айс, то есть Лешка – брат Филиппа. Мы не можем все просто так оставить. Тем более нам помогает их отец и дядя.

-Жень, дочка уже выросла.

-Да, уж. – Мама шмыгнула и незаметно вытерла выступившие слезы. – Уже совсем не ребенок.

Давно я с родителями так душевно не сидела. Оторвались от разговора мы лишь после короткого звонка Флама, сообщающего, что он уже выехал из офиса. Пришлось топать в свою комнату и под внимательным взглядом матери, собирать необходимые вещи.

-Вы уверены, что хотите съехаться? Не рановато ли?

-Не понравится, разъедемся, в чем проблема?

-Ну да, ну да…

Он подъехал через сорок минут. Вручил маме предусмотрительно купленные цветы, пообщался с отцом и, закинув сумку в багажник, пообещал, что обязательно заедет в гости.

Уже дома, при свете шикарной люстры, сидя на мягком диване, мы строили разные предположения о том, кто мог так круто подставить близких нам людей. Но наш спор прервал резкий звонок.

-Алло.

Молчание. Флам очень внимательно слушает собеседника.

-Что?

Его глаза расширяются настолько, что когда он откладывает трубку и переводит его на меня, я слегка пугаюсь.

-Что случилось?

-Айс….Катя….они пропали. Их похитили. Какой-то таксист позвонил в полицию, сказал, что видел в районе дядиного дома подозрительную машину вчера ночью. Потом в эту машину двух людей загрузили, и она скрылась.

Я даже дышать после таких новостей перестала. Мою…мою…Катю…похитили? И Айса? Такого просто не может быть! Такое только в фильмах возможно! Разве нет?

-Это точно они?

-Давай проверим.

Флам набирает номер Айса, ставит на громкую связь.