Замуж вокруг света. Путешествие вокруг света в поисках мужа

Остаток вечера прошел в том же духе. В клуб не попал никто. Мы разворачивали всех, независимо от возраста, статуса и размера предложенной взятки.

На следующий день нас наводнили телефонные звонки с расспросами о времени открытия и дресс-коде. Я игриво толкнула Пола под ребра.

— Наши посетители — совсем как я, Пол. Вечно хотят того, чего у них нет.

В тот вечер клабберы явились табунами. Молва распространилась по городу, как корь по детскому саду. Рэй с усмешкой поздравил нас:

— Ты все время врешь. Так в рай не попадешь, ты в курсе?

Я горько улыбнулась. Это я уже давно поняла.

Том по-прежнему приезжал на пару дней каждый месяц. Каждую свободную минуту мы проводили или гуляя по пляжу, или валяясь в кровати и планируя будущее. Том говорил об урожае и сельскохозяйственных законах, а я глотала каждое его слово. Мне было бы наплевать, даже если бы он читал телефонный справочник: я все равно была загипнотизирована его пронзительными зелеными глазами и мягким голосом с ирландским акцентом. Да, именно этот мужчина будет отцом моих детей. Мои яичники так и плясали, когда он оказывался рядом.

Иногда он злился, что я не могу проводить с ним больше времени: когда он приезжал, мне все равно приходилось работать ночами. Но что я могла поделать? Мне нельзя было подводить ребят в клубе, и если Том меня любит, он должен это понять. К тому же я делаю это и ради него тоже. Рэй пообещал мне огромную прибавку, если прибыль от клуба достигнет установленных им астрономических цифр, а каждый пенни из заработанного пойдет в свадебный фонд. И мы по-прежнему вели долгие и нежные разговоры по телефону каждый вечер, хотя иногда их и прерывал мой храп, если я засыпала после очередной восемнадцатичасовой смены.

Неизбежно приближалось Рождество и вместе с ним — конец терпению Тома. Я знала, что он хочет, чтобы я уволилась с работы и как можно быстрее переехала в Ирландию. Я тоже этого хотела, хотя, должна признаться, раз двадцать меня пробирала дрожь, когда я понимала, что мне придется готовить, убираться и жить в одном доме с его родителями. Никогда не была фанаткой совместного проживания, а при виде пылесоса у меня появлялась сыпь.

И все же это стоит того, чтобы прижиматься по ночам к самому красивому, любящему, доброму и веселому мужчине на планете.

Вспоминая то время, я понимаю, что даже Рэй Чарлз смог бы разглядеть катастрофу чернобыльского масштаба, которая вот-вот должна была произойти.

Том хотел, чтобы мы провели рождественские праздники в Ирландии, но Рождество — самый плотный сезон для клубов, так что мы пришли к компромиссу: Рождество проведем с его семьей, а Новый год — в Шотландии со мной.

В одиннадцать часов в канун Нового года фундамент «Тайгер Элли» сотрясался под топотом четырех тысяч празднующих. Пьяных у нас было больше, чем в клинике лечения алкоголизма. Предыдущие часы прошли относительно спокойно: пара драк и какой-то пьянчужка, показавший всем свою задницу в женском туалете.

Стоя у двери, я думала, как мне будет всего этого не хватать. Что может быть прекраснее, чем ухаживания косого шотландца?

— Ну как, вишенка, мы едем ко мне или нет?

Что-то я не заметила, чтобы мы куда-то ехали.

И как приятно растаскивать дерущихся взрослых мужиков, которые вообразили себя Роки и Ван Даммом, а на самом деле выглядят как две склочные бабки.

И эти неизбежные крики: «Вы хоть знаете, кто я такой?», когда мы разворачивали на входе всех без исключения мужчин в черных туфлях и белых носках. Знаем, ты — торговец наркотиками, который не умеет одеваться.

Тут я почувствовала, как две сильные руки обхватывают меня за талию сзади и поднимают в воздух. Явно какой-то качок! Я уже хотела врезать нападающему куда следует, но тут он прокричал:

— Черт, Купер, ты поменьше бы налегала на рождественские пирожки — у меня, кажется, позвонок сместился!

Это же Мики Куинн! Один из моих любимчиков в Глазго. Мики был владельцем модных баров в городе и непременно заходил в клуб, чтобы выпить по рюмочке перед сном после закрытия своих заведений.

