Последний романтик

Уилли была права. Она и сама могла вспомнить об этой комнате три дня назад. Это было более простое решение.

— Я так и сделаю, — заверила она сестру. Ее головная боль прошла словно по волшебству. — Я могу подняться по лестнице. И вернусь домой завтра днем.

Трубка в ее руке внезапно дернулась, и, посмотрев вниз, Рейчел увидела котенка, висящего на телефонном шнуре около ее ног. Маленький пушистый комочек находился в обществе двух своих помоечных братьев, и они дружно атаковали шнур. Она улыбнулась их неуклюжим попыткам.

— О, кстати, — сообщила она в трубку, — у нас есть кошка.

— Кто? — переспросила Уиллоу, явно сбитая с толку внезапной переменой темы.

— На самом деле у нас четыре кошки, — уточнила Рейчел. — Мне срочно требовалось найти объяснение своему присутствию в одном месте, где мне не следовало быть, и единственное, что я могла придумать, — это то, что я искала свою кошку.

— А где ты была?

— На скалах, возле входа в туннель.

— Смотри, Рейчел, ты попадешь в беду.

— Не попаду. — Она громко рассмеялась, когда один из котят начал дергать за кружево ее тапочек. Напряжение, которое она чувствовала, внезапно спало. — Но, знаешь, сестренка, кошка действительно существует. Не знаю, где они ее нашли, но двое апостолов явились ко мне с кошкой и тремя котятами. Тебе надо только запомнить, что ее зовут Мэйбл.

— Это не сработает! — вскричала Уилли, к которой опять вернулась тревога. — Подожди, я вернусь и помогу тебе. Помогу с твоим планом — только подожди меня.

Рейчел пожалела, что не повесила трубку десять минут назад.

— Ради Бога, Уиллоу, — взмолилась она, — речь идет не о запуске ракеты. Здесь не нужно участие двоих людей. Я сама спрячу изумруды и завтра вернусь домой.

Снова молчание.

— Мне нужно идти. Меня ждет Джейсон. До свидания, Уилли. Позвони завтра днем, и я обещаю взять трубку.

— Подожди! — Уиллоу явно не была готова окончить разговор. — Помнишь, что писали в газете насчет корабля, горящего в Рыбачьей бухте? Что там случилось? В статье говорилось, что это была шхуна для ловли крабов под названием «Норвежская ночь».Ты не знаешь, кому она принадлежала?

Рейчел застыла с трубкой в руках.

— Как, ты сказала, ее название? — прошептала она.

— «Норвежская ночь», — повторила Уиллоу. — В статье написано, что это, наверное, поджог.

Рейчел не могла вымолвить ни слова. «Норвежская ночь» — шхуна? Последними словами ее умирающего отца было название корабля?

— Рейчел, ты видела пожар? Ты не знаешь, что случилось?

— Я видела, — произнесла она, с трудом заставив себя поддерживать разговор. — Но ничего не знаю. В газете не пишут о том, где была построена шхуна?

— Нет, — ответила Уиллоу несколько растерянно. — В ней даже не сообщают, кому она принадлежала. Я потому-то и спросила — думала, что, может быть, ты знаешь больше.

— Не знаю. Но постараюсь выяснить. Я должна идти, Уилли. Джейсон ждет. — Рейчел снова потерла лоб, устало вздохнув. — Я не могу заставить тебя перестать волноваться, сестренка, — добавила она мягко. — Могу только обещать быть осторожной. До свидания, — сказала она в третий раз. — Я люблю тебя.

Она подождала, пока Уиллоу даст ей последние наставления, и опустила трубку на рычаг. Потом закрыла глаза, потерла обеими руками лицо и с облегчением выдохнула.

«Норвежская ночь» оказалась шхуной для ловли крабов. А эти шхуны часто ставят сети далеко в море, имея прекрасную возможность, не привлекая внимания, встретиться с другим судном и привезти краденые предметы искусства обратно в порт. Никто не станет их подозревать, потому что рыбаки выглядят невинно, как чайки, кружащиеся над ними.

Итак, теперь ей надо выяснить, почему последние слова отца были о «Норвежской ночи», была ли она построена на верфи Тэда и стояло ли на ее чертежах имя Фрэнка Фостера.

