Артуш и Заур (ЛП)
Артуш и Заур (ЛП) читать книгу онлайн
Содержание
Алекпер Алиев – активно действующий литератор современного Азербайджана, для кого Слово, как можно судить по его оригинальной прозе и бескомпромиссной публицистике, – есть рабочий инструмент для постижения, прежде всего, истины, зачастую горькой, во имя, это вечная функция подлинной литературы, пробуждения людей от рабской психологии, спячки и равнодушия. Явление такого ряда – редкостное, штучное, ибо распространена преобладающая тенденция превращать Слово в средство для сокрытия правды, когда она, так было и продолжается поныне, облекается в оболочку самоуспокоительной для массового потребления лжи. Носители первого, как правило, люди наивные, очень неудобные для окружающих, часто нелюбимы пассивным большинством, даже по-своему опасны и раздражают как верхи, так и низы. А вторые – себе на уме, но, продав душу, которой, как им представляется, нет, пошли на службу многоликому дьяволу, и он, кстати, находится не только вовне, но и внутри каждого человека, и постоянно его искушает зримыми земными благами – почестями, славой и богатством… К тем и другим так или иначе относится предпосланный к роману эпиграф из великого Гоголя, чья правда кое кому колола глаза и тогда, и теперь, и мысль эта может быть применима к учителям молодого писателя – корифеям нашей литературы, в частности, Мамедкулизаде и Сабиру: их критика дурных сторон народа воспринималась так называемыми патриотами с негодованием, мол, хорошо ли выводить это на свет? Хрестоматийно-азбучные мои посылы о словесно творчестве напомнили о себе при чтении нового произведения Алекпера "Артуш и Заур", чей жанр определён автором как пособие по конфликтологии, в котором… - но тут снова надобны предварительные суждения как этико-поведенческого, так и эстетического, художественного свойства. Есть ли для Слова запретные темы? Как показывает опыт современной литературы, особенно русской, но и азербайджанской тоже, таких тем, если реальны и обсуждаются в обществе, нет. Очевидно, всё дело в том, во имя чего обнажается эта самая истина, каким высшим нравственным целям служит, но и – применительно к искусству – в какую форму облекается, как воплощается, дабы волновала и была прочувствована. Запретность и тотальное неприятие темы, затронутой Алекпером, столь очевидно в условиях не только моей родины, но, пожалуй, всего Востока, включая Южный Кавказ, что публикация азербайджанского оригинала произведения, вышедшего незадолго до русского перевода, вызвала резкую отповедь даже тех, кто его не читал, а лишь знает, к ужасу своему наслышан, что это, оказывается, про любовные страсти двух геев, чьи имена Артуш и Заур дразняще вынесены в заглавие повествования, точно они – Ромео и Джульетта, а применительно к азербайджанской литературе Лейли и Меджнун, Бахадур и Сона, Али и Нино!.. Кстати, напомню, лишь констатация факта, какой скандал вызвала в своё время – отзвуки слышны по сию пору – проблематика "Лолиты" Владимира Набокова. Как мне кажется, повествование Алекпера только по внешним проявлениям посвящено геям, они, представляется, – всего лишь сюжетно-композиционная находка, пиаристая приманка (запретный плод – сладок!), и потому лично для меня важна остросоциальная начинка. Дело в том, что гомосексуальная эта любовь, как союз сугубо частный, и о ней, может, не было б смысла распространяться в иных условиях, случилась во времена трагические и для Артуша-армянина, и для Заура-азербайджанца, оба они – плоть от плоти некоего в недавнем прошлом русскоязычного суперэтноса бакинец с его устойчивым равнодушием к национальному: их, героев, народы верглись из-за Нагорного Карабаха в жесточайшую бойню, стали на долгие годы и десятилетия заклятыми врагами, эти, у которых своя правда в видении и осмыслении конфликта, до единого изгнали тех, а те, тоже считающие себя правыми, изгнали этих, жестокости тут зеркальны, и в результате кровавого противостояния напрочь закрылись пути-дороги между влюблёнными, их обрекли на нестерпимую разлуку. Четыре встречи влюблённых организуют сюжет и композицию повествования: две случились в нейтральном Тбилиси, в Грузии, где даже их венчали на совместную жизнь (на страницах второй встречи мелькнула фраза: после Саакашвили, то есть антиутопическое время как бы продолжается), а две – в ставших враждебными им Армении, куда приехал Заур, и в Азербайджане, где оказался Артуш. Фабульные события вокруг поездок-встреч