— Купер, это Джек Макберни, один из моих самых старых приятелей. Макберни, познакомься с Карли Купер, самой симпатичной девчонкой — управляющей ночным клубом в Глазго!

— Мики, кроме меня, в Глазго больше нет девчонок-управляющих.

— Именно это я и хотел сказать, — улыбнулся он, заключив меня в медвежьи объятия.

Я высвободилась из тисков.

— Не обращайте внимания на бредовый лепет этого старика, мистер Макберни. В его возрасте свойственно завидовать молодому поколению.

Мики схватился за сердце, изображая муки, и я продолжила:

— Ему будет намного лучше, когда мы поместим его в заведение для людей его возраста.

Джек Макберни расхохотался, и я проводила их в VIP-зал и усадила за столик с Кейт, Кэрол, Джесс и бутылкой шампанского.

— Я — доброволец программы помощи престарелым, — сообщила я им, вызвав всеобщий хохот.

На другом конце зала я увидела Тома, который смеялся рядом с Кэлом. Мое сердце екнуло: какой же он красивый. Он поймал мой взгляд и подмигнул. Я смотрела на него пару секунд, а потом поняла, какая же я была дура. Пренебрегала им, как одержимая работая в клубе. Ну уж нет, я больше не позволю работе стоять на пути самого лучшего, что когда-либо было в моей жизни. Пусть жизнь не будет захватывающей, как американские горки, но я живу в искусственном мире. О чем я только думала?

Ну все, решила я, увольняюсь завтра же утром и к концу января буду уже стряхивать сено с туфелек от Джимми Чу и устраивать девичники с Дэйзи и Эрментрудой. Мне предстоит новая, полная любви, счастливая жизнь без стрессов и суеты с мужчиной, которого я обожаю. Десять, девять, восемь… отсчет уже начался. Я направилась к Тому, споткнувшись о Сару, лежавшую в коматозном состоянии на полу. А я-то думала, куда она запропастилась. Том притянул меня к груди.

— Я люблю тебя, Купер, — произнес он.

— Я тоже тебя люблю, Том Маккаллум, — ответила я. И я правда его любила. В тот момент любила.

На следующее утро я проснулась от звона в ушах. Чертовы уши, подумала я. Тут Том пнул меня под одеялом и сказал, чтобы я подошла к телефону. Я доползла до трубки, опрокинув по пути ненужный будильник, баночку крема от морщин (ну почему у меня лицо, как у таксы?) и вазу с пластиковыми цветами.

Я прохрипела «алло» куда-то в направлении трубки.

— Карли, привет. Это Джек Макберни. Мы вчера вечером познакомились.

Я напрягла память изо всех сил.

— Я был с Мики Куинном.

Ага! Смутно, но я что-то такое вспомнила.

— Я хотел спросить, не могли бы мы встретиться сегодня, — продолжал он.

— Но сегодня же Новый год!

— Я знаю, мисс Купер, но у меня вечером самолет, а мне очень хотелось бы поговорить с вами до отлета.

Вот теперь я была заинтригована. Самолет? Интересно, куда он летит? Проснулся мой внутренний Христофор Колумб, учуяв запах новых приключений. Я объяснила Джеку, как проехать к моему дому, отчаянно пытаясь припомнить, в каком состоянии оставила гостиную, прежде чем лечь спать. Через час позвонили в дверь. (Мне как раз хватило времени, чтобы выгнать Кэла и четырех его друзей, запихнуть в пластиковый пакет больше пивных банок, чем на пункте приема вторсырья, и провести расческой по волосам.) Я пригласила Джека войти и предложила ему кофе. Когда закипел чайник, он объяснил мне, в чем дело.

Как выяснилось, Джек Макберни, хоть и родился и вырос в Глазго, в данный момент работал директором по закупке провизии и напитков для отеля «Виндзор» (один из отелей крупнейшей и суперпрестижной всемирной сети) в Шанхае. Их клиентами были в основном бизнесмены, и рождественский сезон выдался спокойным, поэтому ему и удалось впервые за пять лет вернуться в Глазго и навестить семью и друзей.

В последнее время у него возникла проблема с «Харвис», ночным клубом при отеле, который тоже был в его ответственности. Клуб был старый, обшарпанный и захудалый и из-за недостаточно жесткого контроля стал добычей черного рынка проституции. Короче говоря, клуб как магнитом притягивал больше темных личностей, чем в фильме с Брюсом Уиллисом. Мики Куинн рассказал Джеку о моем успехе в «Тайгер Элли», и Джек предложил мне место управляющего «Харвис».