Уиллоу сказала, что подозревали поджог. Господи, она надеялась, что это была месть со стороны других ловцов крабов или что ее подожгли с целью получения страховки.

Ей было все равно, лишь бы поджог ни в какой степени не связывали с ее отцом.

Рейчел встала и осмотрела правое колено. Теперь оно только слегка болело и казалось на редкость крепким, но она не собиралась утруждать его сегодня вечером. Она села в свое кресло и направила его к двери спальни. Она должна найти Джейсона, наполнить бассейн соленой водой, а затем, как только Ки и его люди улягутся спать, отделаться от фальшивых изумрудов.

Глава 9

Но, не найдя Джейсона возле бассейна, где они договорились встретиться, Рейчел наткнулась на него, Ки и Дункана в огромном фойе со стеклянным куполом. У Ки под мышкой был толстый скоросшиватель на трех кольцах, и все мужчины несли в пластиковой папке листы бумаги.

У всех троих были очень хмурые лица.

Ки взглянул на нее, когда ее кресло тихо катилось по направлению к ним, и рука Рейчел неожиданно соскочила с рычага. Пронзительный взгляд Кинана заставил ее резко остановиться в десяти футах от них. Если она не ошибалась, этот взгляд был полон гнева и… и обвинения.

Ки направился к ней. Его глаза метали молнии, в походке чувствовалась неумолимая решительность, губы были сжаты в ниточку, что говорило о надвигающейся грозе.

Первой мыслью Рейчел было развернуться и удрать в комнату, но она решила проявить твердость, даже несмотря на то, что в ее душе вдруг взвился целый рой бабочек.

Дункан и Джейсон также вышли вперед и, когда Ки остановился перед ней, встали по обе стороны от него, образуя внушительную стену мужских гормонов.

Рейчел бросила беглый взгляд на бумаги в их руках, надеясь понять, что их так рассердило. В это время в фойе появились Мэтью и Люк, а с южного крыла вошел Питер. Они тоже держали в руках бумаги в пластиковых папках и почему-то хмурились.

— В моем списке не хватает двух предметов, — сказал Мэтью, приблизившись. — И греческий кувшин шестого века разбит вдребезги.

Рейчел бросила взгляд на Ки, чтобы узнать, какова будет его реакция на слова Мэтью, но он только приподнял левую бровь.

— Если не было землетрясения, то этот кувшин сам собой не мог спрыгнуть со своего места, — продолжал Мэтью. — Кто-то помог ему. Я нашел его в углу комнаты.

Ки продолжал смотреть на нее — и смотреть обвиняюще.

Бабочки в ее душе превратились в сердитых пчел.

— А в моем списке не хватает трех предметов, — сообщил Люк.

— Ну а я нашел все, — доложил Питер, глядя в свои бумаги. — Кроме картины, которая должна была висеть в верхнем зале южного крыла.

— Что здесь происходит? — спросила наконец Рейчел, тоже поднимая бровь.

— Мы проводим инвентаризацию, — произнес Ки безразличным тоном. — И похоже на то, что за последние три года кто-то поживился моим наследством.

Рейчел перевела взгляд на бумаги в его руке. В Саб-Роуз что-то пропало. И Ки думал, что это ее рук дело. Она взглянула на других мужчин.

— Этого не может быть, — твердо сказала она. — В дом не могла проникнуть даже мышь, если у нее не было кода сигнализации.

— В таком случае объясните, каким образом в инвентаризационном списке не хватает нескольких предметов, — потребовал Ки.

— Они не могли пропасть. Они просто… просто лежат в другом месте. Вы проверяли Гобеленовую комнату на третьем этаже? Это надежное хранилище, и в нем есть система температурного контроля.

Она еще не кончила, когда Ки отрицательно замотал головой:

— Мы ее проверили и нашли там две вещи, но остается еще свыше тридцати ненайденных.

— Тридцати?!

Ки взял у своих людей листы и, открыв скоросшиватель, начал их туда складывать.

— А как насчет склепа? — спросила Рейчел. — Вы наконец подобрали код? Может быть, они там.

Он крепче прижал к себе скоросшиватель и взглянул на нее:

— Подобрал. Там нет ничего из пропавших вещей. Но вот что меня озадачило, — добавил он, опуская руку в карман, а затем показывая ей что-то лежавшее на его ладони.