героев изображены Алекпером достоверно, с конкретными даже именами реальных лиц, документально дотошно, может, излишне подробно, тут и хроника военных действий, мятежи, предательства и обманы, подробности закавказского быта, бесконечные споры-говорильни, увы, бесплодные, множества международных и национальных организаций и комитетов по разрешению этно-территориальных конфликтов. Этот исторический, так сказать, фон, поданный публицистически остро, с журналистским накалом и писательской выдумкой, показывает ужас и безысходность судьбы отдельного человека в ситуации навязанной народам преступной авантюры – частный интимный сюжет обретает символическое звучание, выводит на серьёзные социальные обобщения. Поездка Заура в Армению стоила ему по возвращении в Азербайджан жестоких допросов с пытками (сам Алекпер, и не один только он, после мирной журналистской поездки в Армению был обвинён во всех смертных грехах, вплоть до предательства интересов своего народа) и, сломленный, выступает с резким антиармянским заявлением по телевидению, наивно полагая, что слушатели уловят по его голосу и мимике, что к этому он принуждён. Столь же драматичны и картины приезда Артуша в Баку, тоже в составе официальной спортивной делегации – оказываешься во временах мрачного средневековья: жёсткая слежка, каждый шаг таит угрозу. Роман на изначально отторгаемую тему гомосексуализма, пусть и выступающую в единстве с социополитической проблематикой, да ещё до краёв переполненный оппозиционными мыслями-суждениями, затрагивающими властные структуры, требует не только художнического мужества, но и писательского умения: такое легче начать сочинять, а вот как завершить… - тут надобно чутьё постижения и следования, как говорит теория литературы, правде характеров и обстоятельств. Сюжетные дороги Артуша и Заура оказались тупиковыми, и автор прибег к финалу, может, в большей степени знаковому, аллегорическому, нежели реалистическому: героям удаётся, избежав слежки, уединиться от соглядатаев в древней Девичьей башне, откуда назад ходу нет, а возвращаться – познать унижения и оскорбления, пройти через новые нестерпимые пытки, причём, вовсе не за то, что они – геи (эта тайна, кажется, так и остаётся не раскрытой окружающими), а потому, что азербайджанец и армянин посмели бросить вызов политике и практике вражды народов-соседей, и тогда – разлука навек. Потому спасением может быть лишь самоубийство – герои выбрасываются с вершины башни. Включение в действие Девичьей башни, с которой связана легенда о трагической любви, борьбе за свободу личности, усиливает метафорическое звучание повествования: враждой народов-соседей, толкнувшей молодых на гибель, осквернена святая святых – символ гордости и величия. Вот мысли, с которыми хотелось поделиться по прочтении романа Алекпера. Чингиз Гусейнов Председатель совета по азербайджанской литературе Международного сообщества писательских союзов
Дополнительная информация об издании
В Азербайджане книга о любви двух мужчин стала хитом продаж 09:21 Книга Алекпера Алиева "Артуш и Заур", рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг. В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. "Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет", - рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров - это тоже большой успех. Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане. Автора, книгу которого согласилось напечатать только одно частное издательство, обвинили в отсутствии патриотизма, цинизме и разврате. Поводом послужило не только то, что главными героями являются геи, но и их национальности. Конфликт между Азербайджаном и Арменией из-за контроля над Нагорным Карабахом до сих пор не разрешен. Издание "Кавказская информационная служба" пишет, что в связи с выходом романа на Алиева начались нападки с разных сторон, в том числе со стороны религиозных деятелей. "Меня знают как человека скандального, как писателя скандального, поэтому мне не привыкать. Но такого шквала, конечно, еще не было... Это невозможно! У нас геев нет. Если даже и есть, то никогда и ни за что с армянином он не ляжет в постель", - отвечает со смехом автор. Отметим, что в Азербайджане гомосексуальные отношения перестали быть уголовно наказуемым преступлением лишь в 2000 году. На сегодняшний день в стране проблемами геев и лесбиянок занимается только одна организация - Объединение гендерного развития и просвещения, которое начало свою работу в 2006 году.
