Не для тебя (ЛП)

бы знать. - Триша повысила голос. Это не хорошо. Они вот вот подерутся. Я видела взгляд Крита, и он не был готов уступать. Муж Тришы был огромен, и я не думаю, что он бы просто так оставил тот факт, что Крит повышает голос на Тришу. Вся эта перепалка из-за меня. Мне нужно все уладить.

- Не надо. Пожалуйста. Я думаю, что вы все просто все не так поняли, и Крит оказался выставлен в плохом свете. - Я посмотрела на Тришу. - То, что я сказала тебе сегодня - правда. Я не пыталась ничего утаить. Я была честна с тобой. Крит и я друзья. И все. Он также не ожидал, что я буду здесь. Я не спрашивала его о том, как он отнесется к тому, что я приду. А должна была. - Я махнула рукой в ту сторону, где он стоял со своей спутницей. - Как видишь, он привел гостью. Ту, которую выбрал он.

И все нормально, потому что он мне просто друг. Он не сделал ничего неправильного. Мне здесь не место. Это я не должна здесь быть. И если ты пригласила меня только потому что думала, что Крит хотел бы меня здесь видеть, то тогда я сожалею, что заставила тебя так думать. - Я сделала глубокий вдох, а затем посмотрела на Крита.

- Я действительно сожалею. Я не подумала. Я говорила тебе, что могу все испортить, потому что не всегда знаю, как правильно поступить. - Я положила подарок на стол. - Спасибо за приглашение. Мне действительно понравилось, проводить сегодня с тобой время. Но это вечеринка для друзей и семьи. Мое же присутствие создает напряжение и неловкость, - сказала я, глядя на Тришу и желая, чтобы она меня поняла.

Затем я направилась к двери, стараясь обойти стороной Крита и его спутницу. Я просто хочу вернуться в безопасные стены своей квартиры. Я услышала шепот за спиной и зашагала быстрее. Они говорили обо мне и к этому я привыкла.

К счастью я вышла из дома и добралась до машины, прежде чем Аманда успела опомниться и снова меня остановить. Я оставила дверь незапертой, чего никогда не делала. Шок при виде Крита с той девушкой заставил меня забыть обо всем. Я села в машину, благодарная тому, что теперь я спокойно могу дать волю слезам.

Я вытащила из кармана ключи и перебирала их сквозь слезы, которые теперь свободно стекали по моему лицу и затуманивали мой взгляд. Когда я нашла ключ от машины, мне удалось вставить его в зажигание. Машина завелась. А затем пассажирская дверь открылась и на сидение опустился Крит.

КРИТ

Она плакала.

Вот дерьмо, что-то в моей груди взорвалось. Я заставил ее плакать. Сладкую драгоценную идеальную Блайт. Какой ничтожный больной ублюдок может заставить кого-то как она плакать? Я и моя ничтожная задница. Господи! Я должен держаться от нее подальше. Я был эгоистом и хотел быть рядом с ней только из-за того, какие чувства она мне дарила, каким полноценным я чувствовал себя рядом с ней. Но я пожертвую своей душой, лишь бы только больше никогда не видеть ее слез. Осознание, что я этому причина, было только хуже. В миллион раз хуже.

- Блайт, - удалось произнести мне сквозь ком в горле. - Мне жаль, дорогая. Пожалуйста, господи, любимая, не плачь, - умолял я, и протянул руку, чтобы вытереть слезы, катящиеся по ее лицу. Я не хотел делать это здесь. Я хотел держать ее в своих объятиях. Все уладить. Господи, сделай что-нибудь, чтобы она улыбнулась и забыла, что это было когда-то в ее жизни.

Я открыл дверь машины, вышел и оказался с ее стороны. Я взял ее за руку и вытащил из машины, захватив в свои объятия. Мне нужно обнять ее всего на минуту.

Я отвезу нас домой, но сначала я должен почувствовать ее близость. Она была напряжена, и это резало меня изнутри словно раскаленное острие ножа. Я заслуживал это. Я все сделал неправильно.

Я знал все ее тревоги, и я позабыл о них, когда повел себя таким образом. Она неправильно меня поняла.

- Крит! - голос Блайт напомнил мне, что она все еще здесь. Дерьмо. Блайт попыталась высвободиться из моих объятий, но я крепко прижимал ее к груди. Она все не так поняла по поводу Бритт, и я собирался прояснить ситуацию. Но сначала я должен заставить ее перестать плакать.

- Давай, я поведу, - сказал я Блайт, обняв ее и прижав к себе, чтобы она не убежала. Она направилась вперед, но вела себя как робот. Она не прижалась ко мне и старалась до меня не дотрагиваться. Она была так напряжена, что мне было больно.

