Zаписки без букв (СИ)

Я целую его, чтобы закончить этот бессмысленный диалог.

-Прости, я уже опаздываю, поговорим позже, хорошо? - вырываюсь из его объятий, и ухожу в свою комнату.

Он для меня самый родной человек, но, мне кажется, что мы становимся чужими друг другу. Мы не собираемся по вечерам дома, за ужином, не гуляем по ночам в парках, не обсуждаем последние новинки в мире кино. Все это ушло на второй план, а компанию в прогулках мне составляет Алекс. Именно он перемещается с второстепенной роли, незаметно занимая главную позицию в моей жизни, вместо брата. Прожигать свою жизнь, метясь от одного парня к другому, я не смогу. Уже сейчас я замечаю за собой, как разрываюсь между ними двоими. Чувствую в себе меланхолию, что для меня не свойственно летом. Обычно, тоска меня накрывает осенью, когда хочется грустить, в такт с дождем, за окном. Это лето для меня было насыщенным, и сейчас, можно лишь догадываться, чем все закончится в декабре-месяце.

Через полчаса, я собираюсь выходить. Проходя мимо кухни, замечаю Стива, который что-то писал в ноутбуке.

-Чем занимаешься? – я заглядываю в монитор, но, он успевает его закрыть до того момента, как я успела что-либо там прочитать.

-Ты прекрасно выглядишь, впрочем, как всегда.

-Я скоро вернусь.

Целую его в щеку, и иду в сторону входной двери. Стив кричит мне вслед:

-Передавай привет Алексу!

Откуда он все знает? Может, у них ведутся какие-то анонимные переписки, насчет меня? Зашифрованные данные, в двоичном коде?!

Я подъезжаю к ресторану Sky Lounge, внутри которого, открывается изумительный, панорамный вид на Москву. Думаю, Алекс не заметит мое опоздание, на сорок минут.

-Привет, - говорю я ему, садясь рядом.

-Привет, Карина.

Он целует меня, и по телу пробегают сотни тысяч мурашек.

-Я скучал по тебе.

Его влюбленный взгляд не дает мне покоя. Он настолько искренен, что мне уже сейчас жаль, если я, вдруг, разобью ему сердце, в пух и в прах. Быть отвергнутым – самое отвратительное чувство, которое может испытывать человек. Возможно, отвергнутый рассказывает всем про то, что ему все равно, и он не чувствует боли, но, все это ложь. Маска с определенной эмоцией, подогнанной под ситуацию, для окружающих – самое популярное изобретение самого человечества в наше время. Мы никогда не узнаем, что на самом деле чувствует собеседник, пока он сам не «снимет» фальшивую улыбку с лица.

-Давай что-нибудь закажем, я голодна со вчерашнего вечера!

-Если ты не имеешь ничего против моего вкуса к блюдам, то я уже сделал для нас заказ, - он растерян, и ждет моей реакции.

-Правда? Отлично! Не придется ждать еще полчаса, пока к нам подойдет официант.

Я кладу голову на спинку дивана, повернувшись к нему. Думаю, зря я его обманула. Он хорош собой, даже для меня. Он видит во мне домашнюю девушку, которая, по его мнению, будет варить борщи, воспитывать детей, ожидая своего благоверного мужа с работы. Но, я не такая. Я хочу гулять, веселиться, тусоваться так, чтобы на следующее утро было стыдно.

-Кажется, ты хотела поговорить со мной, - он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке, и я успеваю ее поймать, прижав к себе плечом.

Я киваю головой, соглашаясь с ним. Но, сейчас, я не хочу говорить, ни о чем. Мне нравится его общество. Я чувствую себя уютно, и в безопасности. Сверху, меня накрывает его любовь ко мне, отчего, хочется летать. Кладу руку на его ногу, медленно водя по ней, то вверх, то вниз. Алекс смотрит на меня с долей удивления, но, я не хочу нарушать этот момент разговорами.

-Все не могу понять, что тебя во мне привлекло, - улыбаюсь я ему. – Я сама до конца не поняла, ангел я, или демон. Стоять на стороне зла куда интереснее, но, светлые оттенки добра меня манят изо дня в день. Я ежедневно выбираю себе роли, и меняю лица. Я чувствую себя статной, даже «катая вату». Я очень капризна, и избалованна. Последнее даже больше касается не денег, и каких-то материальных ценностей, а внимания. Если я хочу внимания к себе, я его получаю. Я истерична, и мое хобби – бить посуду, - смеюсь, - кидаться продуктами, которые попадутся под руку, в порыве гнева. Я слишком милая, но, многих колотило. Уверен ли ты, что тебе нужна такая, как я?

Алекс смотрит на меня, ухмыляясь.

-Что смешного?

-Думаю, ты описываешь то, чего в тебе от природы не существует. Но, я готов принять тебя такой, какая ты есть. В плане битья тарелок можешь не волноваться – можно купить одноразовую посуду, - смеется он.

Я перевожу взгляд на вечернюю столицу. Миллиарды зажженных фонарей разбросаны до горизонта, и, складывается впечатление, что это огоньки зажженных свеч.

-Возможно, ты прав. Хорошо. Давай попробуем.

Сказав это, я будто бы, обрекла себя на рабство. Во всяком случае, мне это показалось именно так.

-Я так рад, ты даже не можешь представить!

-И, я надеюсь, что у нас все получится.

Мы целуем, друг друга, и я очень хочу верить в то, что моя жизнь, которая бьет ключом, только начинается.

-Кстати, мне кажется, что нужно подать заявление в ЗАГС, - говорит он.

Я испуганно смотрю на него:

-Да? Я думала, что мы не станем торопиться.

-Ты уже сказала Стиву?

-Нет. Пока нет.

-Почему? Ты стесняешься меня?

-Нет! Что ты? Просто…. Я еще не подловила удачный момент, чтобы обрадовать его.

-Когда ты хотела бы переехать ко мне?

Он берет мою руку, водя по тому пальцу, на котором должно было быть его кольцо. Я понимаю его без слов. Я слышу его мысли, и знаю, что он хочет мне сейчас сказать.

Я поджимаю губы:

-Я обязательно буду носить его, после того, как скажу брату. Может, переехать к тебе завтра? Успеешь выселить всех своих подруг? – смеюсь я в ответ.

-Ты такая дерзкая, и за это, ты мне и нравишься.

Он любил целовать мою руку. Этот жест мне напоминал кадры из старых фильмов и строк из книг, с инсценировкой прошлых веков. Только мне не хватает пышного платья, и веера в руках, чтобы скрывать за ним свою смущенность.

Позже, мы гуляем по ночному городу, вдыхая запах приближающейся осени.

-Стив подарил мне билеты на море.

-Прекрасный подарок, - он целует меня в висок.

-Билеты для меня и для него, - говорю я, и смотрю на его реакцию.

-Да? И, когда вылет?

-Ты не против нашей поездки?

-Нет, почему я должен быть против этого? Или, мне есть к кому ревновать? – смеется он.

Мне всегда нравилась его наивность.

 -Нет, тебе не о чем беспокоиться.

Мы обнимаемся, наслаждаясь обществом, друг друга. Периодически, я ловлю себя на мысли о том, что то чувство, которое я испытываю к нему, намного серьезнее, чем просто влюбленность.

-У тебя есть какие-нибудь плохие стороны? Раскрой завесу тайны,  – спрашиваю его.

-Есть. Я краду сердца у красивых девушек, - смеется Алекс.

-С этим я даже спорить не буду.

-Я собственник, и часто бываю вспыльчив. Легко завожусь, и сейчас речь идет не о том, что ты подумала.

-То, о чем я подумала, тебе не светит до свадьбы, - я показываю ему язык.

-Серьезно? Тогда я не могу выселить своих подруг из квартиры. Мы будем жить все вместе!

Алекс заливается смехом, поглаживая меня по спине, и намекая на то, что это - всего лишь шутка.

-Что ж, мне пора собирать вещи, чтобы завтра успеть, все перевезти к тебе!

-Хорошо, любимая.

После десятиминутных объятий, я все же вырываюсь в сторону дома, пожелав своему жениху добрых снов.

Я возвращаюсь домой после полуночи, и я не в силах подобрать слова, которые я должна буду сейчас выдать брату.

Записка №22.

Наш мир, который я придумала еще в детстве, всегда казался мне маленьким, но, у него была отличительная особенность – на его двери висела надпись «Приватно. Только для участников». Простому проходимцу вход внутрь был закрыт. В нем могли находиться только мы, и обязательно – вдвоем. В нем витал запах волшебства, и похоти. Там, разве что, не бегали розовые пони по лужайке. Первое закончилось, когда мне было тринадцать лет, и на место волшебства, незаметно, встала похоть.  На этом фоне, мы часто ругались. Наше недопонимание накалялось до предела. Я била посуду, кричала полночи, а потом, битые сутки молчала, как на допросе. Мы переживали это, из месяца в месяц. Казалось бы, каждый случай, был по-своему уникален, и отличался от предыдущего, своей насыщенностью, недосказанностью, и новыми событиями, но, по сути, проблема была все та же. Все это повторялось снова и снова. Эмоции поедали меня, разрывая внутренним криком на сотни кусочков.