Интересные факты
Вскорости после того, как роман поступил в книжные магазины Баку, полиция запретила его продажу. Книжная сеть «Али и Нино», реализовывавшая книгу, была закрыта на несколько дней. По мнению Алекпера Алиева, его книга повествует о последствиях конфликта между Азербайджаном и Арменией, а гомосексуальная история является всего лишь фоном.
Сюжет
Книга Алекпера Алиева "Артуш и Заур" об однополой любви азербайджанца и армянина стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане. Автора обвинили в отсутствии патриотизма, цинизме и разврате.
Сюжет романа прост: армянин Артуш и азербайджанец Заур вместе жили в Баку, вместе ходили в школу, но в то самое время, когда между ними разгорелось чувство, начался карабахский конфликт. И Артуш был вынужден бежать в Армению, Заур же оплакивает свою потерянную любовь, тоскливо бродя по улицам Баку.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Некоторое время в полной тишине они ели хачапури. Время от времени поглядывали на расторопных официантов, обслуживающих редких клиентов. Заур отвел глаза от влюбленной парочки за соседним столом и взглянул на Артуша. Он разделывался с последним куском хачапури. Ему захотелось заняться любовью, дикой любовью. Он сжал ноги, чтобы усмирить своего жеребца. Надо было чем-то занять мысли, сосредоточиться на чем-то другом.
Неожиданно он спросил:
- Артуш, у меня к тебе вопрос.
Артуш удивился, уловив странную сухость, официальные нотки в словах Заура. В изумлении он посмотрел на своего любовника.
- Конечно, спрашивай.
- Почему у вас, у армян, такой доходящий до паранойи страх быть стертыми с лица земли? Вы действительно считаете, что вокруг вас одни враги? Что они только и делают, как строят планы о вашем уничтожении, или же все это наши преувеличения?
Артуш улыбнулся. Вряд ли он ожидал от Заура такого вопроса, но, с другой стороны, он не замешкал с ответом:
- На самом деле в твоих словах есть доля правды. Вы, азербайджанцы, опираетесь как на широкомасштабный мусульманский союз, так и на тюркский. И потому считаете себя великим народом. Практически уверены, что выживете как этнос и нисколько не беспокоитесь вероятностью уничтожения. - Он отпил пива и продолжил. - Но мы… Хоть и входим в большое христианское единство, все же занимаем отдельное место из-за нашей конфессиональной специфики и считаем себя редким этносом. Долгое время, мы жили в нехристианской среде и в условиях исторических коллизий. Вследствие чего у нас сформировалась устойчивая мысль: мы – маленький этнос в окружении врагов и нас постоянно ожидает угроза уничтожения. Я бы даже сказал, что наличие этого элемента в армянском менталитете сыграло важную роль в возникновении карабахского конфликта и в том, что он дошел до нынешней стадии. Именно поэтому нам кажутся неубедительными слова азербайджанской стороны по поводу обеспечения безопасности карабахских армян.
- И тебе тоже?
- Да, мне тоже. Речь идет не об армянской солидарности. Ведь в Азербайджане ваши собственные права на каждом шагу нарушаются. Как вы собираетесь обеспечить права армян?
- Разве в Армении нет тех же самых нарушений?
- Ты говоришь, как настоящий азербайджанец. Конечно, есть. Кто же это отрицает? Но мы в настоящее время говорим о вас - об Азербайджане, который хочет видеть Карабах в своем составе, и который считает карабахских армян своими гражданами. Невозможно обеспечить их безопасность. Может, через 50-100 лет они вам поверят. Да и то навряд ли… А теперь я задам тебе вопрос.
Заур разгорячился.