Когда я усадил Блайт на пассажирское сидение и пристегнул ее, я направился к водительской стороне. Бритт стояла, уперев руки в бедра с недовольным выражением лица. У меня не было времени на ее скандалы. Блайт вот-вот пошлет меня к черту, если я не сдвину с места эту машину.

- Спасибо, что помогла мне найти кошелек. У меня есть важные дела. Мне нужно ехать, - сказал я, не смотря на нее, садясь в машину.

- Важные! Неужели! Два часа назад ты дико трахал меня в своей постели, а теперь ты сбегаешь только потому, что она плачет?

Закрыв глаза, я крепко сжал руль, чтобы только не высунуться в окно и не начать ее душить. Это не то, что следовало слышать Блайт. Я убираюсь к черту от Бритт и ее болтливого рта. Когда-то с ней было легко. Но теперь она словно заноза в заднице. Сегодня был последний раз, когда я приводил ее в свою постель. Начинать все это было большой ошибкой.

- Извини на счет нее, - сказал я, ненавидя то, что мне приходиться упоминать ее при Блайт.

- Не надо. Все хорошо, - всхлипнула она и я посмотрел на нее, когда она вытирала ладонями лицо. - Ты не должен был уезжать, Крит. Это вечеринка в честь дня рождения твоей племянницы, - мягко произнесла она. - Я просто все испортила. Боль в ее голосе - моя вина.

- Никогда, слышишь, больше никогда так не говори. Ты поняла меня? Никогда. - Я тяжело сглотнул и сделал глубокий вдох. Мне нужно взять контроль над своими эмоциями. - Ты всегда только все улучшаешь. Почему ты этого не видишь? Кто затрахал твои мои мозги так, что ты не видишь, какая ты замечательная? И черт возьми, Блайт, ты невероятно восхитительна, и ты тоже этого не видишь.

Как это возможно, любимая? У тебя есть зеркало. Ты можешь видеть, что твоя внешность также прекрасна, как и твой внутренний мир. Невозможно, чтобы ты была так чертовски слепа, когда речь идет о тебе.

Она ничего не говорила. Я посмотрел на нее, и она устремила свой взгляд на меня так, словно я сошел с ума. Ее глаза были широко распахнуты от удивления и она была растеряна. Даже красная опухлость вокруг ее глаз смотрелась мило. Обязательно ей быть прекрасной, когда она еще и плачет? Черт, мне нужно найти в ней хоть какой-то недостаток.

Что-нибудь. Что-то, что могло сделать нас равными. - Черт, ты идеальна даже когда твои глаза опухли. Это нечестно, любимая. Как мне это пережить? Мммм? - Я перевел свой взгляд на дорогу и сосредоточился на том, чтобы доставить нас домой.

Мне нужен платок, чтобы вытереть ее заплаканное лицо. Затем мне необходимо захватить ее в свои объятия. Я хотел слышать ее смех. Прямо сейчас мне хватило бы и одной улыбки. Что-нибудь, но только не эта боль в ее глазах.

Когда я вышел из Camaro Бритт и увидел Блайт, которая смотрела на меня с паническим ваыражением лица, я не был к этому готов. Я был разочарован, что мне не хватило времени, чтобы Бритт довезла меня назад до квартиры, чтобы я пересел на свой мотоцикл. Ей пришлось поехать со мной, и это разочарование усилилось, когда я увидел Блайт, устремившую свой взгляд на Бритт.

Я не хотел, чтобы она находилась рядом с Бритт. Бритт была частью моей жизни, которую я не хотел показывать Блайт. Блайт была хорошей частью моей жизни, а Бритт была темной стороной и я не хотел, чтобы она затрагивала Блайт. Все это обрушилось на меня в одно мгновенье, и я повел себя неправильно по отношению к Блайт. Она решила, что во всем стоит винить ее. За что? За то, что она пришла на вечеринку, на которую ее пригласила моя сестра? Как вообще Блайт пришла в голову мысль,

что она в этом виновата? Я был ублюдком, и Аманда вместе с моей сестрой были полностью правы.

Блайт приняла весь их гнев на себя и повела себя как мой ангел-мститель, желая огородить меня от их обвинений. Она не собиралась позволить им наброситься на меня. Хотя я это заслужил. Я пошел в дом, намереваясь найти Блайт и все уладить снаружи. Но затем, находясь в комнате, полной незнакомых людей ее характерная застенчивость куда-то улетучилась. Блайт защищала меня с таким выражением лица, что никто не посмел усомниться в моей невиновности.