Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)

- Слушаюсь, босс.

Когда шаги в коридоре стихли, я спустил затвор своей ярости. Массивное кресло у окна превратилось в моих руках в легкое перышко. Я разбил все что можно и нельзя, ободрал стены, ломая креслу ножки. Перевернул в номере все вверх тормашками, щедро укрыв все перьями, разорванных подушек. Я еле дышал, мои легкие сипели, но легче не становилось. В комнату вошел Леон.

- Босс, Ваше лекарство. – В руках он держал пузырек из темного стекла.

В куске разбитого зеркала отразилось мое безумное лицо. Приступы не контролируемой ярости, наш семейный доктор называл «депрессией». Должно быть, мой взгляд был полностью бессмыслен, потому что Леон повторил:

- Ваша депрессия. Вас что-то расстроило, босс?

Я засмеялся в агонии охватившей мое сознание. «Депрессия» - я всегда страдал ею. Когда напряжение достигало своего предела, я срывался. Выпив успокоительное… сильное успокоительное… я рухнул на пол, прислонившись спиной к торцу кровати.

- Леон… - по лицу потекли слезы - это успокоительное начало действовать. – Подойди ко мне. - Леон сел со мной рядом, а я завалился на бок, положив ему на колени свою голову. – Я ненавижу нравоучения своего отца! – руки капитана гладили меня по голове и плечам. – Почему я должен быть боссом?

- Армандо, Рикардо – бич нашего клана. Он спускает на азартные игры и женщин все свои доходы. Совет не одобрил бы его кандидатуру в любом случае. – Сейчас Леон был не офицером, а моим другом. В такие моменты он позволял себе обращаться ко мне как прежде по имени… Старые добрые времена. – Что с тобой происходит?

- Действие опия скоро пройдет. Леон, все плохо. Мой зверь вырывается наружу, если я не спущу себе кровь, наша мирная миссия будет провалена.

- Что я могу для тебя сделать?

- Устрой так, чтобы я участвовал в сегодняшних боях под маской «Сердцеед». Противника подбери по своему усмотрению.

- Хорошо, босс. Не переживайте. Все будет как надо.

…

Общение с Леоном успокоило меня, поэтому, когда действие лекарства рассеялось, я уже пришел в себя. Хозяин отеля с радостью принял мою компенсацию за разгром.

Найдя в том беспорядке, что я учинил в своем номере пейджер, отправил Гримму телеграмму: «Отмена. Контакт с Рио запрещен! В часах рядом с батарейкой вмонтирован жучок, установи его в кабинете Вернера. Завтра вечером код 8. Прием». Через полчаса я получил ответ: «Вас понял. Отбой».

- Мне нужно прикрыть свой тыл. На всякий случай… - проговорил я вслух, пробуя слова на вкус. Набрав номер Чарли, я попросил его выслать самолетом два армейских большегрузных вертолета без опознавательных знаков и несколько ящиков гранат. Базука тоже не помешает. Чарли согласился помочь, в его распоряжении был такой арсенал. К вечеру я ожидал прибытие союзников на заброшенный аэропорт.

…

- Сегодня в бою участвует чемпион клана «Филадельфийские коршуны» - таинственный сеньор «Сердцеед». Его противник уличный боец «Фарид разрывающий на части» - абсолютный чемпион гетто. Бой без правил со смертельным исходом. Повышенные ставки, господа! – объявил арбитр заведения Вулфа, а кровожадная публика радостно оживилась.

Лицо скрывала плотная маска, надежно скрывающая мое лицо. Вздувшиеся от нетерпения мышцы натягивали черную майку, цель которой была скрыть клановое тату босса мафии на спине. Короткие шорты, не сковывали движения и открывали вид на длинные, накаченные ноги. Я не боялся быть узнанным, потому что заступая на ограниченное пространство ринга полностью менялся, и энергетически, и морально, и даже физически. Во мне менялась поступь, пластика и многое другое, что совершенно не вязалось с маской "простачка Армандо". Тот кто ни разу не видел меня в драке, не признал бы в этих ипостасях одного человека. А Вернер не видел, как дерется Сильво.

Из моего обезображенного оскалом рта, едва не капала слюна в предвкушении крови. Леон постарался. Моим противником был амбал арабского происхождения. Спасибо, друг, что утешил мою манию! Его лошадиная морда разглядывала меня без особого интереса.

Раздался гонг, и мы закружились в разогревающем танце. Я скоро понял, что передо мной простая гора мышц. Безусловно, он умело использовал нападающие техники, но был слишком медленным для меня. Интерес к поединку сразу снизился, а вот жажда крови повысилась. Пойдя на очередной круг, я выполнил быстрый выпад рукой, нанося удар костяшкой указательного пальца в область сердца. Сердце расположено у человека не слева от грудины, как это принято считать простыми обывателями, а в основном по средней линии и имеет форму капли, наклоненной от грудины острой частью к левому соску. Ближе всего к поверхности тела прилежит левый желудочек. Как раз под левым соском, где заканчивается большая грудная мышца, можно увидеть или нащупать его пульсацию. Пробив эту точку, я сбил Фариду сердечный ритм. Вторым ударом, выполненным левым кулаком, внес аритмию в работу его сердца, добавив нагрузку во время схватки и фазы дыхания. Смотрю, в его глазах появилось некоторое беспокойство, но натренированное тело продолжало двигаться по выбранной ранее траектории. Публика не заметила изменений, но я видел, что моему противнику тяжело дышать и он держится из последних сил. Пора заканчивать этот фарс с «непобедимым» Фаридом в главной роли. Встаю в мабу, и выполняю пронзающий удар пальцами с разворотом ладони. Пальцы, приобрётшие долгими тренировками свойства стали, легко входят в плоть моей жертвы, ломая ребро. Хищник ликует. Оглашая погрузившийся в тишину зал, мой коршун издает победный клич, с его окончанием вырывая сердце противника. Горячий, еще живой орган делится со мной своим последним ударом. Фарид падает замертво, а мой коршун набрасывается на свою награду, пожирая ее. Кто-то из публики падает в обморок. Слабаки. Презираю. Кровью измазаны мои руки, с которых она капает на уже и так залитый ею пол ринга. С кровавым оскалом смертельной улыбки, я ищу в толпе глаза Вернера. И нахожу их. Вернер смотрит на меня с каким-то маньячным восторгом. В его глазах обожание. Под воздействием импульса, перелетаю в прыжке через веревочные границы ринга. Визжащие люди разбегаются в разные стороны, а я, не разрывая зрительного контакта, иду к Вернеру прямо через ряды, легко преодолевая эту преграду. И вот, Волк в моих руках. Он не сводит с меня глаз и улыбается, а я держу его за грудки, пачкая кровью дорогой костюм, и улыбаюсь в ответ. Кровавый нектар стекает с моего подбородка и капает на его белую рубашку. В спину и голову упирается оружие его охраны, люди Волка ждут лишь мимолетный сигнал босса.