- Отлично! Значит, трехдневной конференции было нам мало. В противном случае мы не возвращались бы к этой теме. Ну давай, валяй, спрашивай.
- Как ты смотришь на вероятность возобновления войны? Но прошу, обойдись без клишированных фраз. Я уже по горло сыт дурной риторикой вроде - «если придется, то наша армия…».
Заур усмехнулся. - Знаешь, Артуш, война всегда ведется в расчете на мир. Либо ее оправдывают этой необходимостью. Однако, каким должен быть этот мир? Наверно, справедливым, чтобы испытавшие на себе несправедливость через некоторое время не развязали новую войну. Если война закладывает мины под будущее, значит, мы перекладываем ответственность на плечи будущих поколений. Я этого не хочу. Но в то же время не верю в вероятность возобновления войны.
- Можно спросить, почему?
- Можно, но не спрашивай. У меня нет логичного ответа. Здесь мое чутье превалирует над логикой.
- А кто же прав, кто нет?
Артуш требовательно смотрел на Заура. Он должен был ответить искренне, избегая стереотипов.
- Честно, я не знаю, Артуш… Конечно, мне следует сказать - «Правы мы». Я обязан это сказать. Но знаю, этот ответ тебя не удовлетворит.
- Откуда ты знаешь?
- Если удовлетворит, тогда скажу, что правы мы. - Моя ситуация схожа с твоей, Заур.
- Знаю, дорогой… Знаю и понимаю. Не бери в голову.
Артуш подозвал официанта:
- Пожалуйста, принесите счет.
. - Уходим? - спросил Заур удивленно.
- Ты же говорил, что будем гулять по Тбилиси. Давай выйдем поскорее, чтобы вдоволь нагуляться до этой чертовой свадьбы двоюродного брата Шоты.
Заур зажмурился и шлепнул себя по лбу:
- Ну и ну. Как же я забыл о свадьбе… Лучше бы не напоминал... У меня такое предчувствие, что эта свадьба добром не закончится.
***
Они пересекли Майдан, и пошли в сторону узких улочек старого города. Когда дошли до Сионской церкви, Артуш остановился. Вошли в церковь. Внутри было темно и сыро. Там висел крест, сделанный из виноградного плюща. Просветительница Грузии, святая Нино, привезла этот плющ с Запада. Артуш подошел к алтарю, поднял голову и посмотрел на лик святого. Заур тоже взглянул туда. Их взгляды встретились на выцветшей иконе.
В просачивающемся сквозь окна церкви свете Заур заметил слезы в глазах Артуша.
- Давай уйдем отсюда, - сказал он.
Артуш покорно вышел из церкви. Они шли, ни слова не говоря друг другу.
- Ты веришь в Бога, Артуш? - сказал наконец Заур.
- Сложный вопрос. Кажется, не верю. Но в церковь хожу… Нахожу там успокоение.
- А если бы ты был верующим и молился, то за что бы просил прощения?
- За тебя, Заур.
Его голос был грустным и уставшим.
- Почему? – с интересом спросил Заур.
- Потому что ты был бы самым большим грехом в моей жизни… А ты?
- В смысле верю в Бога или нет?
- Да.
- Существование Южного Кавказа, и народностей, проживающих здесь, указывает на отсутствие Бога. Милостивый, могущественный, всезнающий и всевидящий Бог, о котором нам говорят, не стал бы создавать таких ненужных, подлых, бесчестных людей. Соответственно делаю вывод - Бога нет. А если есть, то он похож на свои создания. В такого Бога лучше не верить. - пока Заур говорил, Артуш смеялся и качал головой.
- Ну ты даешь!
Грузин, забившихся в кафе, и попивающих кофе или вино, не заботил вопрос, когда и зачем пить. Откуда-то слышался голос хора. Внизу пенилась Кура. Артуш смотрел вдаль. Будто бы там он искал свое прошлое, мысленно пересекал границы Тифлиса и оказывался в Баку.
- О чем ты задумался? – спросил Заур.
- О тебе и о том, что было.
Заур понял, что тот хотел сказать, но спросил еще раз:
